Армения: между историей и реальностью
Куда заведет страну прозападный гамбит Никола Пашиняна
Хаотичное разрушение старой системы мироустройства — процесс болезненный. Старые договоренности уже не работают, а новые еще не созданы. Велик риск застрять в заржавевших шестеренках в попытках вырваться из прежних политических парадигм. Для одних государств само попадание в эти шестеренки смерти подобно: неверное движение может привести к утрате государственности. Для других — будет больно, неприятно, но не смертельно.
Процессы в Закавказье, которое для России веками являлось одним из базовых кирпичиков архитектуры региональной безопасности, заметно усложнились. Прекратил свое существование Карабах, зашевелились интересанты окончательного, как им нравится думать, изгнания России из региона — как новые, так и старые. Вместе с тем как будто сами собой возникают тактические союзы с недавними региональными соперниками и даже врагами и все становится, как сейчас говорят, «неоднозначно». А где-то между всем этим застряла небольшая страна Армения, которая в попытках переосмыслить свое прошлое легко может потерять свое будущее.
Новая Армения: куда идем?
В январе этого года премьер-министр Армении Никол Пашинян заявил, что стране нужна новая конституция. Причем не поправки в старую или какие-то косметические изменения, а совершенно новый текст, который сделал бы республику «более конкурентоспособной и более жизнеспособной в новых геополитических и региональных условиях».
Одним из нововведений в новой армянской конституции может стать исключение ссылки на Декларацию о независимости Армении от 1989 года как основного правового документа, устанавливающего существование государства, поскольку в преамбуле к Декларации слово «Карабах» присутствует дважды.
Азербайджан уже указывал Армении на то, что для их стороны это представляет определенную правовую проблему, а Ереван с этим не слишком-то и спорит. Таким образом, после принятия новой конституции Армения перейдет к новой формации — к Четвертой республике, что, по словам Пашиняна, пока обсуждается как «одна из идей».
После распада СССР столпом армянского национального самосознания были Нагорный Карабах и победа в войне за него с азербайджанцами, но в какой-то момент новые элиты решили, что Карабах — обуза, мешающая выстраивать конструктивные отношения с соседями и с миром.
После сознательной «утраты» Карабаха и самоликвидации Нагорно-Карабахской республики армянские политики пытаются убедить самих себя и народ, что Армения возможна и без Нагорного Карабаха, хотя еще несколько лет назад таким вопросом никто в Ереване не задавался. Видимо, не до конца осознавая силы происходящих вокруг региона трансформаций, армянские власти решили поиграть в многовекторность — по крайней мере, так это подается. Новым элитам это далось относительно легко: дружбу с Россией они уже не считают столь важной для армянской государственности.
Текущий процесс Никол Пашинян описал как «переход от исторической Армении к реальной», потому как одно другому якобы не соответствует и «создает серьезные угрозы друг для друга». А о России изящно высказался так: «Наше видение исторической Армении всегда будет приводить нас в ловушку геноцида, где нам всегда будет нужен спаситель, без которого мы не сможем существовать, а страх геноцида всегда будет держать нас в статусе форпоста».
Цена национального самосознания
Армянский народ, точнее армянская элита или какая-то часть этой элиты, которая сейчас контролирует власть, встала на очень интересный путь — редуцирование национального сознания, поделился с «Моноклем» своим видением ситуации директор Центра евроазиатских исследований МГИМО Иван Сафранчук. «Общий вектор развития национального сознания такой: вы все больше думаете о себе, все больше свою значимость осознаёте, и до большего вам есть дело, и все больше вам надо. То есть чаще этот процесс представляет собой перманентную инфляцию национального сознания. А примеров того, когда это происходит в обратную сторону, в мировой истории очень мало».
Одновременно, полагает Сафранчук, есть некоторая усталость населения от размышлений по поводу того, во сколько Армении это национальное самосознание обходится. «Да, раньше стоило удерживать Карабах, и для этого нужно было сильное государство. Но оно погрязло в коррупции: в какой-то момент на низовом уровне накопилось раздражение этими проблемами, и оно выплеснулось таким вот образом. Примерно так же, как в позднесоветское время критическая масса людей устала и сказала себе: не хотим больше ничего, хотим джинсы и жвачку». Судя по тому, что после утраты Карабаха действительно серьезных массовых волнений, способных заставить власть изменить решение, в Армении не произошло (а то, что произошло, не заставило), основная масса населения относится к этим событиям как минимум индифферентно.
При этом с потребительскими благами у Армении именно сейчас, кажется, все как раз неплохо. Экономические показатели радуют: промышленное производство — +28,9% в начале 2024 года по сравнению с аналогичным периодом года предыдущего. Растут внешняя торговля, объемы строительства, ВВП.
Торговый оборот Армении с другими странами ЕАЭС в 2023 году составил 7,6 млрд долларов, из них с Россией — 7,3 млрд. Только из России в 2023 году в Армению было переведено 3,9 млрд долларов. Кроме того, 40% всех иностранных вложений в экономику Армении — российские: почти 2,2 млрд долларов. То, что Армения переживает экономический бум, видно не только по графикам, но и по внешнему виду столицы.
Ереван сумел извлечь свою выгоду из гибридного противостояния между Россией и Западом. Сюда, как мы помним, после начала СВО и объявления частичной мобилизации потянулись релоканты из России, и не с пустыми руками. Армения играет значимую роль в обеспечении России параллельным импортом с Запада и в то же время традиционно является каналом поставок российской продукции на Восток.
Вероятно, этот благоприятный экономический фон стал серьезным доводом в пользу «прагматичного» подхода к внешней политике — без Карабаха, «зависимости» от России, в сторону новых партнеров.
Путь к Четвертой Республике лежит через… Запад?
При этом Армения вовсе не собирается ссориться с Россией, упорно пытается убедить нас Никол Пашинян. «По моей оценке, происходит переход к отношениям реальной Армении и Российской Федерации. Это так же болезненно, как переход от исторической Армении к реальной Армении, болезненно, как наша внутренняя трансформация, но это должно произойти, и мы готовы к такой работе с Россией», — заявил армянский премьер.
Одновременно с этим резко активизировались контакты между Арменией и странами Запада. Не то что бы их не было раньше, однако сам факт, безусловно, вызывает опасения внутри России: уж не против ли нас вы там дружить собрались, и почему именно сейчас?
«Республика Армения заявила о намерении и далее диверсифицировать свои торгово-экономические связи. Подобную экономическую политику сегодня проводят практически все страны, и это не делается против какой-либо страны или союза. Политика диверсификации торгово-экономических отношений не направлена против какого-либо союза, тем более ЕАЭС», — успокаивает нас вице-премьер Армении Мгер Григорян.
Продолжая состоять в альянсах с Москвой в виде военного ОДКБ (с ним Ереван заморозил, но пока не разорвал сотрудничество) и экономического ЕАЭС, Ереван открыто провозглашает курс на европейскую интеграцию и активизирует сотрудничество в военной сфере со странами Запада.