Актер Юрий Тарасов: «Честно говоря, устал от ограниченности выбора»

Караван историйЗнаменитости

Юрий Тарасов. Бабочки на снегу

Честно говоря, устал от ограниченности выбора: или весельчак с присвистом, или бешеная белка, или злобный карлик. Конечно, не ощущаю себя двухметровым красавцем-блондином с пронзительно голубыми глазами, но внутри я все-таки герой.

Беседовала Ирина Майорова

о шести лет я жил с родителями на Камчатке, и в детскую память навсегда впечаталась картина: ослепительно белые трехметровые сугробы, а на них — десятки махаонов! Семьи офицеров-подводников квартировали в четырехэтажных панельных домах с плоскими крышами, покрытыми рубероидом, который с приходом первого весеннего тепла быстро нагревался. Бабочки, решив, что наступило лето, вылуплялись из куколок и садились на снег.

Этой волшебной картинке я, возможно, и обязан тем, что до сих пор категорией «чудо» меряю все: людей, профессию, себя. Мне необходимо удивляться, не понимать, как это сделано и как такое вообще может быть.

Память — интересный механизм: стоит выдернуть из нее один яркий образ, тут же в очередь выстраиваются другие. Вот я, тринадцатилетний питерский школьник, вместе с друзьями из пластического театра-студии «Форте» танцую у Сакре-Кёр. В столице Франции режиссер Юрий Мамин снимает часть эпизодов фильма «Окно в Париж», где мне досталась роль мальчишки-оратора, предводителя бунтующих учеников. Шесть утра. Парижские светофоры моют с шампунем, и со всех перекрестков текут пенные, с цветочным запахом ручьи. Мимо нас, выделывающих немыслимые па, с ленивым достоинством прогуливаются холеные раскормленные голуби...

Следующий кадр: уже студентом ЛГИТМиКа вместе с четырьмя однокурсниками глухой ночью лезу через ограду Летнего сада. Нам кажется очень романтичным, устроившись на скамейке, выпить водки —одна бутылка на пятерых — и поговорить о творчестве. Не успеваем приземлиться, как темноту прорезает луч фонаря. Сердце падает: «Попались! Сейчас загремим в милицию...»

Уже были показаны три сезона «Оперов», где я сыграл самого молодого сотрудника убойного отдела Ивана Соратника, когда на отдыхе в Турции ко мне подкатывает быкообразный товарищ — весь в наколках и в сильном подпитии:

— Слушай, а я тебя знаю.

Отвечаю со скромной улыбкой, но не без внутренней гордости:

— Ну да, наверное...

— Это не ты меня сажал?

У «быка» каменеет лицо, а моя душа уходит в пятки: «Сейчас огребу... Причем капитально». По счастью, к бывшему сидельцу подбегает приятель: «Нет!!! Ты попутал! Это артист!» — и уводит кореша от греха подальше.

— Юрий, вы прекрасный рассказчик — будто вживую увидела описанные вами эпизоды. Не было мысли попробовать себя на писательском поприще? Впрочем, творческие перспективы предлагаю обсудить позже, а сейчас — к началу вашей биографии. Итак, вы родились в Санкт-Петербурге...

— Тогда еще — Ленинграде. Подробности знакомства родителей мне неизвестны: несмотря на доверительные отношения, некоторых вопросов мы друг другу не задавали. Знаю только, что встретились они на Невском: отец, в ту пору курсант Высшего военно-морского инженерного училища имени Дзержинского, неотразимый в клешах и бескозырке, и учившаяся на архитектора мама — юная, красивая, изящная петербурженка с синими, как небо, глазами... Во всяком случае мне хотелось бы, чтобы их знакомство выглядело именно так.

Папа родился на Урале, его и сестру моя бабушка растила одна. Видя, как тяжело матери, и стремясь поскорее слезть с ее шеи, после окончания школы Герман Тарасов поступил в военное училище — там обеспечивали кровом, едой и формой. При другой жизни, где имелся бы выбор, отец мог стать блистательным актером. Если говорить о задатках, он одареннее меня — в артистическом, музыкальном плане.

Имея прекрасный слух, школьником играл на бас-гитаре, потом освоил фортепиано. Голос у отца несильный, но когда начинает петь, перебирая струны, трудно не подпасть под его обаяние и не проникнуться душевностью исполнения. Я с детства наблюдал, как он мгновенно становился центром любой компании и как по сердцу ему был сумасшедший круговорот, который сам и завертел. Помню разборки, которые устраивал мне по поводу одежды:

— Юра, ты меня бесишь! Почему ходишь во всем черном?!

— Пап, мне нравится. Вообще признаю только три цвета: черный, белый и серый.

— Э-э-эхх! Вот я, если б мог, оделся бы во все цвета радуги!

Уйдя в запас, мечту свою исполнил: года три или четыре носил рубашки и штаны исключительно попугайских расцветок — ну просто вырви глаз!

В моем нынешнем возрасте и при имеющемся опыте иногда ловлю себя на мысли: «Нет, не надо было отцу идти в творческую профессию — в театральной и киношной среде с подсиживанием, интригами, зубодробительными рецензиями он не дожил бы и до сорока. У меня психика гораздо крепче — и то случались тяжелые моменты». Сейчас папе шестьдесят пять, дай бог ему побыть с нами еще лет... сорок.

— Мама была другой?

— Да. Полной противоположностью отцу! Не любила быть в центре внимания, терпеть не могла фотографироваться. В семейном архиве есть всего два десятка ее фотографий... Всегда в тени мужа, сдержанная, немногословная. В приоритете — покой в доме, ради которого готова пожертвовать чем угодно. Даже если знала, что права, на своем не настаивала, в спор не вступала. Была в советские времена такая «опция» — жена офицера, и мама полностью ей соответствовала.

Родители поженились за год до папиного выпуска из военно-морского училища, а следующим летом, шестнадцатого июня, на свет появился я. Отец получил назначение под Мурманск — в самый классный, просто бомбический экипаж подлодки «50 лет СССР». На выданные тещей деньги новоиспеченный отец затарил сумку шкаликами с водкой — ею отметил с однокурсниками мое рождение; друзья по традиции искупали его в фонтане, после чего, не совсем просохнув, он стоял под окнами роддома и кричал: «Ира, я так счастлив!!!»

А вскоре пропал, и целых три месяца о нем не было никаких вестей...

Уговор между родителями был такой: папа в течение недели устраивается на месте, возвращается в Питер и забирает нас с мамой. До рейса Ленинград — Мурманск оставалось всего ничего, когда офицеру-подводнику Герману Тарасову изменили назначение: «бомбический экипаж» приглянулся одному из «сынков». Отец приказом был направлен для прохождения службы на Камчатку, во 2-ю Краснознаменную флотилию АПЛ КТОФ. О чем никогда не жалел и не жалеет.

Добирался самолетами, паромом, машиной. На месте, не дав ни опомниться, ни позвонить жене, его отправили в «автономку». Отец позвонил уже, наверное, в октябре: «Ира, собирайся и прилетай». И мама со мной, грудничком, полетела на Камчатку — с пересадками и ожиданиями в промежуточных аэропортах.

Зимы на Камчатке несуровые, но очень снежные: за ночь дверь подъезда заметало наполовину. Кто-то из офицеров вылезал через окно второго этажа на козырек, спрыгивал вниз и откапывал дверь. Тут же из дома вылетали еще пятеро-шестеро молодцов с лопатами и прорывали в сугробе горизонтальный тоннель, по которому шли на службу.

Летом на мотоцикле ездили собирать лесную малину. Оставив «Урал» на тропинке, пешком пробирались сквозь заросли двухметрового тростника. В одной руке отец держал ведро, в другой — топор. Усадив меня на шею, командовал: «Хватайся за уши и потихоньку тяни — подсказывай, в какую сторону двигаться». Я «рулил», а он лихо рубил топором тростник, делая просеку.

Бывало, возвращаемся к мотоциклу с очередным ведром малины, а медведь пристроился рядом с «Уралом» и ест собранную ягоду прямо из люльки. Куда деваться? Стоишь и ждешь, пока эта сволочь нажрется.

На подлодке папа прослужил шесть лет, потом по здоровью был списан на берег — подвело сердце. Наверное, оно действительно должно быть железным, чтобы выдержать испытание «автономками». На глубине совсем иной химический состав воздуха, который быстро сажает человеческий «мотор». Было время, когда на советских подлодках делали спортзалы, но вскоре оборудование заварили точечной сваркой — выяснилось, что на глубине любая физическая нагрузка многократно ускоряет процесс износа сердечно-сосудистой системы.

Несмотря на мелкий возраст, помню папины возвращения из похода. Вот он медленно поднимается на горку, где стоит наш дом, потом слышны его шаги по лестнице. Добравшись до четвертого этажа и переступив порог квартиры, он буквально впадал в коридор — за три месяца ноги превращались в обтянутые кожей кости. Если на суше человек в день проходит в среднем пять-шесть километров, то на подлодке офицер, работая по вахтам, за сутки — всего четыреста метров. Мышцы просто-напросто атрофируются.

После двух лет папиной береговой службы семья, в которой уже был мой младший брат Саша, решила перебираться в Питер. Однако сразу не получилось — пришлось сделать крюк через Одессу и остаться там на два замечательных года. Самые яркие впечатления из черноморского детства — растущие у каждого дома абрикосы, виноград, шелковица и то, что их ягоды можно есть пудами. Еще купание в лимане, когда выходишь из мелкой грязной лужи, высыхаешь на солнце, проводишь помидоркой по груди — это ты посолил! — и в рот.

Уезжать из Одессы, где оброс друзьями, было тяжело, но впереди ждал Питер, который я успел полюбить благодаря дедушке Боре. Мамин отец был художником-реставратором и брал меня, шестилетнего, на объекты: в Никольский собор, Академию художеств, Мухинское училище. Хорошо, мама не знала, что вслед за дедом лазаю по строительным лесам, — досталось бы и ему, и мне.

Во второй половине восьмидесятых начались гонения на армию: человеку в форме бросали вслед оскорбления, а если приезжал в чужой район навестить друга, то выйдя часа через три, мог обнаружить, что у машины проколоты колеса.

Зарплата отца, капитана второго ранга в запасе, преподававшего в Арктическом училище, была не ахти какой, поэтому маме пришлось искать работу. Устроиться по профессии можно было и не мечтать: в Питере ничего не строилось даже по типовым проектам, не говоря уже об «архитектурных излишествах».

Место нашлось на швейной фабрике «Первомайская заря» — контролером качества. Работа адова: целый день перед тобой мчится ткань и ты должен, заметив брак, нажать на педаль, остановить поток и отметить испорченный кусок. Ни на мгновение ни отвлечься, ни расслабиться — и так восемь часов подряд.

— По-моему, пришла пора рассказать, как вы попали в кино. Где Юрий Мамин вас нашел?

— Сначала о том, как попал в студию «Форте» и как выбирал между пластическим театром и футболом.

Вскоре после переезда в Питер отец предложил записаться в яхт-клуб при Арктическом училище, и я с радостью согласился. Еще бы! Бороздить просторы Финского залива, а потом, глядишь, и воды Балтики — кто бы из мальчишек отказался?!

Записался в клуб осенью, и до весны вся учеба состояла в долгих лыжных походах и изучении морских узлов. С наступлением тепла нас бросили на ремонт шлюпок «Юниор» — корытец размером с ванну, имеющих, однако, киль и парус. Сначала мы их шкурили, потом конопатили и красили.

Когда наконец пришло время спускать «корытца» на воду, я вдруг расхотел становиться яхтсменом и ушел в футбол. Вот это, казалось, уж точно мое! Доигрался до капитана команды, не раз становившейся бронзовым призером городских соревнований «Кожаный мяч». Однажды в нашу школу на капустник пришла руководитель студии «Форте» Татьяна Ивановна Голодович, любимая ученица Игоря Владимирова, в прошлом — акт риса Театра Ленсовета. Я играл туриста, который тащит воображаемый тяжеленный рюкзак и при этом что-то поет. Вышло, видимо, забавно, раз зал хохотал.

После представления Татьяна Ивановна пригласила меня к себе в театр-студию. Я ответил, что подумаю, но больше из вежливости: у меня ж футбол! Однако из любопытства заглянул как-то на репетицию и ничего не понял.

Вскоре стало не до футбола — серьезно заболел папа. С сильнейшей аритмией его положили в больницу на два месяца. Оставшись в доме старшим мужчиной, я должен был помогать маме по хозяйству и заниматься младшим братом. В студии появился следующей весной, и на сей раз происходившее там заинтересовало: ровесники легко переходили от драматической игры к танцу, от танца — к акробатике, от акробатики — к слову. Я остался и задержался в «Форте» на десять лет.

Студия выступала на всех крупных праздниках в Питере: Дне Победы, Дне города, Дне Военно-морского флота, а однажды — к тому времени я уже довольно долго занимался — мы танцевали на открытии «Кинотавра»: яркие костюмы, азартная, страстная хореография, невероятно пластичные девочки и мальчики.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Меган и Гарри. Неприкаянные Меган и Гарри. Неприкаянные

Сумеют ли герцоги Сассекские выдержать испытание свободой и сохранить семью?

Караван историй
4 способа стать популярным у женщин, ничего для этого не делая 4 способа стать популярным у женщин, ничего для этого не делая

Рассказываем, как стать востребованным у женщин, не делая для этого усилий

Maxim
Мария Аронова. Бабье счастье Мария Аронова. Бабье счастье

Актриса Мария Аронова о семье, слабостях и страхе одиночества

Караван историй
Она вам к лицу Она вам к лицу

Что такое маскне и почему пандемия — не повод для проблем с кожей

Vogue
Филипп Бледный: «Оглядываясь назад, понимаю — не желал бы вернуться ни в один отрезок своей прежней жизни» Филипп Бледный: «Оглядываясь назад, понимаю — не желал бы вернуться ни в один отрезок своей прежней жизни»

Никогда больше не сыграю Веника из «Папиных дочек»

Караван историй
Как написать книгу и раскрутить ее: полезное руководство начинающего писателя Как написать книгу и раскрутить ее: полезное руководство начинающего писателя

Писательство — дело благородное, но требующее больших усилий.

Playboy
Что нужно знать о болезни Паркинсона? Что нужно знать о болезни Паркинсона?

Ежегодно люди по всему миру слышат пугающие слова: «У вас болезнь Паркинсона»

Домашний Очаг
«Счастье — когда тебя понимают»: так ли это? «Счастье — когда тебя понимают»: так ли это?

Что же такое счастье с научной точки зрения?

Psychologies
От пешки до королевы От пешки до королевы

Аня Тейлор-Джой и ее феноменальный успех

Караван историй
«Игры гормонов» «Игры гормонов»

Отрывок из книги Марти Хейзелтон «Игры гормонов»

N+1
Как почистить свой ноутбук, не сломав его Как почистить свой ноутбук, не сломав его

Всегда можно сэкономить на покупке нового компьютера, умело протерев старый

Maxim
«В нашей жизни всё спонтанно» «В нашей жизни всё спонтанно»

Блогеры Ольга и Максим Нечаевы: о воспитании дочери и курсе «Голые деньги»

OK!
Вакцинация спасет амурских тигров от чумки Вакцинация спасет амурских тигров от чумки

Вакцинация собак, которая до сих пор считалась приоритетной, тиграм не поможет

N+1
8 итальянцев, имена которых замаскировались под обычные слова 8 итальянцев, имена которых замаскировались под обычные слова

Восемь итальянских фамилий, которые впоследствии стали именами нарицательными

Maxim
Осознанное питание: как есть всё, что хочешь, и не толстеть Осознанное питание: как есть всё, что хочешь, и не толстеть

Рассказываем, как научиться слушать свое тело и есть всё, что захочется

Cosmopolitan
Кто я?! Кто я?!

Никита Ефремов рассказал о бережном отношении к себе и своему делу

OK!
Как воплотить мечту в реальность: 10 шагов, чтобы стать своим собственным джином Как воплотить мечту в реальность: 10 шагов, чтобы стать своим собственным джином

Полезная инструкция, как всегда добиваться того, что хочешь больше всего

Playboy
Разводы в британской королевской семье: письмо Елизаветы II Диане и cлёзы обеих Разводы в британской королевской семье: письмо Елизаветы II Диане и cлёзы обеих

Вспоминаем разводы членов британской королевской семьи

Cosmopolitan
Мемуары выдающихся ученых, которые стоит прочесть Мемуары выдающихся ученых, которые стоит прочесть

Топ-7 самых увлекательных мемуаров легендарных исследователей и ученых

Популярная механика
Завтрак туриста Завтрак туриста

Когда можно пожертвовать товарищем в пользу большинства?

Playboy
Александр Великий Александр Великий

Македонец, покоривший мир

kiozk originals
Шкурный интерес Шкурный интерес

Как правильно выбрать ковер

Добрые советы
История одного необычного мальчика История одного необычного мальчика

Даже если ребенку поставил диагноз психиатр, это не окончательный приговор

СНОБ
Реформы сверху Реформы сверху

Кто и зачем устроил цветную революцию

Vogue
Как определять подделки через слова-маркеры Как определять подделки через слова-маркеры

Какие слова в описании товаров помогают отличить оригинал от подделки?

СНОБ
Северное слияние Северное слияние

История романтического трансфера из Риги в Нью-Йорк

Tatler
Сколько лет Вселенной — все версии Сколько лет Вселенной — все версии

Люди с древних времен интересовались возрастом Вселенной и, наконец, нашли ответ

Популярная механика
Все будет хорошо: почему не стоит бояться родов? Все будет хорошо: почему не стоит бояться родов?

Как настроиться на роды и перестать бояться

Cosmopolitan
Как два программиста из России зарабатывают миллионы долларов на виртуальной обстановке квартир Как два программиста из России зарабатывают миллионы долларов на виртуальной обстановке квартир

Созданный ими под себя сервис Planner 5D привлек $1,5 млн инвестиций

Forbes
Системный подход Системный подход

Как правильно поддержать иммунитет в сезон простуд и вирусов

Grazia
Открыть в приложении