Как Павел Ворожцов понял, что стоит научиться держать себя в руках

Караван историйЗнаменитости

Павел Ворожцов. Служебный роман

Двое спортивных ребят с золотыми цепями на бычьих шеях от души поплясали на моей голове. Веко пришлось зашивать. Выйдя из больницы, ждал трамвая на остановке, и вдруг уже знакомый внутренний голос объявил: "Павел, достаточно!" Я понял: если не научусь держать себя в руках, могу оказаться в местах не столь отдаленных.

Беседовала Мария Черницына

Фото: С. Новожилов

ирилл Кяро целит в меня из ружья, я стою на коленях на замерзшем озере. На льду вода, я весь мокрый, в лицо из огромного вентилятора летит искусственный снег, сквозь который произношу эмоциональный монолог. Хлопья залепляют глаза, нос, попадают в горло... Снимаем с утра до ночи, и между дублями меня буквально тошнит искусственным снегом. Эта сцена из сериала «Эпидемия. Вонгозеро» оказалась самой физически сложной в моей кинематографической карьере. А с Кяро мы учились в соседних школах, оба окончили одну студию при Русском театре Эстонии, часто сидели тогда в кафе и болтали за жизнь, поедая любимый яблочный штрудель с мороженым... Разве могли представить, что однажды встретимся при подобных обстоятельствах?

— Павел, правда, что в ту самую театральную студию мама отдала вас, чтобы вытащить из дворовых компаний?

— Мои подростковые годы пришлись на девяностые — в Таллине начался раскол на эстонцев и русских, дети играли в войнушку. Было разделение по дворам: здесь русский, здесь эстонский — если забрел не в тот, можно огрести. А через дорогу от моего дома как раз эстонская школа, однажды старшеклассники шли через наш двор с самодельным воздушным ружьем и услышав русскую речь, взяли нас на мушку. Двое друзей спрятались за меня как за самого высокого, я закричал и упал, подбитый... снарядом-картошкой, — в спортивных штанах зияла дыра, на бедре выступил огромный синяк.

Мне тогда было двенадцать, брат Илья на восемь лет старше, его поколение вообще дралось на стадионах сто на сто человек, мы бегали смотреть на эти побоища. Правда, за брата переживать не приходилось — он был домоседом, это я вечно где-то шлялся. Мама шутила: «Вас бы соединить и снова поделить — получилось бы два нормальных парня».

В школе по поведению ставили исключительно неуды и оставляли в дневнике парадоксальные записи: «Громко пел на уроке пения», «Бегал на уроке физкультуры»... А что там еще делать? Увлекался борьбой, теннисом, играл в футбол — полюбил стоять на воротах. Однажды мама возмутилась: «А что ты так материшься-то? Завтра идем на прослушивание в театр». Видимо, решила повышать культурный уровень сына. А у меня, двенадцатилетнего, даже мысли не было ни о каком театре.

Мои подростковые годы пришлись на лихие девяностые. Фото: из архива П. Ворожцова

Родители отношения к сцене не имели: папа Владимир Гурьевич — программист первых ЭВМ, мама Татьяна Анатольевна работала на них оператором. Впрочем, близкие замечали, что мне с детства нравилось читать стихи, — отец даже записывал выступления на бобинный магнитофон. Благодаря папе я полюбил кино: он забирал меня из школы и вез в кинотеатр «Пионер». Мы могли несколько дней подряд смотреть один и тот же фильм. Пожалуй, это самые яркие вспышки воспоминаний о папе: едем в трамвае, потом сидим в кинозале...

— Вы рано потеряли отца — это произошло неожиданно?

— У него было больное сердце — в четырнадцать простудился, заработал осложнение. Врачи говорили: «Не жилец». Давали максимум пять-семь лет, но папа протянул до сорока — скончался от третьего инфаркта. Тогда он мне казался очень взрослым, а сейчас, приближаясь к его возрасту, понимаю: отец был совсем молодым.

В тот день, третьего ноября, мы с папой долго гуляли, вечером я сидел на полу и смотрел по телевизору фильм о Гражданской войне. Мама вязала в кресле, брат был на кухне. Красные и белые на экране побежали друг на друга, шашки наголо... И тут мы услышали из ванной звук падения. Меня тут же отправили к соседям. Смотрел там футбол, казалось бы, ничего толком не понял, но какой-то взрослый голос в голове вдруг отчетливо произнес: «Мне семь лет, и у меня умер отец». Будто прочитал запись в дневнике...

Мама с приехавшим на похороны дядей еще несколько дней скрывали, что произошло. Обсуждали ресторан, поминки. Потом мама отвела меня в комнату и сообщила:

— Павлик, папа умер.

— Как умер? — удивился я, хотя уже для себя это сформулировал.

Мама больше не заводила отношений с мужчинами, а ведь была еще молода, красива, многие ее добивались. Слишком идеально у них все было с мужем. Говорила: «Если будет так же, то можно, а хуже не надо». Порой мне так хотелось снова увидеть папу, что случались фантомные встречи: однажды на стене возникла картина, где он возлежал на диване среди подушек, словно восточный шейх. «Я папу видел!» — крикнул бабушке, у которой находился в тот момент, но тут же был объявлен фантазером.

— Это полезное для актера качество в театральной студии оценили?

— Пригодилось, конечно. Первый спектакль, который мы выпустили, — «Пиноккио». Так же называлась и студия. Я играл задиристого одноклассника деревянного мальчика и произносил всего одну реплику: «Пись-пись-пись-пись, ты говоришь как по писаному». После этих слов неожиданно возникла пауза — ребята с интересом повернулись ко мне... Затем продолжили репетировать. Но что-то в тот момент произошло — нехитрая фраза зацепила окружающих. Руководитель студии Ирина Оттовна Томингас тогда сказала: «Знаешь, у тебя есть талант».

В шестнадцать лет я перешел в более взрослую студию при Русском театре Эстонии, где до этого занимался и Кирилл Кяро. Там преподавал Александр Дзюба, которого считаю своим отцом в профессии. Правда, он был не сильно старше — чуть за двадцать, но у шестнадцатилетних пользовался непререкаемым авторитетом. Проводил с нами актерские тренинги по собственной методе, поставил спектакль «Маугли», я играл Табаки, а Кяро — Балу.

Когда Табаков вручал диплом, дал понять, что двери МХТ для меня открыты. Фото: из архива П. Ворожцова

— Появились там новые друзья, первые влюбленности?

— С лучшим другом Сергеем Фурманюком познакомились в первый же день еще в «Пиноккио», тут же подрались, не поделив место в зеркальном фойе театра, а потом примагнитились и дальше шли по жизни вместе — даже в Школу-студию МХАТ оба поступили.

Всей театральной компанией в мой день рождения шлялись обычно по Таллину ночь напролет. Благо она Вальпургиева: тридцатого апреля национальный праздник и весь город превращается в шабаш, жители переодеваются в ведьм и чертей, чтобы отпугивать злых духов. Забавно, что в советские времена этот праздник плавно перетекал в первомайскую демонстрацию — нечисть не расходилась, просто доставала транспаранты с патриотическими лозунгами. Мы с друзьями, кстати, не наряжались — театра и в жизни хватало. Особенно в делах сердечных...

Первая влюбленность настигла в садике — звали ее, как сейчас помню, Таня Чупахина. Потом в одном классе учились, но думаю, Таня о моих чувствах не догадывалась. Повзрослев, влюбился в сестру соседки Юли, Марина приезжала к ней из Москвы на каникулы. Случились первый поцелуй в щечку и признание. Завязалась пылкая переписка... В конце письма обрисовывали свои ладони и на каждом пальце писали по букве: «Я тебя люблю».

Однако вмешалось женское коварство: Юля меня к сестре приревновала и наговорила про нее разного. Я разразился гневным посланием в сторону столицы... А вскоре прибежала испуганная соседка: «Марина в больнице, что ты ей написал?» В общем, страсти кипели нешуточные, до слез, но постепенно мы эту историю переросли.

В театральной студии пережил первый серьезный роман — с актрисой Алиной Кармазиной. Встречались с тринадцати до восемнадцати лет, когда темперамента много, а ума мало. Однажды моя девушка не ночевала дома — осталась в гостях, я приревновал, с горя напился... При встрече устроил сцену: схватил урну и швырнул в витрину киоска. Проснулся в обезьяннике.

Когда в другой раз поссорились, я стоял под ее окнами и орал, сбил ногой зеркало с какой-то машины... Хозяева авто жили на первом этаже, им потребовалось немного времени, чтобы добраться до меня: двое спортивных ребят с золотыми цепями на бычьих шеях от души поплясали на моей голове. Веко пришлось зашивать. Выйдя из больницы, ждал трамвая на остановке, и вдруг уже знакомый внутренний голос объявил: «Павел, достаточно!» Я понял: если не научусь держать себя в руках, могу оказаться в местах не столь отдаленных. Вечером еще играл спектакль — явился сдаваться гримерам с сине-желтым лицом и зашитым веком. Пришлось сделать на глаз повязку, как пирату.

Сергей Женовач с нами уже два года. Как с режиссером работать с ним безумно интересно. Он привлекает в МХТ новых мастеров: недавно мы выпустили «Чайку» с литовским режиссером Оскарасом Коршуновасом, я играю Медведенко. Фото: Александр Иванишин

К восемнадцати годам мы с Алиной были уже почти семьей, но по сути оставались еще детьми. Хотелось все сделать по-взрослому, а не получалось. Алина собиралась учиться на актрису в Петербурге, я спрашивал:

— А что будет с нами?

— Я твоя навеки! — заверяла она.

И вот дилемма: сбивать ее с пути не хочешь, но и отпустить не можешь. Мудрости в силу возраста не хватало. Я вообще человек крайностей: если пить — так допиться до чертей, если играть — вывернуться наизнанку. Для актера это хорошо, нас потом учили доходить в каждой сцене до предела. Но в жизни надо уметь вовремя остановиться. В юности же я существовал бескомпромиссно: от отчаяния запер тогда Алину в зале театра и ушел. Она все-таки уехала. В Питере у Алины началась своя жизнь, а вскоре и я отбыл в Москву. Сейчас у обоих семьи, мы в хороших отношениях, поздравляем друг друга с днями рождения. Значит, все сложилось правильно.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

О Викторе Павлове. «Он был скромным, но, конечно, знал себе цену» О Викторе Павлове. «Он был скромным, но, конечно, знал себе цену»

Витька был хорошим и довольно смелым артистом и в театрах жил смело

Караван историй
6 способов защиты от болезни Альцгеймера 6 способов защиты от болезни Альцгеймера

Есть полезные привычки, которые помогут сохранить ясность ума

Psychologies
«Если я выйду из соцсетей и сконцентрируюсь, то немедленно «Войну и мир» напишу» «Если я выйду из соцсетей и сконцентрируюсь, то немедленно «Войну и мир» напишу»

Александр Цыпкин многим известен прежде всего как автор «БеспринцЫпных чтений»

OK!
Жидкие патчи и «туры со смыслом»: на чем блогеры зарабатывают миллионы Жидкие патчи и «туры со смыслом»: на чем блогеры зарабатывают миллионы

На чем Instagram-блогеры делают свои состояния. Спойлер: не на Instagram

РБК
Борьба за наследство Борьба за наследство

Диадохи: наследники Александра Македонского, развалившие его империю

Дилетант
Та-ра-ра-бумбия и «Драма железнодорожного билета» Та-ра-ра-бумбия и «Драма железнодорожного билета»

Герой пьесы Чехова «Три сестры» постоянно напевает странную песенку. К чему она?

Наука и жизнь
Десять детей и вечные скандалы: история бурных отношений Эдди Мерфи с женщинами Десять детей и вечные скандалы: история бурных отношений Эдди Мерфи с женщинами

Личная жизнь Эдди Мерфи была не менее бурной, чем в кино

Cosmopolitan
Глава 1: Москва Глава 1: Москва

Ты говорил, город – сила. А здесь слабые все

Esquire
«Я тупею, понимаешь?» Как восстановить карьеру после многолетнего декрета «Я тупею, понимаешь?» Как восстановить карьеру после многолетнего декрета

Как восстановить рабочие навыки после декрета и соблюсти семейный баланс

Forbes
Стая товарищей Стая товарищей

Рассказ Елены Первушиной

Наука и жизнь
Витамин В9 против стресса, и не только Витамин В9 против стресса, и не только

Витамин В9 необходим организму всегда, а особенно в условиях стресса

Здоровье
Все себе: как использовать карантин на благо внешности Все себе: как использовать карантин на благо внешности

Как на период самоизоляции сделать домашний уход более эффективным

Psychologies
Вошли во вкус Вошли во вкус

После распада СССР в страну хлынули импортные снеки и напитки

Лиза
Хотеть не вредно: самые быстрые машины Советов Хотеть не вредно: самые быстрые машины Советов

Краткий ликбез на тему советского спортакаростроения

Популярная механика
Жизнь для себя Жизнь для себя

Всё больше людей предпочитают жить в одиночестве

Здоровье
4 драгоценных камня, которые дадут фору бриллиантам 4 драгоценных камня, которые дадут фору бриллиантам

Эти минералы могут подвинуть бриллианты с поста лучших друзей девушек

Maxim
Самые большие сюжетные дыры популярных кинофильмов (30+ примеров) Самые большие сюжетные дыры популярных кинофильмов (30+ примеров)

Сюжетная дыра — не всегда признак халтуры

Maxim
Почему стареет ядерное топливо: современный подход Почему стареет ядерное топливо: современный подход

Ученые МФТИ предложили новый метод создания точных моделей топлив

Популярная механика
Еще 7 хороших детективных сериалов, которые ты мог пропустить Еще 7 хороших детективных сериалов, которые ты мог пропустить

Хорошая компания для самоизоляции

Maxim
Лучшие книги по мотивации: топ-16 для тех, кого интересует саморазвитие Лучшие книги по мотивации: топ-16 для тех, кого интересует саморазвитие

Чтение, которое вдохновляет

Playboy
Будущее сейчас: почему обязательная маркировка — не прихоть, а неизбежность Будущее сейчас: почему обязательная маркировка — не прихоть, а неизбежность

Мнение о внедрении обязательной маркировки товаров

Forbes
Мнение: зачем заниматься социальным бизнесом в России и как чувствуют себя женщины-предприниматели Мнение: зачем заниматься социальным бизнесом в России и как чувствуют себя женщины-предприниматели

Чем социальное предпринимательство отличается от благотворительности?

Esquire
«Выживание — дело добровольное»: бизнесмен Сергей Рыжиков о новой бизнес-культуре после кризиса «Выживание — дело добровольное»: бизнесмен Сергей Рыжиков о новой бизнес-культуре после кризиса

Сооснователь «Битрикс»: выигрывает ли его бизнес от кризиса

Forbes
Печать с умом: как сэкономить на оригинальных картриджах Печать с умом: как сэкономить на оригинальных картриджах

Эксперты о картриджах для принтеров

Популярная механика
Сбежать из реальности и обрести мир: визуализация и управление эмоциями Сбежать из реальности и обрести мир: визуализация и управление эмоциями

Воображение отнесет нас, куда пожелаем и к кому захотим

Psychologies
Отрывок из книги «Нормальные люди» Салли Руни, которая станет знаковой для миллениалов Отрывок из книги «Нормальные люди» Салли Руни, которая станет знаковой для миллениалов

Фрагмент роман «Нормальные люди» ирландки Салли Руни

Esquire
От малой до Великой От малой до Великой

Эль Фэннинг. Актриса, начинающий фильммейкер и новая Екатерина II

Glamour
Инсайдерский гид по музыкальной индустрии: на русском языке вышла книга Дэвида Бирна «Как работает музыка». Публикуем ее фрагмент Инсайдерский гид по музыкальной индустрии: на русском языке вышла книга Дэвида Бирна «Как работает музыка». Публикуем ее фрагмент

Бирн рассказывает о работе в группе и со сторонними музыкантами

Esquire
Гречишники Гречишники

Еда с Еленой Чекаловой

Weekend
Секреты короля: 6 загадок жизни и смерти Майкла Джексона Секреты короля: 6 загадок жизни и смерти Майкла Джексона

Помимо огромной популярности Майкл Джексон оставил нам множество загадок

Cosmopolitan
Открыть в приложении