Жизнь всегда давала мне уроки

Караван историйЗнаменитости

Людмила Чурсина: «В Голливуд меня не пустили — «А вдруг предложат раздеться? Ты же член партии!»

Подготовила Наталья Николайчик

«Жизнь всегда давала мне уроки. Как-то бреду по коридору «Ленфильма», замученная, ненакрашенная, а мне навстречу артистка, буквально вся сияет: «Ах, Людочка, как прекрасно ты выглядишь!» Она просто расцветала, видя мое ужасное состояние. И я поклялась: «Больше никогда не дам повода для такой радости», — рассказывала Людмила Чурсина в одном из интервью прошлых лет.

— Когда я была студенткой, жизнь была счастливая и полуголодная. И мы вместе с однокурсницей Эллой Шашковой (которая потом сыграла жену Штирлица. — Прим. ред.) устроились уборщицами в Щукинское училище. Просыпались в пять часов утра в общежитии на Трифоновской, ехали на троллейбусе через всю Москву на Старый Арбат. Мыли аудитории, потом принимали душ, из которого кое-как текла вода, и, окончательно проснувшись, с совершенно ясной головой шли на лекции. А наши московские однокурсницы сидели на первых лекциях позевывая. Занятия длились до позднего вечера. Уже затемно мы возвращались в нашу обшарпанную комнатку в общежитии. И по пути домой я как завороженная смотрела на окна, светившиеся теплым светом. Мне казалось, за этими окнами живут фантастически счастливые люди. И я мечтала о такой квартире и о таком счастье. Кажется, это было еще вчера, а ведь целая жизнь прошла...

— И какая жизнь! Вам, должно быть, есть что вспомнить...

— А я и вспоминаю. Но только эти воспоминания не для общего пользования... В последнее время все вокруг пишут и пишут книги о себе... Знаете, мне было 27 лет, когда в издательстве «Молодая гвардия» предложили написать книгу «Моя жизнь в искусстве». Я расхохоталась... Я и сейчас не стремлюсь обременять мир своей биографией. Мне вполне достаточно того, что мои воспоминания живут со мной. Многое помню ярко, отчетливо...

Мое раннее детство прошло в Душанбе, в то время город назывался Сталинабад, в эвакуации. Поселили нас с мамой, ее братьями, сестрами и бабушкой в бараке. В каждой комнате ютились несколько семей. Нашими соседями по комнате были муж, жена и маленький ребенок. Они были более зажиточными, чем мы, и часто варили на примусе манную кашу, которая для нас была недоступной роскошью. Запах манки, особенно подгоревшей, казался мне божественным. Когда кастрюля была уже пуста, я тайком подходила к ней и пыталась соскрести со стенок остатки.

Когда бабушка впервые взяла меня, трехлетнюю, на рынок, это стало потрясением. Чтобы не потеряться, я держалась за ее юбку, а она медленно шла по рядам, торгуясь и пытаясь на какие-то копейки купить хоть что-нибудь из еды. Я ощущала себя крошечной. А вокруг меня до самого неба возвышались горы дынь, арбузов, гранатов, персиков, блестящих, словно лакированных, лепешек с кунжутом. Краски и запахи были фантастическими! Есть я хотела всегда, а на рынке чувство голода стало каким-то нечеловеческим. У меня сводило живот и текли слюни, причем вполне реально. После войны прошло лет двадцать, и вот я снова оказалась в Душанбе. Прилетела туда на Неделю советского кино. Первое, что я сделала, — отправилась на рынок и накупила там лепешек, дынь, арбузов. И в номере все это стала есть. Господи, как же мне было вкусно! Я готова была разрыдаться, оттого что наконец-то осуществила свою детскую мечту!..

Конечно, в детстве я мечтала не только о том, чтобы досыта наесться, хотя это желание было главным долгие годы. Я обожала танцевать. Танцы были моей страстью. Я мечтала о балете, но никому об этом не рассказывала. Когда меня никто не видел, танцевала, гнулась, висела на всех перекладинах и турниках, от этого, видимо, и стала такой высокой. Потом это породило серьезный комплекс — я страшно стеснялась своих 177 сантиметров. Мои ровесники, дети войны, все как один были низкорослыми, а я выделялась и страдала от этого. Чувствовала себя белой вороной, сутулилась, старалась быть незаметной.

Когда училась в выпускных классах, стала задумываться, кем хочу стать. Разные были варианты. Я то колхозом хотела руководить, то стоять на палубе корабля или конструировать самолеты. После школы собиралась поступать в технический вуз. Ехать в Москву одной было страшновато, и я отправилась туда с подружкой. Она была очень красивой и собиралась стать артисткой. Экзамены в театральных вузах начинались раньше, чем во всех остальных. Я пошла на прослушивание вместе с подружкой, чтобы ее поддержать. Она провалилась, а я поступила в Щукинское училище.

— С вами повторилась очень распространенная история, ставшая практически анекдотом.

— Вот такая счастливая для меня коллизия судьбы. Ко мне судьба вообще была очень щедра.

Людмила Чурсина с мужем Владимиром Фетиным, 70-е годы

— Встреча с вашим первым мужем режиссером Владимиром Фетиным была таким счастливым случаем?

— Безусловно. Ведь каждая артистка мечтает о том, чтобы встретить своего режиссера. Наш роман начался на съемках фильма «Донская повесть». С моей стороны это не было любовью с первого взгляда, скорее уважением. Я постепенно узнавала человека и влюблялась в него. Фетин был очень добрым. К тому же природа щедро одарила его умом и талантом, а для меня в мужчине нет ничего более завораживающего. А еще у него были потрясающе красивые по пластике, форме и нервности мужские руки — я на это всегда особое внимание обращала. Подобные руки я видела только у Олега Янковского...

Когда мы встретились с Фетиным, он уже был холостяком. Так что зря мне ставят в упрек, мол, молодая да ранняя разбила семью известного режиссера. Это не так. Поначалу мы жили в разных городах: я — в Москве, он — в Ленинграде. Скучали очень и каждый день писали друг другу письма. А как только у меня выдавалась свободная минутка, я садилась в общий вагон и мчалась в Ленинград, чтобы хотя бы полдня побыть с Володей. Мы не могли друг без друга, это было очевидно. После скромной регистрации я переехала в Ленинград и стала работать на «Ленфильме». Пришлось расстаться с Театром Вахтангова, где я проработала три года и достаточно была занята в репертуаре. Владимир снимал меня в своих фильмах, и я благодарна ему за великолепные роли. Он знал, на какие рычажки нужно нажать, чтобы я раскрылась. Если были трудные сцены, ставил мою любимую Шестую симфонию Чайковского. Когда я входила в павильон, там звучала именно эта музыка. Иногда он применял другие методы — заводил, злил меня. Я на это остро реагировала и после таких встрясок хорошо играла. Съемки были нашим счастьем. Фетин в работе был сильным режиссером, который вел за собой. Когда работа заканчивалась, Володя менялся. Превращался в большого беспомощного ребенка. Он был совершенно не приспособлен к жизни: не обращал внимания на то, что ест, в чем одет, главное — чтобы в чистое. А еще у него был один существенный недостаток — он не умел отказаться от лишней стопки. Было с чего. Случались простои, не утверждали сценарий, и он с его талантом оказывался не у дел. Желающие составить Фетину компанию всегда находились. И начиналось какое-то безумие. Особенно в период, когда я была в отъезде на съемках. Снималась я тогда много. Обеспечивала семью от и до — нужны были деньги на еду, на ремонт квартиры, на алименты сыну Володи. Когда я приезжала, находила мужа в ужасном состоянии. Сказать, что я переживала, — ничего не сказать. Я вытаскивала его из запоев, вела душеспасительные беседы, пыталась лечить — ничего не помогало. Мне не хватало сил справиться с этой его бедой. Чувствуя свое бессилие, я сама стала выпивать. Думала, это его напугает. Но он не испугался...

Мы стали отдаляться друг от друга. Я несколько раз делала попытки уйти от него. Не получилось. В те времена у меня, как и у других женщин, крепко сидел в голове стереотип — муж должен быть один на всю жизнь. Но главным было не это. Мне хотелось быть с Володей. Я его любила всякого, и происходившее было для меня трагедией. Однажды я, доведенная до отчаяния, решила броситься с Каменноостровского моста в Неву. Шла к перилам рыдая, ничего не видя вокруг. К счастью, меня заметил какой-то мужчина и не дал совершить страшное...

Окончательно мои мозги встали на место после одной встречи. В очередной раз мы поссорились с Фетиным. Повод на этот раз был какой-то пустячный, бытовой. Но я воспринимала все близко к сердцу. Так накрутила себя, что из дома выскочила, так сказать, с лицом по земле и ощущением, что жизнь кончена. Мне нужно было на «Ленфильм». Я туда и направилась. В арке столкнулась с мужчиной. Инвалид, без ног. Половина тела на доске с подшипниками. Крупные плечи, торс, мощные руки, львиная голова со светлой шевелюрой и огромные синие глаза. Он был ниже всех, но с любопытством и неподдельным интересом рассматривал людей... Мы встретились глазами, и я почувствовала: он все обо мне и моем состоянии понял. Уверена, он подумал: «Молодая, красивая, здоровая, известная. И что же ее могло привести в такое отчаяние? Разве кто-то умер?» Я быстро отвела глаза. Мне стало неловко за себя. Этот случайный взгляд на всю жизнь научил меня не делать трагедии из своих маленьких проблемок, которые мы в своей голове выращиваем до огромных размеров. Тогда я четко осознала — если все живы, значит, нет никакой беды... Тот день оказался щедрым на уроки: придя на «Ленфильм», я получила еще один. Бреду по коридору, расстроенная, ненакрашенная, смотрю в пол, а мне навстречу коллега, актриса. И увидев меня, буквально засияла: «Ах, Людочка, как прекрасно ты выглядишь!» Она просто расцветала, видя мое ужасное состояние. Вот тогда-то я окончательно пришла в себя и поклялась: «Не дам повода для такой радости». Больше я никогда в жизни не выносила на люди свое плохое настроение.

— В 28 лет вы, минуя звание заслуженной, стали самой молодой народной артисткой РСФСР, а через двенадцать лет — СССР. Какие чувства вызывало это у окружающих?

— Коллеги очень бурно поздравляли. Но за спиной многие шептались, что звание я получила не за роли, а за то, что по первому требованию танцую у членов Политбюро на столе. Болтали, что у меня был роман с секретарем Ленинградского обкома КПСС Романовым, который и пробил это звание для своей любовницы. Когда я услышала эту сплетню, мне даже смешно стало. Романов был такого небольшого роста, и когда здоровался, ручку лодочкой протягивал... Кроме этих рукопожатий, ничего нас с ним не связывало... Вокруг меня витало много слухов. Было неприятно, но, к своему счастью, я рано поняла — серость не привлекает к себе внимание.

— В Советском Союзе звания значили очень много, какие ощущения вы сами испытывали, когда получали эти титулы?

— Самый разнообразный спектр чувств — от неловкости и страха до равнодушия и даже неверия в то, что это произошло со мной. Например, о том, что я стала народной артисткой РСФСР, узнала, можно сказать, случайно — по пути в Выборг на съемки фильма «Любовь Яровая». Ехали большой компанией артистов, среди которых Кирилл Лавров, Василий Шукшин и Игорь Дмитриев, очень остроумный человек, который всех всегда разыгрывал. И вдруг Игорь мне говорит: «Людмила, с тебя причитается — ты народной РСФСР стала!» Я, зная его талант шутить, отвечаю: «Да я и без розыгрыша могу накрыть поляну!» А он настаивает: «Нет, я честно говорю! В газете написано!» А при заселении в гостиницу «Выборг» поздравлять меня бросился весь персонал, и я засомневалась, что Дмитриев мог такое подготовить. Когда я осознала, что это не шутка, даже растерялась: «Как же теперь играть, как этим буквам соответствовать?» Но такие мысли одолевали меня не очень долго. Я вообще довольно спокойно ко всем своим наградам отношусь. Главные награды — это роли и сама жизнь.

Пожалуй, самым волнительным для меня было вручение приза за лучшую женскую роль на XVII Международном кинофестивале в Сан-Себастьяне за фильм «Журавушка». Но это еще было до всех этих «народных». Помню, как председатель жюри мою фамилию странно произнес: «Чущина». И я вскочила и пошла на негнущихся ногах на сцену. От волнения перед глазами туман, уши глохнут. Награду вручала Одри Хепберн. В этом состоянии я ее почти не видела. А спустя некоторое время в моей жизни произошла интересная и даже приятная история. В Госкино пришла телеграмма о том, что меня приглашают в Голливуд на три года и предлагают сниматься в пятнадцати фильмах. Меня вызвал к себе председатель Госкино Филипп Тимофеевич Ермаш. Он сказал: «Ну, Людмила, это очень приятно. Но ты же понимаешь, что это вряд ли возможно. Такого опыта у нас еще нет. Если бы это была совместная картина, можно было бы рассматривать предложение. Мы же даже не знаем, что за сценарии тебе будут предлагать. А вдруг предложат раздеться? Ты же советская женщина, член партии». А я про себя думаю: «Да раздевалась я уже в фильме «Угрюм-река».

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

«Магический реализм» Оуэна Уилсона «Магический реализм» Оуэна Уилсона

У Оуэна Уилсона много странностей и описать его сложно

Караван историй
«Я женюсь на Гале каждый момент, когда на нее смотрю» «Я женюсь на Гале каждый момент, когда на нее смотрю»

Галина Вишневская и Мстислав Ростропович. Две выдающиеся личности

OK!
Татьяна Кравченко: «Я сейчас абсолютно довольна своим одиночеством. Не стала ни для кого музой» Татьяна Кравченко: «Я сейчас абсолютно довольна своим одиночеством. Не стала ни для кого музой»

«На третьих «Сватах» я влюбилась в Федора Добронравова. Но зря я открылась ему»

Караван историй
Эрдоган зажат между интересами США и Британии Эрдоган зажат между интересами США и Британии

Политический кризис в Турции может серьезно встряхнуть государство и регион

Монокль
«Мне смешно читать про хоромы за 130 миллионов. Ира никогда не стремилась к роскоши» «Мне смешно читать про хоромы за 130 миллионов. Ира никогда не стремилась к роскоши»

Пианист Константин Купервейс рассказывает об Ирине Мирошниченко

Коллекция. Караван историй
Мертвые дети, неравенство и травмы Мертвые дети, неравенство и травмы

Настоящий мир вымышленного Питера Пэна

Weekend
Екатерина Гусева: «Муж наконец-то сделал мне предложение» Екатерина Гусева: «Муж наконец-то сделал мне предложение»

Мне всегда было очень важно, чтобы и на работе, и дома меня окружали родные души

Караван историй
Патриотизм «подлинный» и «показной» Патриотизм «подлинный» и «показной»

Некогда мы гордились тем, что считали себя самой читающей страной

Дилетант
Людмила Поргина «Ленком». Коллеги Людмила Поргина «Ленком». Коллеги

Судьба подарила мне театр «Ленком», где я встретила свою любовь

Караван историй
В Португалии нашли выгравированные в эпоху верхнего палеолита фигуры животных В Португалии нашли выгравированные в эпоху верхнего палеолита фигуры животных

Археологи обнаружили в Португалии новые произведения палеолитического искусства

N+1
Николай Блохин: Николай Блохин:

Художник Николай Блохин — о творческом становлении, картинах и успехе

Караван историй
Очень странные дела Очень странные дела

Какие бьюти-тренды из соцсетей искренне настораживают косметологов

Лиза
Тина Канделаки: «Я не бесстрашная, я просто опытная» Тина Канделаки: «Я не бесстрашная, я просто опытная»

Тина Канделаки о риске и своем легендарном трудолюбии

Cosmopolitan
«Двойка» за хорошее поведение «Двойка» за хорошее поведение

BMW M2 Gran Coupe: баварское купе, которое на самом деле седан

Автопилот
Александр Мохов: «Табаков научил меня, что все рождается в любви» Александр Мохов: «Табаков научил меня, что все рождается в любви»

Мы не знаем, что нас прославит, — роль Гамлета, Треплева или... бедного Йорика

Коллекция. Караван историй
Новое открытие в нейробиологии: ученые разобрались, как на самом деле работает память Новое открытие в нейробиологии: ученые разобрались, как на самом деле работает память

Какой процесс играет ключевую роль в том, как хранятся воспоминания?

Inc.
«Кино должно тебя зажигать» «Кино должно тебя зажигать»

Режиссер Кирилла Султанов о библейских сюжетах и криминале

Weekend
Вяление Вяление

Вяление и его производные дают интересные и порой неожиданные результаты

Bones
Зачем играть в игры? Зачем играть в игры?

Почему людям нравится играть, и какая от этого польза?

Здоровье
Рабочий детокс Рабочий детокс

Можно ли успешно бороться с токсичным общением в рабочей переписке?

Ведомости
Пора сажать Пора сажать

Даже если на земле еще лежит снег, пора подумать о посадках

Добрые советы
Ученые переписали нейронауку: впервые обнаружены возможные основы человеческого интеллекта Ученые переписали нейронауку: впервые обнаружены возможные основы человеческого интеллекта

Ученые нашли, как нейроны в человеческом мозге хранят воспоминания

Inc.
Дэвид Линч Дэвид Линч

Правила жизни кинорежиссера Дэвида Линча

Правила жизни
Порхать как бабочка Порхать как бабочка

История боксерского поединка на вершине воздушного шара

Men Today
Каждому, по факту, рядом нужен человек Каждому, по факту, рядом нужен человек

«Как пережить душевную боль, которую нам причиняют самые близкие люди?»

OK!
Абузусная головная боль: симптомы, причины и методы лечения Абузусная головная боль: симптомы, причины и методы лечения

Может ли головная боль стать сильнее, если пытаться её уменьшить?

ТехИнсайдер
Сергей Анохин: Телеком стал невидимым сервисом, без которого мы не можем пообщаться Сергей Анохин: Телеком стал невидимым сервисом, без которого мы не можем пообщаться

Гендиректор ПАО «Вымпелком» Сергей Анохин — о будущем компании и её развитии

Ведомости
На лице написано На лице написано

Термин «кортизоловое лицо» будоражит просторы интернета. Что это такое?

Добрые советы
Мрамор и снег Мрамор и снег

Отвергнутый Вакх, рогатый Моисей – история работ Микеланджело Буонарроти

Вокруг света
Эльдарадо Калимулина Эльдарадо Калимулина

Эльдар Калимулин о сюжетах в жизни и кино и амплуа «вечного студента»

СНОБ
Открыть в приложении