Адресная помощь
Что ищут вечные странники, которым никогда не сидится в зоне комфорта? Они пытаются отыскать свой настоящий дом — считает Лев Рубинштейн
В одном моем давнем поэтическом тексте есть такой фрагмент — парафраз хорошо всем знакомого места из хорошо всем знакомого стихотворения хорошо всем знакомого автора: «Стоим среди нетопленого мира, / Не различая в сумерках пути. / Все те же мы: нам целый мир — квартира. / Так почему ж нам некуда пойти?»
Эта сквозящая здесь бесприютность, бездомность — один из самых неизбывных, щемящих и мгновенно отзывающихся в самых разнообразных сердцах мотивов. В стихах, в прозе, в кино, в театре, в жизни.
Я был домашним ребенком, и дома мне было хорошо. И в то же время я довольно мучительно и вместе с тем туманно мечтал о каких-то иных пространствах обитания, радикально отличных от тех, к которым привык.
Я даже в детский сад никогда не ходил. А ведь и он, этот таинственный «сад», казался мне необычайно привлекательным. Уже хотя бы потому, что там было все не так, как дома. Прежде всего еда. Мои сверстники, прошедшие эту суровую школу, на всю жизнь запомнили детсадовскую еду. Ох как запомнили!
Я, напротив, обожал столовский ассортимент, решительно предпочитая его скучным маминым котлетам с жареной картошкой. А бесконечно манящий, как бы сверкающий в свете хрустальных люстр путеводный образ пары сосисок с горошком на щербатой фаянсовой тарелке с бледно-зеленоватой надписью «Общепит», изредка воплощающийся во время воскресных выездов всей семьей на ВДНХ, венчал собою все мои сложившиеся к тому времени представления о роскошной жизни.
В детском саду я не был и уже не буду. В тюрьме мне тоже пока не пришлось погостить. Не случилось мне побывать постояльцем и в армейской казарме. Не жил я также и в общежитии. Скука, да и только.
До поры до времени опыт недомашней жизни ограничивался для меня несколькими больницами, постепенно вылечившими меня не только и не столько от болезней, сколько от слишком уж безразмерных мечтаний о блаженной бездомности. Нет, я все равно, конечно, о чем-то таком мечтал, но уже как-то более вдумчиво, что ли, более, скажем так, разборчиво.