Фрагмент книги Ксении Суриковой «Музей. Архитектурная история» про связь архитектуры с культурой и развитием общества
В конце мая в издательстве «Высшей школы экономики» выйдет книга Ксении Суриковой «Музей. Архитектурная история». В последние годы обновления экспозиционных залов, смелых реконструкций и кураторских экспериментов мы все больше стали обращать внимание на музейное пространство — на интуитивном уровне мы пониманием его значение для восприятия искусства. Однако, без специальных знаний довольно сложно понять как и с чем работают современные архитекторы и организаторы выставок, что из достижений прошлого есть в их арсенале. Сурикова рассматривает примеры от первых европейских музеев до наших дней и показывает — как архитектура следовала за культурным и общественным развитием. Esquire публикует фрагмент, в котором музеи концептуализируются и всходят по всей стране музеи Ленина — их архитектура становится инструментом для достижения идеологических целей.
Вместе с расширяющимся разнообразием форм работы и принципов организации музеев, их отходом от патерналистской модели воздействия на зрителя в сторону изучения и удовлетворения запросов посетителей, музей на протяжении XX в. продолжает выполнять задачу инкорпорирования идеологии в массовое сознание и остается эффективным инструментом, направленным на воспроизводство традиционных ценностей и магистральных тенденций культуры.
Как уже упоминалось, на рубеже XIX и XX вв. музей подвергался критике, суть которой сводилась к вопросу об аутентичности произведений искусства и артефактов. Предполагалось, что музей угрожает ей, «вырывая» предметы из естественной среды и помещая в залы, где их можно лишь созерцать, но нельзя «жить с ними». Музеи упрекали в том, что музейная переработка истории несет угрозу историческому смыслу как таковому, в нем утрачиваются контекст, культурный смысл, провоцируется пассивное отношение к прошлому и создается расслабляюще-ностальгическое настроение.
Прошлое впервые стало активным началом, использующимся для экспонирования определенной идеи и превратившим музей в полноценный политический инструмент, в Германии и СССР. Вся музейная структура этих стран подчинялась логике раскрытия поставленной проблемы, последовательность экспонатов и характер их связи зависели от хода аргументации в ее решении. В Советской России вся музейная работа была направлена на репрезентацию идеи господства марксистско-ленинского мировоззрения. Простая демонстрация коллекций музея, показ древностей или типологическое представление эволюции форм не соответствовали новым целям, и «был объявлен перевод экспозиций “из стадии статики в стадию динамики”, то есть применение принципов театрализации». Так, в Этнографическом отделе Русского музея был создан театр, где с использованием подлинных вещей — костюмов, утвари, культовых предметов, обстановки — устраивались инсценировки старых обрядов и обычаев, народных пьес в классовом освещении22. В контексте утраты прошлым своей ценности как таковой подлинный предмет также утратил свое значение основного элемента экспозиции, такими же равноправными экспонатами стали лозунги, диаграммы, таблицы, модели и макеты. В художественных музеях эта тенденция проявилась особенно ярко. Теперь они демонстрировали не произведения искусства, а процессы развития искусства в соответствии с историей общественно-экономических формаций, не творчество того или иного художника, а борьбу стилей эпохи, понимаемую как составную часть борьбы классов.
В Германии 30-х годов ХХ в. музеи используются для утверждения национал-социалистической идеологии. Для этой роли были выбраны хайматмузеумы (Heimatmuseum) или краеведческие музеи, в материалы экспозиций которых, связанных с историей нации, включались положения этнических теорий, подкрепляющих расистскую идеологию. Вооруженный богатым арсеналом визуальных средств музей навязывал идеологически запрограммированное видение истории, которое отражало положения официальной государственной политики.