Кому светит валютный суверенитет
Мир пытается выскочить из сложившейся валютной парадигмы: все больше стран поодиночке или совместно пытаются создать альтернативу мировым валютам либо укрепить собственную, запустив ее цифровой аналог
Жители Нигерии продолжают протестовать против введения цифровой найры (eNaira) — цифровой валюты центрального банка (Central Bank Digital Currency, CBDC). Наблюдатели уже говорят о провале плана нигерийских властей по введению eNaira, хотя это и не единственная причина протестов — люди также недовольны заменой купюр старого образца на новые (подробнее см. ниже). Однако опыт Нигерии, власти которой устали от проблем с фальшивыми деньгами и теневой экономикой и пытаются решить их с помощью CBDC, уже готовы активно перенимать другие страны по всему миру.
По образу евро
Тренд на создание собственных цифровых валют сегодня один из главных в мировом валютном ландшафте. Но не единственный. Второе направление, которое развивается на наших глазах, — попытки создавать единые валюты объединений стран по опыту евро. Так, Восточноафриканское сообщество (ВАС; в него входят Бурунди, Кения, Руанда, Танзания, Уганда, Южный Судан и Демократическая Республика Конго) планирует создать собственную валюту к 2027 году. Правда, планировалось сделать это уже в 2024 году.
Наполеоновские планы создания единой валюты имеются и в западной части континента: Экономическое сообщество стран Западной Африки (ЭКОВАС) пытается ввести единую валюту с рабочим названием «эко», которая должна стать заменой франку КФА (Colonies Françaises d’Afrique — франк французских африканских колоний). Последний привязан к евро и фактически позволяет Франции влиять на денежно-кредитную политику бывших колоний. Звучит странно, особенно с учетом того, что у самой Франции вместо национальной валюты теперь евро. Но ситуация сложилась именно так. Изначально франк КФА был создан Францией для своих колоний, и его хождение в них сохранилось по сей день. Сохранилось и требование держать более половины валютных резервов во Франции — в обмен на гарантию конвертируемости франка КФА, наличие французских представителей в комиссиях Центробанка Западной Африки и право Парижа на вето в отношении денежной политики стран зоны франка. Неудивительно, что камерунский экономист Джозеф Чунджан Поуэми считал франк КФА источником «денежного рабства».
Введение новой валюты в оборот также запланирован на 2027 год. Однако не исключено, что сроки по обоим проектам опять будут перенесены, а от французского влияния избавиться все же не удастся. Многолетние попытки «собраться и сделать» упираются в первую очередь в экономику и финансовую стабильность стран-участниц. Страны зоны франка КФА — самые бедные в мире, а объемы торговли между странами будущей зоны эко слишком малы, чтобы валютный союз был оправдан. К тому же страны слишком разные по структуре экспорта и производства, то есть их экономики не дополняют друг друга, а ориентированы по большей части на внешний мир.
Но, несмотря ни на что, попытки изменить валютный расклад по примеру Евросоюза всё множатся, и не только в Африке. В январе стало известно, что Бразилия и Аргентина все-таки начали полноценную работу по созданию общей валюты. Президенты стран Альберто Фернандес и Луис Инасиу Лула да Силва «решили продолжить обсуждение единой южноамериканской валюты, которую можно будет использовать и для финансовых, и для торговых потоков, сокращая тем самым операционные расходы и внешнюю уязвимость». В случае успеха новый валютный союз будет представлять 5% мирового ВВП. Картина становится еще интереснее с учетом членства Бразилии в БРИКС. Напомним, в июне прошлого года президент России Владимир Путин заявил, что вопрос создания единой резервной валюты в рамках объединения активно прорабатывается. Если посчитать всех тех, кто уже подал заявки на вступление в БРИКС (Египет, Турция и Саудовская Аравия), а также тех, кто только собирается (Таджикистан, Мексика, Таиланд, Индонезия, Бангладеш, Нигерия, Алжир, Сирия и Греция.), то союз объединит более половины мирового населения и около 45% ВВП. Пока считается, что резервная валюта БРИКС будет больше похожа не на евро, а на SDR (special drawing rights) — квазивалюту МВФ, которая используется как расчетная единица. Но таков первоначальный план, а итоговая реализация может сильно отличаться от него.
Доллар не только средство платежа
В последние годы, особенно в 2022-м и 2023-м, проекты новых валют, фиатных и цифровых, национальных и наднациональных, возникают лавинообразно. Этому способствует как возможное большее удобство использования таких валют в перспективе, так и геополитическая обстановка. Агрессивная политика США, использующих положение доллара как главной расчетной валюты для давления на своих политических оппонентов, вынуждает искать способы это давление нивелировать. Многие страны, глядя на происходящее вокруг России, примеривают ситуацию на себя и тоже задумываются о контрмерах.
Но и помимо геополитики у создания новых валют причин более чем достаточно. Здесь и экономическая стабилизация, и упрощение расчетов при плотном товарообороте между небольшим количеством участников, и банальное желание «не отстать от других» в том, что касается всевозможных цифровых денег.
Наконец, если посмотреть на текущую ситуацию с национальными валютами большинства стран мира, то можно увидеть: далеко не все государства обладают полным валютным суверенитетом, то есть имеют собственную валюту со свободным курсом и конвертацией и собственный центральный банк, проводящий независимую денежно-кредитную политику. В данном случае мы разделяем понятие валютного суверенитета и резервных и признанных мировых расчетных валют: например, евро является резервной валютой, но страны еврозоны не имеют возможности управлять курсом евро — за них это делает ЕЦБ.
Понятно, почему так сложилось: доллар на протяжении полувека был всемирно признанным и удобным средством расчетов и накоплений, поэтому многим странам было проще привязать курс национальной валюты к нему, а некоторым и вовсе отказаться от собственной валюты (либо и не заводить ее, как бывшим колониям с франком КФА). Зачем эти хлопоты со скачками курса, головная боль по поводу девальвации? Ведь есть непоколебимый и везде признаваемый как средства платежа доллар.
В частности, можно увидеть (см. таблицу), что Саудовская Аравия и ОАЭ до сих пор имеют валюты (дирхам и риял) с фиксированной привязкой к курсу доллара. Компанию им составляет еще ряд стран, которые по той или иной причине зависят от США, например Ирак, Катар или Багамские острова, либо находятся рядом, как Гондурас с Никарагуа.
Правда, фиксированная привязка чем дальше, тем меньше спасает от проблем, так как через нее США очень легко воздействовать не только на финансы, но и на политику других стран. Так, в Ираке местный динар уже много лет теряет стоимость. Очередной виток девальвации пришелся на ноябрь 2022 года, когда ФРС США, фактически контролирующая банковскую систему Ирака через контроль его долларовых транзакций, закрутила гайки для предотвращения оттока долларов в Иран. В итоге курс доллара в пиковые дни уходил выше отметки 1800 динаров, что, естественно, спровоцировало резкий скачок цен на потребительские товары, вылилось в протесты граждан и стоило кресла главе иракского центробанка. Казалось, у Ирака нет другого выхода, кроме как во всем слушаться ФРС. Но теперь проблему с внешней торговлей и транзакциями в Ираке пытаются решить через использование других валют — в частности, в конце февраля было объявлено о переходе на расчеты в юанях при торговле с Китаем.
Несколько особняком стоит специальная административная зона Гонконг, которая также имеет привязку к доллару в режиме валютного правления (режим денежно-кредитной политики, при котором власти принимают на себя закрепленное на законодательном уровне обязательство неограниченного обмена национальной валюты на иностранную валюту по фиксированному курсу). Выбор привязки к доллару (с 1983 года фиксированный, с 2005-го — плавающий в небольшом коридоре) для азиатского бизнес-хаба вполне ожидаем: это попросту удобно, и во многом благодаря этому Гонконг смог развиться как азиатский финансовый центр, где встречаются западные капиталы и китайские активы.
Некоторые страны вообще своего платежного средства не имеют и пользуются долларом. По данным МВФ, на конец 2021 года долларом в качестве национальной валюты пользовались Эквадор, Панама, Палау, Сальвадор, Восточный Тимор, Маршалловы острова и Микронезия. Причина вполне очевидна и здесь. Совсем небольшим государством дешевле использовать чужую валюту. Особенно актуально это для тех, у кого важной статьей доходов являются туристы, приезжающие с долларами.
Появившийся в 19921993 годах Евросоюз на рубеже тысячелетия заместил валюту крупнейших европейских стран на евро. Часть стран, которых в союз не взяли или они сами не захотели, сейчас либо тоже пользуются только евро, например частично признанное Косово или Черногория, либо привязывают нацвалюту к европейской, как это сделали Болгария, Босния и Герцеговина. Так же поступил и ряд африканских стран — бывших европейских колоний.
Вся эта политико-валютная карта взаимосвязей до недавнего времени была сравнительно стабильна, однако, как говорилось выше, геополитика заставляет ее меняться. Кто-то решает внутренние проблемы, а кто-то хочет занять иное, нежели раньше, положение в мире.
Кажется, появился и новый способ сделать собственную независимую валюту (либо укрепить независимость уже существующей) — воплотить ее в цифровом виде.
Пугало для ЦБ
Прообразом CBDC можно считать финскую смарт-карту Avant, проект которой был запущен в 1993 году и завершен в начале 2000-х. С появлением технологии блокчейна и криптовалют центробанки увидели принципиально новые возможности для собственных цифровых валют,
Небольшой экскурс в историю. В 2008 году был опубликован код программы-клиента для биткоина, так что условно этот момент можно читать началом криптовалют, хотя предпосылки были и раньше. Появление криптовалюты, неподконтрольной государствам, удачно совпало по времени с экономическим кризисом. Пошатнувшееся доверие к банкам и банковской системе с одной стороны и появление альтернативы — с другой создало благодатную почву для развития нового платежного средства.
Неповоротливая и косная традиционная финансовая система поначалу в крипте опасности и потенциала не увидела и серьезных шагов в этом направлении не предпринимала. Только в 2014 году Эквадор запустил Dinero Electrónico, систему мобильных платежей от центрального банка, просуществовавшую до 2018 года, — она считается первым шагом к CBDC. Потом был запущен пилотный проект цифрового юаня. Дальше интерес к цифровым валютам начал усиленно нарастать. В некоторых странах дополнительным фактором, этот интерес подстегивающим, стало снижение спроса на наличные деньги и резко возросший процент небанковских платежей (платежная функция китайского супераппа WeChat на пару с Alipay переключили на себя столь большую долю платежей, что это даже создало неудобство нацбанку Китая).
В 20182019 годах был получен очередной импульс. Сначала резко подскочила популярность и цена биткоина, затем основатель Facebook (запрещен в России) Марк Цукерберг сообщил о создании стейблкоина Facebook (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена) Coin (позднее Libra). Стейблкоин должен был использоваться для платежей и денежных переводов через мессенджеры WhatsApp и Facebook (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена) Messenger во всех странах присутствия Facebook (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена). Однако проект встретил сопротивление комиссии по финансовым сервисам Конгресса США, которая потребовала немедленно остановить его разработку. Аналогичная реакция последовала и от Еврокомиссии, посчитавшей, что Libra может стать монополией, не оставив места для центробанков.
В декабре 2020 года произошел ребрендинг, и Libra стала Diem. Параллельно концепция «цифровой монеты» была переработана в сторону упрощения: вместо привязки к корзине валют Цукерберг решил запустить привязанный к доллару токен, что понимания у регуляторов не встретило, и в январе 2022 стало глава Meta (запрещена в России) продал созданное для управления токенами подразделение.
Вполне очевидно, что центробанки видят в подобных инициативах угрозу банковской системе и, самое главное, своей монополии на контроль над денежным обращением. Любопытен пример Сальвадора, который попытался сыграть на опережение и в отсутствие собственной нацвалюты (напомним, в стране ходит доллар) признал биткоин официальным платежным средством. Власти рассчитывали, что в биткоинах будут поступать переводы из-за рубежа — они составляют четверть ВВП страны. Закон вступил в силу в сентябре 2021 года. А через полгода National Bureau of Economic Research выложило данные опроса, согласно которому проект оказался неудачным. Около 60% населения, скачавшие приложение Chivo (по сути приложение-кошелек) им так ни разу и не воспользовались. Возможность платить в биткоинах добавили только 20% организаций, несмотря на то что правительство вроде как обязывало всех. Не лучшим образом на идею повлияли и колебания биткоина, который испытал за 20212022 годы несколько крупных просадок. Правительство Сальвадора купило 2301 биткоин за 104,2 млн долларов, а к середине 2022 года они подешевели до 67,9 млн долларов. Так стало понятно, что децентрализованная независимая крипта не выход для национальных государств. Слишком большая волатильность не привязанных к чему-либо валют делает их только спекулятивным инструментом. А вот разработать на основе блокчейна вариант традиционных денег — это перспективно.
Уже есть и неудачные примеры. Одним из них стала Венесуэла с ее криптовалютой петро. О «национальной криптовалюте» объявили в начале 2017 года. Блин вышел комом, так как петро была не совсем валютой и уж точно не CBDC в современном понимании, а привязанный к ней фиатный «суверенный боливар» только внес еще большую сумятицу.
«Строго говоря, петро стала даже не валютой, а долговой распиской. То есть правительство Мадуро ввело в оборот еще одну денежную единицу (как бы диджитал-вексель). И обманным путем обосновало его завышенный курс», — объясняет причины неудачи экономист и независимый эксперт Надежда Громова. Напомним, речь идет о том, что в качестве «обеспечения» петро выступали, к примеру, сертифицированные нефтяные запасы месторождения Ayacucho 1 в регионе Атапирире. Которые еще надо добыть. Если же взять уже имеющиеся запасы на складах, тогда, как отмечает эксперт, надо отвязывать электронную валюту от официальной фиатной валюты. «Ее курс к фиатным деньгам должен определяться как кросс-курс с учетом имеющегося сырьевого обеспечения. В такой формуле расчетов есть шанс получить относительно стабильную национальную цифровую валюту, пусть даже ее курс к фиатным деньгам привязан не строго. И нельзя одновременно совершать большую эмиссию параллельного субститута, да еще начинать кредитовать этими диджитал-расписками население и бизнес. Смысл внедрения CBDC состоит как раз в обмене классической фиатной ликвидности на цифровую без ущерба экономике страны», — подытоживает Надежда Громова.
Петро показала, что CBDC должны быть просто третьей формой национальной валюты — в дополнение к наличной и безналичной. Именно по такому пути идут при создании цифрового юаня и цифрового рубля Китай и Россия.
Но отказаться от самой идеи CBDC неудача Венесуэлы мир не заставила.
«Цифровые валюты, вероятно, получат широкое распространение в ближайшие двадцать лет», — отмечено в докладе Национального совета разведывательных служб США.
Ренессанс регуляторов
У появления CBDC есть подспудные причины, которые кроются в устройстве финансовой системы. Напомним, что центробанки эмитируют наличные деньги, а вот безналичные деньги эмитируют коммерческие банки через выдачу кредитов. Эмитируют под надзором тех же ЦБ — но все же самостоятельно. И в этом надзоре становится все больше прорех, что убедительно показал новый финансовый кризис. В обзоре «Цифровые валюты центрального банка: активная роль коммерческих банков» McKinsey, вышедшем в октябре 2022 года, говорится прямо: использование наличных быстро сократилось, в Европе — примерно на одну треть в период с 2014 по 2021 год, упав до 3% (в Норвегии) от общего числа платежных транзакций. Это угрожает маргинализацией центробанка как единственного источника государственных денег и требует от центральных банков переоценки своей роли в денежно-кредитной системе.
Приводят аналитики McKinsey и уже упомянутые выше причины: растущий интерес к частным цифровым активам, что действительно ведет к конкуренции крипты с центральными банками за их роль единственного поставщика денег. «Различные недавние источники показывают, что значительная доля потребителей во всем мире активно участвуют в торговле, транзакциях или хранении цифровых активов, причем особенно высокие показатели на развивающихся рынках, — пишет McKinsey. — Например, 10% взрослых британцев владеют или владели криптоактивами. Примерно пятая часть респондентов опроса McKinsey — 22% в Индии, 20% в Бразилии и 14% в США — держат цифровые активы».
Кроме того, центральные банки беспокоит ослабление их роли новаторов в области платежей. CBDC предлагают потенциал для улучшения устаревших вариантов использования наличных денег, например за счет снижения трансграничных транзакционных издержек и расширения доступа к финансовым услугам. Ну и, наконец, многие центробанки стремятся сохранить в своих руках управление платежными системами, которые становятся все более глобальными. «CBDC могут выступать якорями местных цифровых платежных систем», — констатируют аналитики.
Что еще в теории получает государство при использовании CBDC? Удешевление эмиссии и оборота, контроль и скорость. Обеспечение наличных расчетов, по разным оценкам, может «съедать» до 2% ВВП, что весьма существенно. Цифровой аналог фиатной валюты до нуля эти затраты не снизит, однако экономия получается более чем значительная. К этому можно добавить, что исчезает либо снижается объем и количество комиссий в сравнении с традиционным банкингом, где при каждом перетекании суммы из банка в банк «отщипывается кусочек».
К середине прошлого года около сотни CBDC находились на различных стадиях готовности. Полноценно пока стартовали две — песочный доллар Багамских островов, запущенный в октябре 2020 года, и нигерийская eNaira, стартовавшая в октябре 2021-го.
Кому-то может показаться странным, что в первую очередь работающая система оказалась не у США или, скажем, Японии, а у развивающихся стран. Да и в целом развитый мир пока не определился в своем отношении к цифровым валютам. Так, ЦБ Дании в июле прошлого года выпустил отчет, из которого следует, что они выпускать CBDC не планируют. «Неясно, как розничные CBDC создадут значительную добавленную стоимость по сравнению с существующими решениями в Дании», — написали аналитики банка в отчете.
Банк Японии шатает из крайности в крайность. Начав активное исследование по поводу запуска цифровой иены, банк, тоже в июле 2022-го, отчитался, что планов вводить ее нет, так как «сильное предпочтение наличных денег и высокий коэффициент владения банковскими счетами в Японии» такой необходимости не создают. Однако 20 февраля 2023 года было объявлено о запуске пилотного проекта операций с цифровой иеной.
Гораздо большая решимость развивающихся стран объясняется как раз популярностью цифровых активов в развивающемся мире, желанием получить более устойчивую и независимую денежную систему плюс острой необходимостью. Так, в случае с Багамами нужно было как-то охватить платежной инфраструктурой десятки островов (включая мелкие и сильно удаленные) — задача для традиционного банкинга небольшой страны нетривиальная, неудобная и нерентабельная. В Нигерии запущенная в 2021 году цифровая найра должна была заменить наличные, чтобы избавить страну от фальшивых купюр и обелить значительную часть экономики. С августа 2022 года для использования eNaira больше не требуются банковские счета. Затем появились скидки, если люди использовали цифровую найру для оплаты такси. Однако все равно внедрение eNaira проходит непросто. На конец прошлого года, по оценке Bloomberg, цифровой найрой пользовались менее 0,5% населения (всего в стране проживает 217 млн человек), что совершенно не внушает оптимизма. Особенно жалко это выглядит на контрасте, когда биткоин имеет широчайшее хождение в стране, несмотря на все попытки государства это прекратить, — есть оценки, что 50% нигерийцев используют крипту. Напомним, в феврале 2021 года в Нигерии был введен запрет на деятельность провайдеров криптовалютных сервисов, банки обязали закрыть счета любых физических или юридических лиц, уличенных в торговле криптой. Помогло это мало: как годом позже отчиталась торговая платформа Paxful, количество транзакций нигерийцев на ней за период с октября 2021-го по май 2022-го удвоилось. Но на самом деле, во-первых, широко разрекламированные протесты нигерийцев проходят не столько против eNaira, сколько против денежной реформы — замены купюр старого образца на новые (это тоже шаг правительства в сторону обеления местной экономики). А во-вторых, истинная причина низкой популярности eNaira — значительный теневой сектор и нехватка инфраструктуры для оборота eNaira: платежных терминалов, да и попросту смартфонов с доступом в интернет (нигерийцев со смартфоном не больше 40 млн человек). Возможно, ограничивая оборот наличных, чтобы подтолкнуть людей к eNaira, власти Нигерии перестарались.
Но они еще могут все исправить. «Показателен пример Индии, где объем цифровых платежей в последние пять лет увеличивается в среднем на 50 процентов в год. Объясняется это тем, что традиционный банкинг недоступен для 400 миллионов пользователей в отдаленных сельских районах, а система мобильных платежей в режиме реального времени UPI поддерживает старые модели кнопочных телефонов. Благодаря ей переводы стало сделать проще и безопаснее, без необходимости разбираться в бюрократических тонкостях», — приводит пример охвата генеральный директор компании Peramo Invest Ольга Мещерякова.
Похожим образом поступили в Гане: цифровая валюта этой африканской страны e-Cedi поддерживает офлайн-транзакции, чтобы ею могли расплачиваться жители, у которых нет надежного доступа к электричеству и подключению к интернету.
Что действительно может помешать странам развить свои CBDC, так это, во-первых, нежелание людей передавать государству еще больший контроль за своими деньгами (сама идея CBDC подразумевает «контролируемую анонимность»), а во-вторых, саботаж со стороны традиционных банков. Ведь их роль в экономике с введением CBDC серьезно сокращается.
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl