Портретная галерея Дмитрия Быкова

ДилетантИстория

Константин Победоносцев

1

Стиль Победоносцева — это и есть в концентрированном выражении эпоха русской реакции, и от застоя она отличается кардинально, потому что застой — это, в общем, бессодержательно. Это вялое плетение словес, которые давно ни о чём. Брежневский застой совсем не заморозок, это как раз бессильная попытка подморозить сплошное расползание. Не таков стиль Александра III и его главного идеолога. Различие тонко почувствовал Маяковский: советская реакция — это не Победоносцев, а Победоносиков, блёклая копия. Советское было прогрессистским по самой своей природе, хотя и пользовалось архаическими методами. Победоносцев же — это голос ледяной архаики, мёртвого, но могучего консерватизма, это не торможение, а сознательное отрицание всякого движения, и выражено это не вяло, а энергично. Тут нет никакой попытки сохранить лицо, характерной вообще для застоев; нет, это не лицо, а череп, оскал мертвечины, костяное клацанье, данс макабр. Читая «Московский сборник», постоянно восклицаешь: да это же… да прямо же… да один в один же! Так говорят сегодняшние идеологи русской весны, так говорила бы консервативная часть власти, если бы не стеснялась. Этот вирус ледяной смерти всё время бродит в русской крови, но никогда не может победить окончательно — в силу того, что страна у нас вообще не идеологическая, в ней мало кто во что-нибудь верит. Но вот Победоносцев верил, и потому «Московский сборник» — довольно страшная книга.

Тем не менее кое-какая застенчивость была присуща и ему. Всё главное тут проборматывается, говорится как бы впроброс, чтобы не успели возразить, а в качестве тезисов берётся бесспорное и очевидное. «Церковь как общество верующих не отделяет и не может отделять себя от государства, как общества, соединённого в гражданский союз» — это преподносится как нечто само собой разумеющееся, а между тем именно это и дало Мережковскому основания называть русскую церковь «антихристовой», а Соловьёву — предсказывать падение Третьего Рима. Почему это «самой коренной и глубочайшей потребностью души человеческой» является «потребность верования и единения в вере»? Насчёт верования согласимся, насчёт единения — позвольте: вера — дело интимное, в публичности не нуждается, государство созидается и держится не ею. «Личное верование не отделяет себя от верования церковного, так как существенная его потребность есть единение в вере». Да? В самом деле? Но логичнее было бы написать «моя потребность», ибо если вера ваша так слаба, что ей нужны государственная поддержка и общественная легитимация, то и счастливого вам пути в огосударствленную церковь, и даже в церковь-государство, как мечталось Леонтьеву; но опасайтесь возводить личную особенность в абсолютный закон. «Сила умственная, сила интеллигенции и мышления, весьма ошибается, если полагает в себе самой всё нужное для силы духовной» — вот оно, роковое разделение и даже противопоставление интеллекта и духа, лежащее в основе концепции Победоносцева. Ум для него — опасность, интеллигенция — оторванные от народа умники, сомневающиеся во всём, кроме себя. А надо сомневаться, надо всё время чувствовать себя чужой на празднике жизни! (Может, и надо, да не по вашей указке.)

«Невзирая на всякие свободы, повсеместно провозглашаемые, мы стремимся во всём под власть государства», — да ну? Это опять «я стремлюсь под власть государства», к чему же так обобщать? «Чуть у кого жмёт сапог на ноге, слышишь крик — государство должно вступиться»; согласитесь, г-н автор, этот крик совершенно вас устраивает, вам было бы желательно, чтобы и к церкви так взывали; но в действительности, увы, чуть у кого жмёт сапог на ноге — отовсюду крик: это государство жмёт! Не могло бы оно отойти чуть подальше? И это было ровно так уже и в шестидесятые годы позапрошлого века, а в восьмидесятые сделалось общим местом. Пастыри желают пасти — им невдомёк, что пасомые обладают уже собственным разумом; Победоносцев в «пульс толпы» вообще не верил, а в способность народа к суждению — подавно. В статье «Величайшая ошибка нашего времени» он говорит всё то, под чем сегодняшняя российская власть страстно желала бы подписаться — и, думаю, в ближайшие шесть лет подпишется, потому что притворяться уже бессмысленно: «Одно из самых лживых политических начал есть начало народовластия, та, к сожалению, утвердившаяся со времени французской революции идея, что всякая власть исходит от народа и имеет основание в воле народной. Отсюда истекает теория парламентаризма, которая до сих пор вводит в заблуждение массу так называемой интеллигенции и проникла, к несчастью, в русские безумные головы. (…) Выборы никоим образом не выражают волю избирателей. Если бы потребовалось истинное определение парламента, надлежало бы сказать, что парламент есть учреждение, служащее для удовлетворения личного честолюбия и тщеславия и личных интересов представителей. (Опять эта экстраполяция личных особенностей на всё человечество; глубочайший пессимизм в отношении народа, движимого исключительно алчностью и тщеславием, — вот основа мировоззрения Победоносцева, и в этом смысле он, по крайней мере, нагляден. — Д. Б.) Не замечая, что пороки единовластия суть пороки самого общества, которое живёт под ним, люди разума и науки возложили всю вину бедствия на своих властителей и на форму правления и представили себе, что с переменою этой формы на форму народовластия или представительного правления общество избавится от своих бедствий и от терпимого насилия».

Вот оно, проговаривание впроброс наиболее существенных вещей. Пороки единовластия — суть пороки народа? В самом деле? То есть самая эта форма управления никаких пороков не имеет, а недостатки её объясняются лишь общей греховностью человеческой природы? То есть парламент у вас несовершенен, потому что личности парламентариев мешают им транслировать народную волю, а личность верховного правителя по определению совершенна? И зависимость от этой личности по определению благотворней, чем зависимость от толпы борющихся и конкурирующих индивидуумов? Какой, однако, незамутнённый, чистый и блистательный пример! «Парламентаризм есть торжество эгоизма, высшее его выражение» — отлично, вот это и есть уже готовая оруэлловщина: «Свобода — это рабство». Единовластие и неизбежно сопровождающий его культ личности — это не торжество эгоизма, а парламентаризм — самое оно! «Избиратели являются для него (кандидата) стадом — для сбора голосов, и владельцы этих стад подлинно уподобляются богатым кочевникам, для коих стадо составляет капитал, основание могущества и знатности в обществе», — а для пастыря его подданные стадом не являются, конечно! Разве не то же самое слышим мы со всех сторон: нынешний лидер России — раб на галерах, а его конкуренты и оппоненты стремятся только к наживе! Он выполняет священную миссию, а остальные относятся к народу как к обманутому стаду. Путин — труженик на благо народное, а Навальный жаждет личного обогащения. Кто бы спорил.

«По теории, избранный должен быть излюбленным человеком большинства, а на самом деле избирается излюбленник меньшинства, иногда очень скудного, только это меньшинство представляет организованную силу, тогда как большинство, как песок, ничем не связано, и потому бессильно перед кружком или партией». Следите за рукой: тут исток теории заговора, возлюбленной конспирологии, главного инструмента российского консерватизма (они постоянно подсовывают эту идею властям, и в результате любая оппозиция воспринимается и преподносится как заговор, спонсируемый нашими иностранными врагами).

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Кокаиновая принцесса Колумбии Кокаиновая принцесса Колумбии

Нынешнее имя любимицы американской прессы — Хуана Мануэла Маррокин Сантос

Дилетант
Гибкое тело повышает уверенность в себе Гибкое тело повышает уверенность в себе

Уверенным в себе людям проще заводить нужные знакомства, решать проблемы, продвигаться по карьерной лестнице и реализовывать себя. Есть множество способов повысить уверенность, и один из них — развитие физической гибкости.

Psychologies
Владимир Высоцкий Владимир Высоцкий

За что страна продолжает так страстно любить Высоцкого?

Дилетант
Царство льда Царство льда

Там, где мы советуем тебе побывать, будет холодно, но интересно и весело

Лиза
Казаки и реестр Казаки и реестр

Обращению казацких отрядов в армию посодействовали власти Речи Посполитой

Дилетант
Сильный ход Сильный ход

Мы нашли несколько мест, где вам с мужем будет одинаково интересно

Добрые советы
Миссия: вернуть желание Миссия: вернуть желание

Как вновь разжечь угасшее влечение

Psychologies
Призрак феминизма Призрак феминизма

От греха подальше мы поручили критику феминизма женщине

Maxim
Фотограф Солженицын Фотограф Солженицын

Кроме писательства, у него была ещё одна страсть — фотография

Дилетант
Станет всем теплей Станет всем теплей

Вы замечали, что мы автоматически делим кремы, ароматы и средства макияжа на зимние и летние. Почему же так сильна и, главное, оправдана ли сезонность в выборе бьюти-продуктов?

Psychologies
Квартира для русского в Берлине Квартира для русского в Берлине

Апартаменты на Потсдамер-плац

AD
«Страх или скука покажут, что вы двигаетесь не туда» «Страх или скука покажут, что вы двигаетесь не туда»

Травмы и внутренние запреты внушают чувство беспомощности. Но они не могут убить в нас свободу воли. Философ Алекс Паттакос объясняет, как избавиться от груза прошлого и взять ответственность за свою жизнь.

Psychologies
Ледовый творец Ледовый творец

Этери Тутберидзе и ее чемпионки

Vogue
Что делать, если на тебя напали полынья, цунами, вулкан, жажда, пираньи и песчаная буря Что делать, если на тебя напали полынья, цунами, вулкан, жажда, пираньи и песчаная буря

Разные катастрофические сценарии и хитроумные способы выживания

Maxim
Сеул: Gangnam Style Сеул: Gangnam Style

Посетить столицу Южной Кореи и воочию посмотреть на Гангнам

АвтоМир
Квартира в Брюсселе Квартира в Брюсселе

Квартира в доме в стиле ар-деко

AD
Мелкая дрожь Мелкая дрожь

Что и почему пугает подростка, а что – трехлетку?

Добрые советы
Пусть останется только хорошее Пусть останется только хорошее

Пятна от глинтвейна или шоколада не испортят настроения

Лиза
Михаил Лабковский: «Счастливыми могут быть только люди с легкой психикой» Михаил Лабковский: «Счастливыми могут быть только люди с легкой психикой»

22 января на канале СТС выходит шоу «Супермамочка», в котором принимает участие психолог Михаил Лабковский. Мы поговорили с ним о его роли в проекте, о том, что такое счастье, как менялось отношение к психологам в нашей стране и почему психологу нужен свой терапевт.

Psychologies
Зоопарк болезней Зоопарк болезней

На невидимом фронте биомедицины трудятся не только мыши, крысы и макаки

Популярная механика
Риск – в мирное русло Риск – в мирное русло

Как усмирить буйный нрав подростка? Может, бросить ему вызов?

Лиза
Джеймс Белуши: «Актер все время боится, что жизнь выйдет из-под контроля» Джеймс Белуши: «Актер все время боится, что жизнь выйдет из-под контроля»

Знаменитый американский комик — о Вуди Аллене, Дэвиде Линче и своих женах

Русский репортер
Рома Зверь Рома Зверь

Исповедь музыканта Ромы Зверя обо всем, что случилось с ним и его группой

GQ
Лучший друг человека Лучший друг человека

Интервью с Ни­коль Кид­ман

Glamour
«Всё только начинается» «Всё только начинается»

Фёдор Бондарчук столько всего успевает в жизни!

OK!
Транзитная квартира в Москве Транзитная квартира в Москве

Квартира на 1‑й Тверской-Ямской улице

AD
Юрий Грымов: «Между «поржать» и «посмеяться» большая разница. Второе — гораздо сложнее» Юрий Грымов: «Между «поржать» и «посмеяться» большая разница. Второе — гораздо сложнее»

В декабре 2016 года Юрий Грымов возглавил Московский драматический театр «МОДЕРН». С новым художественным руководителем театр получил не только новое лицо, но и приобрел второе дыхание, ожил, заговорил современным языком.

Psychologies
Миротворец, превративший трон в катапульту Миротворец, превративший трон в катапульту

Усилия царя по спасению отечества и не предотвратили социальный взрыв

Дилетант
Правила жизни Наталии Басовской Правила жизни Наталии Басовской

Правила жизни Наталии Басовской. Историк, Москва, 77 лет

Esquire
«Быть отцом – это вечный стресс и сдерживаемая паника» «Быть отцом – это вечный стресс и сдерживаемая паника»

Сценарист и отец Олег Маловичко формулирует правила хороших родителей

Esquire
Открыть в приложении