Кольская кладовая
Гиперборея обязана быть сказочно богатой — иначе с чего бы люди там, по словам Плиния-старшего, умирали «только тогда, когда устают жить»? Кольский полуостров богат именно сказочно, фантастически; вот только сокровища его надёжно упрятаны, и их ох как непросто взять и использовать…
Первым, кто всерьёз обратил внимание на залежи полезных ископаемых в российской части «Страны полуночного солнца», был, по-видимому, военный инженер и геолог Николай Васильевич Широкшин (между прочим, двоюродный брат П. И. Чайковского). Приобретя на сибирских заводах и золотых промыслах богатый опыт, он в 1835 году обследовал Кандалакшский залив и Терский берег, проник в Хибины и дал первое обстоятельное геологическое описание полуострова. Интересно, что для того, чтобы подчеркнуть древность геологических пород Кольского, исследователь использовал метафору «череп Земли» — вглядимся в карту: и впрямь похож! Обнаружение Широкшиным нефелин-пироксеновых руд в Хибинах и подтверждение имевшихся непроверенных данных о наличии серебро-свинцово-цинкового месторождения на острове Медвежий сподвигло других учёных на то, чтобы уделить землям русских саамов (иначе — лопарей) более пристальное внимание. Однако до комплексных исследований было ещё далеко.
Уже во время Первой мировой войны будущий академик Александр Алексеевич Полканов открыл и описал залежи железной руды. И только в советское время геологам, а за ними и специалистам горнодобывающей промышленности наконец открылись удивительные богатства этого края. Познакомимся с некоторыми из них поближе.
МЕЖДУ ПРОЧИМ, АПАТИТ нам всем не чужой — он является основным строительным материалом (60–70 %) для костей и зубов всех позвоночных животных, в том числе и человека. Разумеется, это не означает, что его полезно есть: совсем не полезно! Да и всё-таки «биологический апатит» несколько отличается от того, что на Расвумчорре и под Ковдором…
«Апатит твою Хибины!..»
Воспевая шестидесятническую романтику освоения разных труднодоступных мест, Юрий Визбор посвятил одну из самых известных своих песен кольскому апатиту: «…У кого — вышина, у кого — целина, а у нас — апатит на плато Расвумчорр». Другой бард, Арон (Арик, как его звали друзья и поклонники) Крупп, «снизил пафос», но спел о том же самом: «На плато апатит, его нужно добывать, апатит твою Хибины мать!». И действительно, диапазон тут широк — от светлого порыва до производственной необходимости, но апатит в любом случае из песни не выкинешь.
Этот минерал впервые описал в конце XVIII века немецкий учёный Абраам Вернер, он и дал ему название, происходящее от греческого «обманываю»: апатит встречается в природе в разных видах и внешне похож на другие минералы (например, берилл и диопсид). И действительно, апатиты бывают с зелёными, голубыми, розовыми и жёлтыми оттенками — всё зависит от состава, в первую очередь — от содержания фтора и хлора. Нередко встречаются очень красивые кристаллы, на первый взгляд мало уступающие драгоценным камням, но у ювелиров он, тем не менее, не в чести: минерал очень хрупкий и легко повреждаемый.
Месторождений апатита в мире много. Он встречается в Латинской Америке — Бразилии, Мексике, Чили, в США, в Южной Африке и неподалёку от Кольского — в Финляндии и Норвегии. Однако промышленные месторождения встречаются нечасто, и Россия ими обеспечена лучше всех, а кольские — половина всех российских фосфатных запасов — вообще самые богатые в мире. Основное своё применение в промышленности апатит находит в производстве удобрений, а также в металлургическом, стекольном и керамическом производстве.