«Диабет: все преграды — в голове»
Сергею Боронину 38 лет, из них 33 года он живет с сахарным диабетом. Врачи предупреждали: могут быть проблемы с зачатием детей. А о профессиональном спорте нечего и думать. Но сегодня Сергей – успешный бизнесмен, спортсмен и отец четверых детей. Как ему это удалось?
Я заболел в 5 лет после перенесенной простуды и сильного испуга. Позже я узнал, что стресс и вирус часто провоцируют сахарный диабет. Мы жили в военном городке в ГДР, где служил отец. Я с друзьями дразнил немецких подростков, и однажды они погнались за нами. Прибежав домой, я проспал 12 часов, рассказывала мама, и после этого начал резко худеть и писаться. Мне поставили диагноз «цистит». Только через месяц кто-то из врачей предложил проверить кровь на сахар. Он был запредельно высоким. Родители побоялись лечить меня в Германии и положили в Морозовскую больницу в Москве.
Сахарный диабет I типа — аутоиммунное заболевание: организм атакует собственные клетки, вырабатывающие инсулин. А без него глюкоза не усваивается и уровень сахара сильно колеблется. Это опасно: повышенный сахар может привести к потере зрения и болезням почек, слишком низкий (гипогликемия) — к коме и смерти. Любой стресс, радость, волнение перед экзаменом, физическая нагрузка, даже прогулка с собакой понижает или повышает сахар. Поэтому до конца жизни меня ждали тотальный контроль, строгий подсчет углеводов и регулярные инъекции инсулина.
Родители никогда не показывали своих страхов. Но, думаю, они сильно переживали, особенно отец. Он военный, я — его сын, а мое будущее становилось не таким, каким он его себе рисовал. Я благодарен родителям за то, что они сделали все, чтобы мой диабет не изменил радикально нашу жизнь. Да, есть определенные особенности, которые надо учитывать, и все. Мы по-прежнему много путешествовали, ездили на море — просто брали с собой железный лоток и кипятили шприцы в дороге. Поел фруктов — сахар полетел вверх, подкололи инсулин — выровнялся.
Мне было семь, когда отец спросил: «Каким спортом ты хочешь заниматься?» Я выбрал футбол и ежедневно сам ездил в секцию. Мы придумали схему: мама разводила варенье в бутылке, я выпивал его до тренировки и такую же бутылку — после. Это помогало поддерживать уровень сахара. Но иногда на меня накатывала грусть — от тотального контроля устаешь. Я понимал, что отличаюсь от других детей, которые могут есть что хотят и когда хотят, бегать и прыгать. По ночам я плакал и спрашивал: «Почему именно мне это досталось?»