«А помните, был такой Мохнаткин?»
Алексей Герман-младший о своем фильме «Дело»
В прокат выходит «Дело» Алексея Германа-младшего — камерный фильм про домашний арест, снятый во время локдауна в заброшенном здании бывшего детского сада под Петербургом. Героя «Дела», профессора русской литературы в небольшом провинциальном городе, обвинили в хищении средств, выделенных на международную конференцию по славистике. Реальной же причиной его ареста стала обидная карикатура, которую профессор опубликовал в социальной сети, обвинив мэра в растрате средств, выделенных на памятник Петру I. Фильм состоит из серии бесед профессора с мамой (Роза Хайруллина), бывшей женой (Анастасия Мельникова), адвокатом (Анна Михалкова), следователем (Александр Паль) и медсестрой (Светлана Ходченкова). Ночью к профессору приходят бандиты, а по утрам под его окнами митингуют «титушки», кричащие: «Верни деньги Пушкину!» В главной роли — Мераб Нинидзе («Покаяние», «Бумажный солдат», «Под электрическими облаками»), любимый артист Германа. «Дело» было показано в «Особом взгляде» Каннского фестиваля, где в основном конкурсе в этом году участвовал фильм «Петровы в гриппе» Кирилла Серебренникова. О сходстве сюжета «Дела» с делом «Седьмой студии», фильмах Звягинцева и Михалкова, а также своем разочаровании в общественной деятельности Алексей Герман-младший рассказал Константину Шавловскому.
Как родилась идея этого фильма?
Я сидел у себя в квартире на Таганке на старом кресле, еще из кабинета деда с Марсова поля. Это кресло уже давно продавлено, так что сидеть на нем невозможно, там пружины поставлены в тысяча девятьсот тридцать каком-то году и постоянно впиваются в зад. Папа его переобил в свое время, но и эта обивка ободралась, а еще оно пованивает. Но я все равно вожу его с собой. И я сидел на нем и думал, как можно сделать фильм в одном пространстве, что там должно происходить. И в какой-то момент при просмотре телевизора меня озарило, что это история про то, как человек сидит под домашним арестом. Сама идея появилась лет пять-шесть назад, уже не помню, а сценарий мы с Машей Огневой закончили три года назад. И когда произошла эта катастрофа с ковидом, остановились съемки моего фильма «Воздух», продюсер Артем Васильев вспомнил про этот сценарий и предложил его поставить.
За пять лет атмосфера и ситуация в обществе изменилась — не было сомнений, стоит ли его снимать сейчас?
А чего там такого? Какие-то люди себе там что-то придумывают, например про Серебренникова...
Но вы же не хотите сказать, что, когда писали сценарий, не думали про дело «Седьмой студии»?
Ну оно шло как-то фоном. Многие пытаются найти аналогии с действительностью, например в смерти матери. Но все почему-то забывают, что у меня тоже умерла мама. И я опоздал в больницу. Я был в Москве, когда у нее случился удар, прилетел ночью, ее уже увезли, а там долго еще не могли вскрыть дверь. И я приехал в больницу только днем, все передал, что нужно, а когда приехал на следующий день, она уже 15 минут как умерла.
Но вы все-таки не были под домашним арестом и не просили разрешения поехать в больницу к матери у товарища следователя.
Послушайте, мы каждый день видим по телевизору аресты провинциальных чиновников — заместителей, руководителей, мэров и даже губернаторов. Очевидно, что есть у нас проблемы с коррупцией в провинции. Мы знаем, что часто безвинно страдают люди. Меня это интересовало, а все остальные интерпретации меня не волнуют. Мы — страна интерпретаций.