Высокие отношения: как современное искусство влияет на моду
Встреча моды с искусством вряд ли закончилась бы «мэтчем» на первом свидании. Но благодаря совместным усилиям художников и дизайнеров, модных домов и музеев ситуация изменилась: бренды вдохновляются произведениями искусства, а художники создают это искусство специально для новых коллекций. Forbes Life рассказывает, как два мира стали настолько близки друг к другу.
«Художник должен быть голодным» — такое романтизированное представление о профессии сегодня уходит в прошлое. В новом мире художник должен быть немного аналитиком, маркетологом и, пожалуй, селф-коучем. В том числе и для того, чтобы понимать, кому из модных домов и брендов можно доверить нести свое доброе имя и творческий посыл в массы. Дизайнер, возглавляющий дом, по сути, тот же художник. Но встроенность в корпоративную систему, с одной стороны, делает его не cтоль уязвимым к колебаниям рынка, а с другой — ограничивает в возможностях высказывания и в диапазоне выразительных средств. Представить себе Александра Ванга или Марка Джейкобса, которые в творческом порыве забывают о дедлайнах, довольно сложно. Расписание модных недель, даже с поправкой на ковидную реальность, не оставляет времени для рефлексии и поисков себя — отправиться на раскопки под палящим греческим солнцем или засесть в библиотеке с грудой книг и архивных материалов может позволить себе лишь тот, кому не нужно демонстрировать квартальные показатели. В сложных отношениях художник — дизайнер последнему отводится роль заботливого куратора, который не только стоит с таймером за спиной у творца, но и помогает клиентам начать свою коллекцию с «голубых фишек».
Арт-инвестиции
Если смотреть на предметы искусства и моды как на объекты инвестирования, очевидно, что первые обладают флером уникальности, а вторые, даже если на бирке присутствует порядковый номер и имя художника, созданы прежде всего в практических целях. Но в последние годы границы стираются: дизайнеры выпускают коллекции, которые просятся в залы MoMA, а художники — тиражные работы и коллаборации с брендами. Все смешалось в модных домах и музеях. Гиганты фешен-индустрии переманивают менеджеров из серьезных арт-институций (можно вспомнить недавнее назначение бывшего CEO галереи Serpentine Яны Пил глобальным директором по искусству и культуре Chanel), а музеи придумывают и поддерживают проекты, которые доводят экскурсоводов до обморока. Впрочем, сегодня слова «коллаборация» и «мерч» звучат в устах последних столь же естественно, как «лессировка» и «кракелюры». Даже Лувр не смог сопротивляться набирающим силу трендам и открыл свои двери сначала для съемочной команды клипа Джей Зи и Бейонсе, а затем и для представителей масс-маркета: в этом году в Uniqlo выпустили в рамках четырехлетней программы сотрудничества с музеем коллекцию, которая «призвана стереть границы между искусством и модой и продемонстрировать разнообразие женщин посредством принтов с работами из собрания Лувра»: в качестве ролевых моделей — Мона Лиза и Одалиска.
Создается впечатление, что все усилия модного истеблишмента в последние полвека были направлены на уравнение прав представителей двух миров — искусства и моды. В то время как художники размышляли над телесностью (перформанс Cut a Piece Йоко Оно) и критиковали общество потребления (видеоработа Martha Rosler Reads Vogue Марты Рослер), дизайнеры штудировали учебники истории искусства и делали все возможное, чтобы попасть не только на полки значимых универмагов, но и в музейные стены. Движение #MeeToo со стороны фешен-сообщества возглавила Анна Винтур, перенявшая эстафетную палочку и пост распорядительницы бала MET Gala у Дианы Вриланд и поставившая знак равенства между походом в музей и выходом на подиум. Ужин в поддержку Метрополитен-музея и Института костюма впервые состоялся в 1948 году. Для того чтобы попасть на него, желающим было необходимо заплатить всего $30. Сегодня в ответ на вопрос о том, как оказаться на MET Gala, Google выдает 10 вариантов — от «стать попечителем музея» (то есть потратить сумму, в тысячу раз превышающую стартовую цену) до «быть