Улыбайтесь, господа!
Геннадий Иозефавичус рассказал о том, почему на семейном отдыхе надо впадать в детство. А «Татлер» подобрал самые подходящие для этого отели
На этот раз мы решили поехать в парижский Диснейленд. Ну то есть моя дочь Маша решила, а я согласился. Куда мне было деваться? Я забронировал билеты, отель (как же старина Микки-Маус дерет за номера!), и мы отправились в путь.
Первым делом Мария Геннадьевна раскритиковала мой выбор мест в самолете. По ее мнению, лететь надо было бизнес-классом. Внутренне, конечно, я был с ней согласен, но деньги были потрачены на Newport Bay Club, так называется гостиница в Диснейленде. Чем-то надо было пожертвовать. Забегая вперед, скажу, что идея переночевать в Диснейленде была правильной: мы не носились, выпучив глаза, по обоим паркам — Disneyland Park и Walt Disney Studios Park, — а разделили удовольствие на два дня. К тому же при регистрации нам выдали два пропуска. По одному (его дают всем постояльцам) рано утром можно было войти в парки за полтора часа до их официального открытия. По второму (он положен тем, кто забронировал «клубные» комнаты) пускают в очередь, которая для тех, кто без очереди. Этот второй вообще счастье и золото, дольше десяти минут мы не ждали нигде.
Так вот, глаза мы не пучили, языки не высовывали, к принцессам не ходили. Мария была настроена решительно, если не сказать воинственно, поэтому катались мы исключительно на таких аттракционах, от которых крошки съеденных утром круассанов объединялись в животах обратно в круассаны. И знаете что? Мне эти американо-французские горки — все эти мертвые петли, перегрузки, состояние невесомости и прочий ужас — тоже понравились. Я, как и Маша, получил от нечеловеческих развлечений нечеловеческое удовольствие. Наверное, и лицо у меня было столь же счастливым, что и у Маши. Видимо, и я улыбался столь же восхитительной, чуть глуповатой, восторженной улыбкой. Особенно в лифте, который падал, — был и такой аттракцион.
Вообще это и есть нехитрый секрет удачной поездки с ребенком куда бы то ни было: быть с ним на одной волне, радоваться тому же, чему и он — дурацким аттракционам, жареной картошке, клоунским носам, розовым парикам. Только надо попытаться радоваться всему этому искренне, без театрального надрыва — артистке Ермоловой дети не поверят. Как не верят собственным родителям, когда родители отбывают номер, не пытаясь разобраться с собственными эмоциями.
Конечно, рука частенько тянулась к телефону: хотелось проверить почту, мессенджеры, запостить себя, летящего в капсуле времени в инстаграме (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена), почитать ленту фейсбука (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена). Но вайфая в диснеевских парках, слава Гуфи, нет. А потому поводов упрекать меня за выход в параллельную реальность у Маши не было. Как и у меня — Машу: интернета не было и у нее. О том, что думают по поводу Диснейленда модные детские блогеры, я так и не узнал.
Впрочем, вечером, уже в отеле, мы до интернета дорвались: я лежал на кровати, пялясь в телефон, Мария с телефоном лежала на мне. И в этом наше ничегонеделание с телефонами было веселым и гармоничным. Мы хоть и пребывали в разных каналах, но оставались на одной волне.