Всем Гутцайт!
Сергей Гутцайт за свой счет реставрирует памятники архитектуры в Пушкине и Павловске: просто глава ресторанного холдинга Gutsait Group, основатель экокоммуны-кибуца «Хорошее время», великого туристического проекта — русской деревни «Мандроги» и частной школы-пансиона для юношей имени Горчакова (привет, Царскосельский лицей!) любит поднимать из руин постройки Винченцо Бренны и Александра Брюллова. Как (и зачем?!) из ресторатора стать реставратором, у Сергея Эдидовича хотела выпытать Яна Милорадовская, а попала на моноспектакль в жанре строительный триллер с борщом, ЮНЕСКО и КГИОПом.
Глава I
В Царском Селе метель. Сергей Эдидович отогревается борщом «Вчерашний» (шедевр!) и бутербродом с салом № 3 (сенсация!) в собственном монокафе «Борщ» рядом с Екатерининским дворцом. Он только что вернулся из парка «Мариенталь» — прямо сейчас там идет реставрация Павловской электростанции, строители работают над проектами «Вилла холостяка» и «Дом Дюймовочки» (Гутцайт умеет в нейминг!). Электростанция — здание в стиле модерн, последняя по хронологии историческая постройка на территории Мариентальского ансамбля. Его звезда — крепость Мариенталь, которую мы все знаем как замок Бип. Вы удивитесь (а может, и нет!), но готическо-романтический Бастион императора Павла, возведенный Винченцо Бренной, в 1920‑е забыли включить в состав Павловского дворца-музея. И в общем, символ Павловска, запечатленный в блогах многих пейзажистов XIX века, имел все шансы превратиться в башню-руину после пожаров, разрушений и долгих лет запустения, пока за дело не взялся Гутцайт. В 2011 году, после 9 лет реставрации под чутким, если не сказать пристальным, присмотром КГИОПа, Сергей Эдидович открыл в Бипе бутик-отель и ресторан. А в 2023‑м Урания, муза астрономических бюджетов реставрации, вернула Гутцайта в парк «Мариенталь»: Павловская электростанция смотрит прямо на Бип, и Сергей Эдидович намерен установить между ними мост.
Вы реставрируете Павловскую электростанцию в парке «Мариенталь». Что это будет?
Это будет гостевой дом на четыре спальни — считай, роскошная вилла для любой семьи, приезжай хоть с детьми, хоть с няньками. Не думаю, что мы с Люсей захотим там жить сами. Но — все может быть! А между замком Бип и бывшей электростанцией — видите реку Славянку в парке? — воссоздадим пешеходный деревянный мостик и подарим его городу. Кстати, в Бипе нет больших залов, приходится для многолюдных праздников шатер на улице ставить, так что обустроим здесь огромную комнату с окнами в пол, что будет очень кстати: перешел из Бипа по мостику — и пожалуйста, хоть танцы устраивай, хоть пир человек на 200.
Звучит легко и припеваючи.
Я рад, что вам так кажется! Но реставрация памятников — чрезвычайно сложное и дорогое дело. Практически невозможное!
Как спросили бы люди из Сколково: какой была дорожная карта реставрации Павловской электростанции?
Знаешь, как это обычно бывает с реставрацией? Вот ты купил или взял здание в аренду. Казалось бы, ура, оно попало под твою юрисдикцию. Но! Дальше ты должен получить у КГИОПа разрешение на проведение реставрационных работ. Это займет несколько лет, а весь процесс, связанный с документацией, будет стоить тебе много миллионов рублей. Так что дорожная карта была самая захватывающая: три года мы делали проект Павловской электростанции и раза три-четыре нам КГИОП его возвращал. Наконец осенью 2022‑го проект согласовали, и мы получили разрешение на строительство.
Почему вам возвращали проект? На доработку?
В придачу к памятнику ты получаешь огромный список обязательств — это перечень предметов охраны, которые необходимо сохранить. Высота стен, потолки, окна, проемы! Это довольно большой список. Некоторые инвесторы по неопытности берут какой‑нибудь исторический объект, бьются над ним годы, а потом не могут его сдать, а КГИОП, соответственно, принять. Объект отреставрирован, даже работает, но не сдан, потому что сделан с нарушениями: кто пластиковые окна поставит, кто проемы нарушит — и все, КГИОП не принимает. И это может длиться годами!
Вы попадали в такую ситуацию?
А как же — и тоже по неопытности! Когда сдавали замок Бип, инспектор из КГИОПа внимательно изучил потолок и вынес вердикт: «Вы сделали крышу на 20 сантиметров выше. Так не пойдет!» Пришлось все переделывать!
Но, наверное, вы уже научились все это учитывать?
Да, но от этого не легче. Например, я сам не могу сделать все необходимые для согласования реставрации документы. И специалистов у меня таких нет. В Петербурге, наверное, только Никита Игоревич Явейн и его «Студия 44» могут справиться с этой масштабной задачей. Но Явейн много лет возглавлял КГИОП — он человек опытный. А так в городе есть несколько контор, которые на этом вопросе специализируются — и они на четыре года вперед завалены работой, и еще сроки не выполняют, как все архитекторы.
Глава II
Если ты принимал у себя за столом великих ученых и музыкантов, президентов и королев, профдеформация делает свое дело — иногда тебе и поговорить не с кем. Гутцайт вышел из положения остроумно, как он умеет: мысленно обращается к классикам архитектуры, реставрируя их памятники. Его любимый «собеседник» — зодчий Михайловского замка Винченцо Бренна: Сергей Эдидович поднял из руин крепость Бип и сохранил павловский Музыкальный павильон авторства этого придворного архитектора Павла I. Затем — дачу основоположника «помпейского стиля» в русской архитектуре и автора Михайловского театра и главного здания Пулковской обсерватории Александра Брюллова. Часто жизнь сталкивает Сергея Эдидовича с учениками евангелиста русско-византийского стиля Константина Тона: Гутцайт отреставрировал памятник архитектуры федерального значения Певческую башню (постройки Видова) и бывший дом коменданта Павловска барона Ротаста (архитектор Потолов), в котором теперь живет сам. Если Сергей Эдидович решит назвать свою автобиографию «Моя жизнь с КГИОПом» — имеет право: на сайте kgiop.gov.spb.ru можете изучить акты по результатам государственной историко-культурной экспертизы проектной документации по сохранению объекта культурного наследия федерального значения «Дача А. П. Брюллова» и далее по списку.