Кто такой профессиональный петербуржец и почему он — ПП! — всем нужен?
Социальный биохакинг в действии! Буквально на наших глазах, с помощью горизонтальных связей и низовых инициатив, рождается новый вид петербуржца — профессиональный.
ПП — он же профессиональный петербуржец — это горожанин, которому не все равно. ПП вносит огромный вклад или совсем маленький, но главное — понимает: Петербург — это его город, и он ответственен за его настоящее и будущее.
Рассказываем (с примерами!), что уже сейчас делают ПП вокруг нас (а может — каждый из нас, и вы тоже!).
От Дмитрия Лихачева до команды краеведов «Гэнгъ» и сообщества «Зеленый Петербург» во главе с Сергеем Семаком: историк и культуртрегер Лев Лурье знает — профессиональными петербуржцами не рождаются.
Профессиональный петербуржец. Эти слова сочетаются немного странно. Можно ли быть профессиональным шутником? Не юмористом, а именно шутником. Профессиональным плакальщиком? Можно, но не в качестве ремесла, за которое такой профессионал получает деньги. Просто профессиональный *вставить нужное* гипертрофирует часть своей личности. Это маска, которая делает такого человека комическим персонажем. Но плоха ли комедия?
Я видел профессиональных петербуржцев. Это манерные, преувеличенно любезные люди, которые знают автора каждого барельефа и с легкостью определят стиль любой колонны. Такие петербуржцы — это дети комплексов самого города: комплексов, которые появились из-за потери статуса столицы империи, блокады, общения с подчеркнуто невежественным начальством.
Есть у «профессионального петербуржца» и другое значение. Речь обо всех этих прекрасных людях, которые заслуженно не сходят со страниц «Собака.ru»: они моют парадные, вкладывают последнее в восстановление дверей и витражей, открывают целые музеи. Да, они тоже «чудаки», но в этом слове нет ни капли негатива.
Такие профессионалы — не сверхновое явление. Петербургская интеллигенция воплощала в жизнь теорию малых дел еще тогда, когда о такой теории-то никто не слышал. К концу 1920-х годов в Ленинграде (а еще совсем недавно — в Петрограде) убили краеведение. А когда я был подростком, именно такие энтузиасты по крупицам его восстанавливали, составляя списки утраченных дореволюционных домов. Возглавлял группу этих по-хорошему безумных людей историк архитектуры Борис Кириков.
Вообще, традиция профессиональной любви к Петербургу восходит к историку Николаю Анциферову, для него дотошное изучение всех домов города давало возможность «утонуть» в прекрасном прошлом, противостоять советской действительности. Настоящее же возрождение любви к Петербургу началось в 1970-е: энтузиасты могли часами сидеть и изучать, что было в той столовой и этой бане. К числу таких вот профессиональных петербуржцев относился, кстати, Дмитрий Лихачев.
Профессиональные петербуржцы — это интеллигенция. Люди с высшим образованием, озабоченные не только собственной семьей и пропитанием, но и общественными надобностями. В последние пять-десять лет стало сложно участвовать в политической жизни города. Но приносить ему пользу хочется. Так и появляются, например, краеведы из «Гэнга», которые шефствуют над старинными парадными и витражами, Советы домов. Локальные сообщества в соцсетях вроде «Петроградской диаспоры». Бизнесмен Максим Левченко, благодаря которому наконец-то откроется музей Бродского.
Банально, но всех их объединяет любовь к Петербургу. Это, знаете ли, сложная категория. Любовь петербургского интеллигента к своему городу несколько болезненна. Петербург — это ведь по идее только часть родины. Но Россия большая и разная, охватить всю ее любовью очень тяжело. А город — легко. Поэтому часть заменяет целое. Это как Каталония для жителей Барселоны, Шотландия для шотландцев. Если сравнивать с Москвой, то столица — это США: большая, сытая, веселая, жизнерадостная, живущая настоящим и будущим. А Петербург — это Великобритания: богатое прошлое, несколько жалкое настоящее.
Кстати, чтобы быть профессиональным петербуржцем, совершенно не обязательно тут рождаться. Петербург — столица русских северов, основной пласт приезжих — из Мурманска, Норильска, Архангельска, из Сибири. Они носят такой же культурный код, и стать петербуржцами им куда проще, чем, например, уроженцу Кубани.
У меня нет универсального рецепта того, как стать профессиональным петербуржцем. Наш дар и наше проклятие в том, что в Петербурге при всем желании много не заработаешь. Да и времени свободного больше: на чтение, на хобби. Вот и тратим это время на бескорыстный труд. А если есть желание стать профессиональным петербуржцем и направить нерастраченную энергию на город, среда и знакомства сами выведут.
Профессиональный ли я петербуржец? Да, но как раз в прямом смысле, я ведь на этом зарабатываю: пишу книги, провожу экскурсии. Все мои проекты — это по сути активная любовь к Петербургу: и фестиваль «День Д» в честь писателя Сергея Довлатова, и «Дом культуры Льва Лурье», где мы проводим лекции, и книги. Но это не основа моей личности. Все-таки я еще профессиональный историк и профессиональный учитель.
Развивать локальное сообщество
Вместе можно решать задачи быстрее и эффективнее. Гражданское общество в Петербурге из эфемерной материи стало двигателем прогресса — и помогли ему в этом районные группы в социальных сетях. Теперь в пабликах не только пристраивают котиков и рассказывают о лучших заведениях, но помогают нуждающимся и решают урбанистические вопросы.
Как-то с фасада дома №18 по улице Лизы Чайкиной в Петроградском районе из-за сильного дождя обрушилась гигантская стена винограда. Десятилетняя зеленая конструкция уже давно стала всегородской достопримечательностью — и члены сообщества «Петроградская диаспора» вместе с инициативными альпинистами два дня устанавливали тросы и возвращали виноград на место. Им помогала компания «Альпми» — сначала за небольшие деньги, а потом и вовсе бесплатно. Основатель компании Виктор Савинов прислал на спасение зеленой стены весом больше тонны десять сотрудников и все доступное снаряжение. Теперь виноград чувствует себя хорошо: с приходом тепла он продолжит расти и заполнит освободившийся из-за падения участок.
Кроме «Петроградской диаспоры», в Петербурге есть сообщества «Центральный район за комфортную среду обитания», «От Стрелки до Гавани», «Пять углов» и еще множество других во всех районах города — от Парнаса до Ветеранов, от Девяткино до Рыбацкого. А если у вас «на районе» его все еще нет, самое время зарегистрировать!
Заниматься тактическим урбанизмом
Чтобы делать город комфортнее, необязательно затевать глобальное благоустройство — можно решить одну небольшую проблему и показать, как даже маленькая инициатива способна изменить пространство. Такие краткосрочные, недорогие и легко масштабируемые изменения называются тактическим урбанизмом.
Например, активист Илья Кулешов придумал ставить на парковочные места автомобильные прицепы со скамейками и растениями — так можно легально создать места для отдыха даже на самых узких тротуарах. На Воскресенской набережной активисты движения «Центральный район за комфортную среду обитания» установили деревянные настилы и собственноручно сделанные скамейки — вскоре их убрали, но зато получилось громко заявить о проблеме. Одни петербуржцы выставляли свою уличную мебель на Малой Конюшенной, другие — делали маленькую лавочку из газонного ограждения. А горожанин Федор Уткин даже самостоятельно установил дорожные ограждения-столбики на участке у 693 школы — там много пешеходов, но не было тротуара.
Каталогизировать наследие
Петербург полон сокровищ — но если не вести их учет, в конце концов можно всё растерять. Экспонаты музеев строго подсчитаны, но кто следит за произведениями искусства на улицах и в парадных? Есть такие люди! Например, искусствовед и руководительница портала «Витражи в России» Татьяна Княжицкая запустила проект «Витражи Петербурга: инвентаризация 2019–2020». Она и ее помощники заходят в каждую парадную в исторической застройке, проходят по всем этажам, составляют описание исторического остекления окон и фотографируют их. На данный момент закончена работа на Васильевском острове и Петроградской стороне — в результате выпущены две книги-каталога.