Как за четыре года сделать из обычного постсоветского города мечту Ильи Варламова?
Из Гатчины поступает подозрительно много хороших урбанистических новостей: там открываются новые общественные пространства, детские площадки здорового человека, улицы становятся пешеходными, меняются нормы размещения рекламы, а город побеждает в конкурсах проектов развития среды — и получает большие деньги из федерального бюджета. Редактор «Собака.ru» Ксения Морозова решила разобраться, кто стоит за этим преображением, и так познакомилась с Елизаветой Гречухиной. Четыре года архитектор работала в администрации Гатчины, а теперь собирается масштабировать этот опыт на всю Ленинградскую область.
Вы всегда жили в Гатчине?
Я здесь родилась и выросла, а в петербургской Академии художеств выучилась на архитектора. Работала в архитектурной мастерской Максима Атаянца и бюро «Земцов, Кондиайн и партнеры». В 2010 году мы с мужем — он физик — уехали жить в Женеву, там я занималась преподаванием. Вернулись спустя шесть лет: этого очень хотел муж, для него было важно жить на родине — он тоже из Гатчины. У меня такого желания не было, но я решила, что семья важнее.
Работа в администрации — неожиданное решение для человека с таким опытом.
После возвращения были печаль и тоска — со времен моего детства Гатчина не сильно изменилась. Кроме того, после опыта жизни в Европе у меня назрел вопрос: поменять городскую среду — это несложно и недорого, почему не сделано вообще ничего? Проблемы с инфраструктурой только усугубились, стратегически о развитии никто не думал — просто латали дыры. Был выбор: сидеть и грустить — или узнать, что происходит и можно ли на это повлиять. Я отправилась в администрацию, и оказалось, что в комитете градостроительства и архитектуры Гатчины нет ни одного архитектора. Это типичная ситуация для многих городов страны — никто из архитекторов не хочет работать за 24 тысячи рублей, хотя труда здесь очень много, и это чистый альтруизм. Но для меня зарплата не была целью, так что я устроилась главным специалистом.
Чем вы занимались в администрации?
Система там устаревшая, и у людей нет мотивации быть эффективными. Мне пришлось быть связующим звеном между разными комитетами. Структура раздроблена: приходишь, а тебе говорят: «Мы этим не занимаемся, идите туда-то». Я стала для них клеем. Никогда не думала, что буду заниматься благоустройством, поэтому пришлось заняться самообразованием, изучать сценарное наполнение, идентичность, вовлечение — чтобы не просто лавочки расставлять.
С этого места поподробнее!
Нужно было посмотреть на Гатчину, на то, какие территории в ней не работают, и понять, как их активировать, чтобы они стали точками роста — чтобы гатчинцы по-новому взглянули на родной город. Мне повезло, потому что появилась программа «Комфортная городская среда», а с ней пришли федеральные деньги на общественные пространства и дворы. Я стала активно участвовать во всех конкурсах — благодаря этому получилось реализовать много хороших проектов и в городе стали заметны изменения.
Вообще мы привыкли думать о Гатчине как об императорской резиденции, конечно.
Да, Гатчину на две части делит исторический парк, который является объектом всемирного наследия ЮНЕСКО. И с одной стороны, это очень круто, что в центре города у нас есть огромный дворцово-парковый комплекс. Но с другой — эта территория принадлежит Петербургу и на ней ужесточаются регламенты. Если раньше горожане катались там на велосипедах и устраивали пикники, то сейчас все это запрещено, ходить по газонам, бегать, гулять с собаками нельзя. Это вызывает протест у жителей. Конечно, парк необходимо сохранять и приводить в надлежащее состояние, но также нужно предложить людям альтернативу — места, где они могли бы реализовывать свои потребности, заниматься спортом, отдыхать, проводить мероприятия. Поэтому мы занимаемся развитием общественных пространств.
Какие проекты удалось реализовать за эти четыре года?
Мы вернулись в Россию 30 августа, а 1 сентября я повела старшего сына в первый класс. Мы шли в школу через бульвар Науки — плиты годов 1960-х, торчащие куски арматуры и лужи. Я торопилась, упала и порвала любимые брюки. И подумала, что невозможно же так жить: мой ребенок будет 10 лет ходить здесь каждый день и смотреть на весь этот ужас. Так первым моим проектом стал бульвар Науки — я сама занималась его разработкой. Когда я пришла, у администрации уже были планы на эту территорию, но это был адский ад — две дорожки с гипсовыми орлами. Я сказала сразу, что так делать нельзя, и села рисовать эскиз. В городе есть институт ядерной физики, мощный научный кластер, от этого мы отталкивались. На асфальт нанесли полосы в виде печатной платы — и люди, как электроны, движутся по ней. Идея в том, что это информационная река — она собирает и разводит гуляющих в разных точках. Мы продумали световые сценарии для вечера: подсвечены велодорожки, есть световые качели и подсветка у скамеек. В этом году мы будем реализовывать второй этап: бульвар станет органично включен