Рассказ Татьяны Толстой

СНОБКультура

Культурный слой

Татьяна Толстая

В середине 1980-х мы переехали из Медведкова в Замоскворечье. Это примерно как из Нижнего Тагила в Париж.

Медведково, далекое, убогое, глинистое, родное, по весне укрытое желтыми коврами одуванчиков, зимой таившее под снегом убийственную ржавую арматуру, брошенную строителями, осталось позади – прощай, Медведково, прощайте, осенние пустыри, где мы сдавали скупщикам стеклянную тару и где очереди были так длинны – длиною в жизнь, – что стоявший далеко впереди меня старик присел на ящик с молочными бутылками, задрожал и умер. Кто-то засобирался идти в телефон-автомат – вызывать скорую; очередь шарила в карманах, искала двухкопеечные монеты, но уже все равно было поздно. Жена старика терпеливо стояла рядом с ним, прижав к животу и поглаживая его умершую уже голову; холодный ветер октября раздувал на этой голове остатки волос.

Прощайте, городские крысы, снующие по пустырям и помойкам, нападающие на котов, случись котам, из любопытства, выбраться на улицу; уже принюхивающиеся и к людям, зоркими красными глазками всматривающиеся ночью в наши окна, задернутые плотными занавесками не оттого, что смотреть не на что, а чтоб не дуло.

Смотреть всегда есть на что – вон в окнах напротив, через дорогу, живут голые супруги, они приходят с работы, зажигают свет и ходят по комнатам абсолютно голые. На стекле у них приклеен, а может, нарисован белый петух; весь наш дом – соседи сверху и соседи внизу – зовет их «петухами» и не знает, что тут еще сказать.

А если далеко высунуть голову и посмотреть налево, то виден ларек с квасом; как-то раз, летом, мои дети стояли с бидонами в очереди и уже совсем почти подошли к заветному крану, но тут пронесся слух, что кваса на всех не хватит, и добрые медведковские жители выставили детей из очереди, приговаривая: «В Израи́ле напьетесь!»

Еще видна автобусная остановка, вроде бы вот она, рядом, рукой подать, – но наш дом отделяет от нее глинистый газон, все сползающий и оплывающий, оплывающий и сползающий на проезжую часть, так что после недели дождей улица превращается в желтую вязкую реку, и неразумные женщины, с большими усилиями раздобывшие себе дорогие замшевые сапоги, уныло смотрят из окон, как сечет дождь, как мокнут на газоне чахлые саженцы деревьев, как проезжает откуда-то взявшийся мужик на телеге, запряженной покорной лошадью, проезжает – копыта чвак-чвак – и скрывается за сеткой дождя.

А можно просто смотреть вдаль, туда, где ничего нет, где жидкая чернильная тьма, и во тьме мерцают и пошевеливаются неяркие огни дальних селений, и оттуда кто-то, может быть, смотрит на меня, из тьмы смотрит, и не видит, и думает: нет там никого, и не может там никого быть.

Прощай, все это, прощай, Медведково! Переезжаем в центр, и давайте же ослепнем от вихря огней и блеска витрин!

Новый дом наш был двухэтажным, вросшим в землю так, что подоконники первого этажа лежали на асфальте, а полы комнат находились, соответственно, сильно ниже уровня земли. Вернее, это не дом врос, а нарос культурный слой вокруг дома – объясняли мы гостям археологические банальности. Очистки, мусорок, тряпки и монеты, поверху асфальт; снова очистки, тряпки, черепки, пуговицы, бумажки, окурки – так растут культурные слои на радость историкам, так идет время, так пески заметают великие города, и козы щиплют траву на римском форуме, и Троя, заросшая круглыми азиатскими колючками, томится на июльском зное, и в глубине земли, под сухой глиной и белыми камнями тысячи лет лежит и ждет своего Шлимана спрятанная диадема безымянной царицы – золотая чешуйчатая шапка, нити дождиком.

Наш дом тоже уже направился туда, под землю, к диадемам, но, конечно, находился еще в самом начале пути.

– Дом-то какой, – с уважением говорил Виктор Петрович, паркетчик высшего разряда, почтенный красномордый человек и очень запойный алкоголик. – Должно быть, до нашей эры построен?..

– Как до нашей эры, что это вы, Виктор Петрович!

– Ну, до революции в смысле? До рождения Христова?

– Ну да, как-то так. Примерно. Виктор Петрович сделал нам весь ремонт, крепко, аккуратно и недорого, но очень уж неспешно, потому что норовил войти в запой и тогда уж пить до белых глаз, до оглушения, до мертвого валяния в сенях, в деревянном тамбуре, ведущем в дом, а иногда он засыпал на ступенях лестницы, идущей на второй этаж, и тогда верхним жильцам приходилось через него перешагивать или просто отодвигать ногой.

Где Бахус, там и Венера, и Виктор Петрович страстно и безответно полюбил верхнюю жиличку – девушку легкого поведения, приводившую к себе клиентов на дом. Любовь Виктора Петровича ее раздражала: у нее бизнес, а тут этот хмырь, пропахший политурой и портвейном, вздыхает и томится и хочет не сводить с нее глаз! Приходила жена Виктора Петровича, печальная толстая женщина в спущенных чулках, сидела у меня на кухне на табуретке, у самой входной двери, следя, чтобы Виктор Петрович работал свою работу трезвым и чтобы не дай бог не выбежал за пол-литрой. Пол-литру она приносила с собой и сама наливала ему стакан после работы, а потом крепко держала его, чтобы он не пополз вверх по лестнице к разлучнице.

Вот они уходили вдвоем, вежливо прикрыв за собой новую, установленную Виктором Петровичем входную дверь, и там, за дверью, немедленно начинались какие-то драмы, придушенные крики, и звуки борьбы, и дробь беготни по деревянной лестнице, и вновь истошный крик.

Непонятно, кто, кому, куда, когда и, собственно, что, – но дом загорелся. Потом говорили, что это верхняя девушка сама подожгла, но мало ли что говорят! Это был не первый пожар в моей жизни, я реагировала быстро. Телефон – 01 – «Пожар!», и в ту же минуту – да, в ту же самую минуту весь двор, заросший сиренью и, как потом оказалось, шампиньонами, содрогнулся от громового топота людей в златоблещущих шлемах и черных хитонах; ай, нет, не в хитонах, комбинезонах! нет? в красных? – неважно: штурм, высадка ахейцев на илионский берег; медь, звон и жар, и волокут извивающегося питона – пожарный шланг, и – дюжина героев-красавцев россыпью по двум нашим жалким деревянным этажам; Ахиллес и Менелай впереди; минута – и все было кончено.

Как выяснилось, пожарная команда располагалась в соседнем доме, метрах в двадцати от нас, так что между телефонным звонком и прибытием звероподобной армии прошло несколько секунд. Мне показалось, что пожарные были несколько разочарованы мелкими масштабами бедствия: немного дыма, немного женского визга – и всё. То ли дело во времена былые! Штурм царской башни, град камней со стен, и льют кипящую смолу бочками, и туго натянуты тетивы, и самое время царицам зарывать свои золотые диадемы в землю.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Вояж на батарейках Вояж на батарейках

Долго ли нам осталось ждать пришествия электрической авиации?

Популярная механика
Добро пожаловать на борт! Добро пожаловать на борт!

О чем нужно помнить, собираясь в аэропорт

Лиза
Камерно и точечно Камерно и точечно

Софья Синицына и ее год положительной трансформации

OK!
Тело, страхи и перверсии: Дэвид Кроненберг в пяти фильмах Тело, страхи и перверсии: Дэвид Кроненберг в пяти фильмах

Работы, которые помогут лучше понять Дэвида Кроненберга

Правила жизни
4 ингредиента, которых не должно быть в твоем шампуне: мнение трихологов 4 ингредиента, которых не должно быть в твоем шампуне: мнение трихологов

Ингредиенты в шампунях, которые могут нанести урон здоровью кожи головы

VOICE
Кабачки Кабачки

Куда девать кабачки летом?

Здоровье
У Татьяны Замировской вышла книга «Свечи апокалипсиса». MAXIM публикует эксклюзивный отрывок У Татьяны Замировской вышла книга «Свечи апокалипсиса». MAXIM публикует эксклюзивный отрывок

Книга про самый дорогогой свечной бутик в Нью-Йорке основана на реальном опыте

Maxim
В Белизе обнаружили гробницу майяского правителя В Белизе обнаружили гробницу майяского правителя

Что археологи обнаружили в царском захоронении древних майя

N+1
Все не просто так: почему теннисный мяч ярко-желтого цвета? Все не просто так: почему теннисный мяч ярко-желтого цвета?

Почему в итоге ярко-желтый окрас стал «официальным» для теннисного мяча?

ТехИнсайдер
Михаил Дегтярев: Фонд – это инструмент нашего президента Михаил Дегтярев: Фонд – это инструмент нашего президента

О создании Российского спортивного фонда и трудностях, которые он решит

Ведомости
«Это просто лютеиновая фаза»: как на самочувствие женщин влияет менструальный цикл «Это просто лютеиновая фаза»: как на самочувствие женщин влияет менструальный цикл

Что на самом деле происходит с женским организмом во время цикла?

Forbes
Что такое калланетика и помогает ли она похудеть: 9 упражнений Что такое калланетика и помогает ли она похудеть: 9 упражнений

Эффективный комплекс упражнений для укрепления мышц, которые можно делать дома

РБК
Круизы: новая глава Круизы: новая глава

Rei — проект 196‑метровой круизной яхты от конгломерата Viken Group

Y Magazine
Пластик, металл, стекло: какая посуда подходит для микроволновки Пластик, металл, стекло: какая посуда подходит для микроволновки

Какая посуда безопасна для микроволновки, а от какой лучше отказаться?

CHIP
Люди, традиции, поговорки и преступления Люди, традиции, поговорки и преступления

Из чего Льюис Кэрролл создал «Алису в Стране чудес»

Weekend
«Медицина стала точной наукой» «Медицина стала точной наукой»

Революция в изучении человека и новые методы терапии рака: мнение профессора РАН

Монокль
Трагедия на химическом заводе Philips в 1989 году Трагедия на химическом заводе Philips в 1989 году

Что привело к ужасной трагедии на заводе Philips и какими стали ее последствия

ТехИнсайдер
«Сирены»: честная сатира с Джулианной Мур о драме богатых людей и семейных травмах «Сирены»: честная сатира с Джулианной Мур о драме богатых людей и семейных травмах

О новом шоу с Джулианной Мур рассказывает кинокритик Тамара Ходова

Forbes
Реки крови и гречишный шоколад: как выигрывать конкурентную борьбу на «алых» рынках Реки крови и гречишный шоколад: как выигрывать конкурентную борьбу на «алых» рынках

Как российская компания может добавить значимых отличий своему ассортименту

Forbes
«Мы уже не живем в своей колыбели» «Мы уже не живем в своей колыбели»

Чем дышит и живет Институт космических исследований РАН?

Знание – сила
CAR-NK-терапия из донорских стволовых клеток помогла пациентке с системной склеродермией CAR-NK-терапия из донорских стволовых клеток помогла пациентке с системной склеродермией

Исследователи сообщили об успешном лечении тяжелой системной склеродермии

N+1
Несчастные случаи, нарушение техники безопасности и халатность: 7 самых страшных промышленных катастроф в мире Несчастные случаи, нарушение техники безопасности и халатность: 7 самых страшных промышленных катастроф в мире

Когда на фабриках и заводах случались серьезные катастрофы

ТехИнсайдер
Поверив Гомеру… Поверив Гомеру…

Действительно ли Троя — это тот город, о котором идёт речь в «Илиаде»?

Дилетант
Золотой век английской карикатуры Золотой век английской карикатуры

«Отечество карикатуры и пародии» — об Англии Георгианской эпохи

Дилетант
Я хочу сыграть в кешбэк Я хочу сыграть в кешбэк

Как банки влияют на поведение своих клиентов через кэшбек и игровые механики

Монокль
«Император Святой Руси» «Император Святой Руси»

Что в XV-XVIII веках означало слово «чин»?

N+1
Карманные мозги, что управляют всем: микроконтроллеры от первых 4-бит до IoT-революции Карманные мозги, что управляют всем: микроконтроллеры от первых 4-бит до IoT-революции

История микроконтроллеров от их зарождения до современных тенденций

Наука и техника
Диагнозы не горят Диагнозы не горят

Новый детективный сериал видного сценариста Денниса Лихейна «Дым»

Weekend
Вода, еда, ночлег: что могут требовать туристы, попавшие в авиационный коллапс Вода, еда, ночлег: что могут требовать туристы, попавшие в авиационный коллапс

Как вести себя туристам во время авиационных коллапсов

Forbes
Про пропан Про пропан

Если газ сжиженный, то он всё-таки ещё газ или уже жидкость?

Наука и жизнь
Открыть в приложении