Хорошая попытка
«А что, если переехать в Питер?» — такая мысль нет-нет да приходит в голову москвичу. Писатель Антон Секисов пошел дальше — взял и переехал.
Вообще-то, я никогда не считал переезд из Москвы в Петербург хорошей идеей. По крайней мере, если подходить к предмету с практической стороны. Перед глазами было достаточно много примеров «дауншифтеров», сбежавших из скучной предсказуемой Москвы в романтический Петербург: друзья, знакомые и знакомые знакомых переезжали за вдохновением, новой интересной творческой жизнью, спонтанностью.
И этой спонтанности избалованные москвичи получали сполна. Спонтанно проснувшись среди ночи от истеричных звонков и громоподобного стука в дверь, бежали затыкать спонтанно прорвавшуюся в ванной трубу; из-за спонтанно отменившейся электрички попадали на станции под снегодождь, обрушившийся из ясного неба, и так далее. Спустя несколько месяцев подобной жизни москвич возвращался в столицу разочарованный и смущенный. А после вспоминал ту вылазку в Петербург как неудачную подростковую шалость вроде сделанной по пьяни татуировки на пояснице.
Другой сценарий — когда москвич не возвращался вовсе, а постепенно растворялся в петербургском пейзаже. Вы наверняка знаете этот типаж: молодой мужчина в шароварах с пустым рассеянным взглядом и блаженной улыбкой кормит чаек на набережной Невы или просто бродит по городу без цели и смысла.
Всякий раз, приезжая в Петербург, я почти сразу ощущал необъяснимую тревогу, раздражительность, упадок сил — и острое желание вернуться в Москву. Иногда даже менял обратные билеты, чтобы оказаться дома раньше, чем планировал. Мысль о том, чтобы провести лишних три-четыре часа в этом недружелюбном и депрессивном городе казалась невыносимой. Но месяц-два спустя я снова брал билет в Петербург. И все повторялось.
А потом я решил переехать туда насовсем. Это случилось, когда мне уже было почти 30 лет — возраст для подобных романтических глупостей уже не вполне подходящий. Всю жизнь я прожил в Москве и вдруг ощутил, что застрял в тупике: личном, творческом, карьерном. И почему-то вдруг возникла прямо-таки железобетонная убежденность, что Петербург поможет мне выбраться. Это было странное иррациональное чувство, своего рода прыжок веры: переезжаю, ибо абсурдно.