Сексизм по-русски: пациент скорее мертв, чем жив
Шумный, яркий и лихой мундиаль закончился, но поднятые им вопросы остались. Руководство ФИФА не пожалело добрых слов в адрес организаторов чемпионата мира по футболу, но все-таки нашло одну серьезную проблему. Имя ей — сексизм
Ранний СССР был практически идеалом феминизма — все благодаря принятому большевиками законодательству, самому прогрессивному в мире по вопросам гендера. Женщины сразу получили все права, которые сто лет назад в западном обществе приходилось вырывать буквально зубами: право голоса, равные возможности для развода, право на аборт. И, конечно, советский строй сделал все возможное, чтобы выгнать женщину из кухни, дать ей образование или хотя бы поставить к станку.
Однако на практике это не мешало существованию мизогинии и дискриминации женщин — только они сильно отличались от западной.
Избирательное право уже в первые годы новой власти стало полной профанацией — и для мужчин, и для женщин. А позже, в суровых реалиях коллективизации, индустриализации и прочих трансформаций, начался откат и по другим позициям.
Это особенно заметно по абортам: в 1920 году Советский союз стал первым государством в мире, легализовавшим эту медицинскую операцию, причем требовалось только желание женщины. Уже через несколько лет право на аборты было ограничено и требовало специального разрешения, а при Сталине их вообще запретили и разрешили вновь только в 1955 году.
Большевики запихнули патриархальные ценности словно грязные носки под кровать, на котором рождалось молодое коммунистическое государство. Их наследники достали носки из-под кровати и с гордостью начали их носить.
На излете СССР отношения полов в обществе были странным гибридом прогрессивной мысли и красного патриархата, основанного не на религии или классическом консерватизме, а на некоей «народной морали». У власти уже стояли не фанатичные коммунисты, а старцы в пыльных костюмах — представить в их окружении женщину вроде наркома первого советского правительства Александры Коллонтай было уже невозможно. Единственное исключение, и то в понятной области — министр культуры Екатерина Фурцева, ставшая героиней многочисленных анекдотов.
Кстати, именно по шуткам на кухне легко прослеживается, как бронзовело советское общество. Реакцией на навязанное равенство полов, такое же условное, как и кодекс строителя коммунизма, становится откровенный троллинг женских персонажей. От вечно всем недовольной и злой тещи до глупой блондинки — они вечно все путают, ломат и мешают «нормальным мужикам». Как в капле воды, весь советский сексизм виден в присказке, что женщина-водитель — это как «обезьяна с гранатой». С одной стороны, никто не мешает получить права и водить машину, — чай не Саудовская Аравия, где женщины официально смогли сесть за руль только в этом году, — но никакой симпатии от водителей-мужчин и гаишников не жди.