Театр
Мнение. Чем театр лучше отличается от жизни?
Видит бог и редакция — я не собиралась этого писать. Но вдруг коллега из отдела репортажа решила поинтересоваться, чем театр лучше жизни. За полчаса до этого вопроса прямо на глазах у актрис, которые давали мне в этот момент интервью-вербатимы, из моего глаза выпала линза. Такое бывает от недосыпа. Актрисы решали, кто побежит в аптеку, но вмешался хореограф — время, ворк-ворк-ворк. Показ эскиза спектакля был через день.
О дальнейшем нужно рассказывать с неизменным зачином «Так получилось, что...» Ради экономии места вы это представляйте, пожалуйста. В общем, так получилось, что актриса из одного моего проекта получила главную роль и снималась в Париже. Там познакомилась с французским режиссером, драматургом, сооснователем французского фестиваля независимого театра Антоном Бонничи. Антон мечтал поработать с русскими актрисами. Я вписалась ради дружбы и авантюры вторым режиссером. Пьеса Антона на английском — про феминизм, роль женщины в современном искусстве, про все то, о чем сейчас из каждого утюга. Казалось бы, зачем еще раз об этом? Но (помним про «так получилось»!) отступать было некуда. Антон приехал в Москву, провел кастинг и начал репетиции эскиза спектакля. Эскизы делают за неделю, но тут дней было пять. Оставалось два дня.
Мы начинаем делать вербатимы. Первая же актриса рассказала, как на первом курсе театрального ее изнасиловал продюсер, обещавший сделать из нее звезду, в голове что-то щелкнуло. Не от осознания факта. От будничного тона повествования. Затем щелкало от каждой истории. Точнее, от внезапно открывшегося: хочешь быть актрисой, будь готова к тому, что тебя могут воспринимать… скажем так, по-разному. А потом был показ эскиза. К этому моменту я уже называла своих отважных актрис дивами: «Дивы, чей текст валяется?!» А зрители спрашивали, когда премьера.
P. S. Дописав этот текст, я решила уточнить вопрос своей коллеги. Оказалось, она спрашивала меня: чем театр отличается от жизни? Но менять колонку было поздно. Прости, коллега. Так получилось.
Елена Смородинова, театральный обозреватель «РР»
Слушай, я умираю
Режиссер — Антон Бонничи, Елена Смородинова
Для людей, для интеллектуалов, для любителей острых ощущений
Чук и гек
Режиссер — Михаил Патласов
Александринский театр (СанктПетербург) на сцене Центра им. Вс. Мейерхольда (Москва)
20.03.–21.03
Для людей, для интеллектуалов
Выворачивая детский рассказ 1939 года наизнанку, режиссер Михаил Патласов работает с исторической памятью и неизжитой травмой тех, чьи предки либо были репрессированы, либо служили в НКВД. Патласов задействует материалы о репрессиях, создавая альтернативную историю рассказу, где Чук и Гек отправляются на поезде вместе с мамой к папе через всю страну. Четыре номинации на «Золотую маску».
Лесосибирск Лойс
Режиссер — Радион Букаев
Театр «Поиск» (Лесосибирск) на сцене Центра им. Вс. Мейерхольда (Москва)
16.03–17.03
Для романтиков, для интеллектуалов
Спектакль-чат по пьесе драматургов Ирины Васьковской и Дарьи Уткиной про Лесосибирск, город, до которого от Красноярска четыре часа на машине, а добраться иначе — никак. Кстати, в происходящее на сцене, где новый учитель литературы вносит смуту в девичьи души, зритель может вмешиваться со своего мобильного. Постановка претендует на «Золотую маску» в номинации «Эксперимент».
Магазин
Режиссер — Эдуард Шахов
Татарский драматический театр Альметьевска на сцене Театра Наций (Москва)
20.03–21.03
Для интеллектуалов, для любителей острых ощущений
Жуткий и подробный текст Олжаса Жанайдарова основан на сюжете из криминальной хроники — истории о том, как хозяйка одного магазина обходилась со своими сотрудницами, приехавшими на заработок из Средней Азии, как с рабынями (в прямом смысле этого слова). В фокусе спектакля две героини — хозяйка и рабыня, преследователь и жертва. Разговор о насилии, в том числе насилии, поощряемом системой, режиссер Эдуард Шахов и актеры Альметьевского театра будут вести на татарском языке (предусмотрен синхронный перевод). У спектакля четыре номинации на «Золотую маску»
Музей инопланетного вторжения
Художники — Шифра Каждан, Леша Лобанов, Ксения Перетрухина
Москва, Боярские палаты
15.03
Для детей, для людей, для интеллектуалов
Спектакль «Театра взаимных действий», в котором нет режиссера, зато есть целых три художника, один драматург и один продюсер — это экскурсия по следам инопланетного вторжения, случившегося в Сибири в конце 80-х годов. Сомнений в том, что инопланетяне существуют, после спектакля почти не остается. Для взрослых зрителей работа оказывается в том числе и исследованием природы отношения к инаковости, и размышлением о том, что такое свобода. Спектакль претендует на «Золотую маску» в номинации «Эксперимент».