Площадь и башня
Сети и власть от масонов до Facebook
Для кого эта книга?
Это очень важная работа, систематизирующая опыт социальных сетей, от средневековья до наших дней. Сложно переоценить влияние, которое социальные сети оказывают на современную жизнь. Они во многом формируют нашу культуру, новостное поле и даже политический ландшафт. Сегодня каждое событие происходит дважды – сначала само по себе, а потом прокатывается волной по СМИ и, главное соцсетям. И этот отпечаток стал важнее, чем событие так таковое. Как и почему это произошло, а также почем сети значительно устойчивее даже самых крепко организованных и древних иерархий, вы узнаете из обзора книги Ниала Фергюсона «Площадь и башня».
Посмотрите на историю сетей, от Гутенберга до Трампа.
Даже просто листать газету или переключать каналы может оказаться занятием не для слабонервных. Среди этого хаоса трудно отыскать какую-то путеводную нить.
В конце концов, что общего может быть между арабской весной, использованием таргетированной рекламы на Facebook для воздействия на результаты британского референдума и заговорами международных террористических ячеек?
Но общее есть: все это – часть сети. Независимо от того, являетесь ли вы международным трейдером или просто случайным пользователем Twitter, скорее всего, вы – часть одной из сетей, которые используют технологии для обмена информацией и распространения различных идей.
В эпоху Брексита и Трампа такие сети могут показаться изобретением современности. Но, как показывает Ниал Фергюсон в своем обширном исследовании, то, что мы сейчас переживаем, является лишь последним и хаотичным актом в пьесе, такой же далекой от современности, как Иоганн Гутенберг и изобретенный им печатный станок.
Начиная с деятелей времен Реформации и заканчивая диссидентскими группами коммунистической Польши, сети уже давно меняют историю. Так же, как и сегодня, они всегда питались технологическими инновациями и выступали вектором для развития радикально новых идей. В своей книге Ниал Фергюсон детально описывает, как формировались сети на протяжении человеческой истории, как с их помощью создавались тайные организации, а также рассказывает, почему строгая иерархия – не панацея для общества.
Из этого обзора вы узнаете:
- как печатный станок создал сеть, которая навсегда изменила Европу;
- как британцы, используя уже существующие сети, построили глобальную империю;
- и почему использование Дональдом Трампом социальной сети Twitter помогло ему победить Хиллари Клинтон.
История формируется под воздействием иерархии и сетей – двух феноменов, у которых есть некоторые основные черты.
Некоторые люди рассматривают историю как своего рода пирамиду. На самом верху в ней находятся великие короли и королевы, а ниже – огромная иерархия рыцарей, священников и крестьян. Другие подчеркивают роль подпольных сетей, таких как иллюминаты или масоны. Эти группы людей, хотя и остаются в тени, влияют на все аспекты жизни страны.
Но может ли одна из этих моделей действительно объяснить исторический процесс?
По сути, и то, и другое сформировало большую часть нашей истории. При этом важно понимать, что сети и иерархии также имеют ряд общих черт.
Подумайте о том, что такое сеть на самом деле. Проще говоря, это набор взаимосвязанных узлов. Эти узлы могут быть людьми, торговыми портами или членами семьи. И из-за нашей склонности создавать сети с людьми, похожими на нас, эти узлы, как правило, связаны некоторой общностью.
То, что объединяет нас с другими, может быть статусом, принадлежностью – например, национальностью, классом, возрастом и полом. Или набором общих ценностей, вытекающих из образования, религии, профессии или других наших интересов.
Хороший пример – группа Блумсбери, возникшая в Лондоне в начале XX века. Она состояла из интеллектуалов, писателей и художников и сформировалась вокруг ряда общих идеалов, касающихся искусства, жизни, сексуальности и политики. Связи между членами группы иногда даже становились официальными – благодаря заключению браков. Действительно, эти отдельные узлы были соединены таким множеством способов, что если нарисовать линии, обозначающие каждое сочленение, получится паутина.
Например, писательница Вирджиния Вульф вышла замуж за Леонарда Вульфа, но была влюблена в знаменитую писательницу и садовода Виту Сэквилл-Уэст. В центре этой сети находился экономист Джон Мейнард Кейнс. Поскольку он был связан практически со всеми остальными, его можно назвать центром сети.
Иерархия работает подобным образом, вся разница состоит в том, что все соединения идут сверху вниз, и «центральный узел» сети по сути является вершиной пирамиды.
Каждый человек связан с вершиной в разной степени. Но по мере продвижения вниз по пирамиде, горизонтальных связей между отдельными узлами становится все меньше и меньше.
Таким образом, хотя иерархии и сети имеют общие черты, последние более взаимосвязаны. Далее мы копнем немного глубже и исследуем, как функционируют сети.
Центральная роль узла, важность слабых связей и теория шести рукопожатий.
Сеть – это ряд узлов. Но некоторые из сетей более эффективны, чем другие. В основном, сеть функционирует тем лучше, чем больше в ней взаимосвязанных узлов.
Мы можем понять важность различных узлов, проанализировав их «относительную центральность», которая состоит из разных параметров.
Центральность по степени, например, измеряет количество связей или отношений одного человека с другими.
А центральность по посредничеству учитывает, сколько информации проходит через определенный узел. Представьте себе железнодорожную станцию, которая тоже является своего рода узлом. Точно так же, как через некоторые станции проходит больше пассажиров, некоторые люди обрабатывают и передают больше информации.
Это не означает, что индивидуум с высоким уровнем центральности по посредничеству обязательно имеет больше всего связей. Скорее всего, у него есть самые важные связи.
И, наконец, есть центральность по близости. Это способ оценить, сколько шагов отделяют разные узлы друг от друга. Люди с высокой степенью такой центральности, как правило, имеют наилучший доступ к информации, если она широко распространена по всей сети.
Высокая центральность по близости имела, например, решающее значение для удержания власти советским политическим лидером Иосифом Сталиным: как единственный человек, который был членом всех трех самых мощных институтов компартии, он был хорошо информирован, аккумулируя вокруг себя все узлы. Но в нашей жизни важны не только сильные прямые связи. Слабые связи также необходимы – даже если они возникают между различными сетями.
Это хорошо иллюстрирует классическая социологическая теория о шести рукопожатиях.
Теория была выдвинута в 1969 году американским психологом Стэнли Милгрэмом, который утверждал, что каждый человек опосредованно знаком с любым другим жителем планеты через цепочку общих знакомых, в среднем состоящую из пяти человек. Милгрэм опирался на данные эксперимента в двух американских городах. Жителям одного города были розданы 300 конвертов, которые надо было передать определенному человеку, живущему в другом городе. Конверты можно было передавать только через своих знакомых и родственников. В итоге, до конечного бостонского адресата дошли 60 конвертов. Произведя подсчеты, Милгрэм определил, что в среднем каждый конверт прошел через пять человек.
Это отличный пример того, как важны слабые связи в соединении различных сетей. Если бы наши связи были строго ограничены нашими собственными сетями, люди не могли бы общаться и взаимодействовать с различными группами. Так что слабые звенья – это мосты между различными социальными мирами.
Но слабые связи – не единственный способ соединения различных сетей. Когда их нет, эту роль могут сыграть посредники.
Ими были, например, женщины, управлявшие литературными салонами Парижа во времена Французской революции. Принимая у себя и мыслителей просвещения, и революционеров, эти дамы способствовали диалогу между группами, которые в противном случае оставались бы разделены социальным статусом и образованием. И это, в свою очередь, создало условия для французской революции!
Глобальные географические исследования и изобретение печатного станка создали новые важные сети.
На заре XIV века мир был разделен примерно на 30 империй, герцогств и королевств, и каждая из частей управлялась могущественными личностями. Все это были жесткие нисходящие иерархии. Но появились две сети, которые пошатнули основы старого порядка.
Одна из них была продуктом испанской и португальской экспансии.
В начале столетия эти две страны создали сложные глобальные торговые сети, которые охватили весь мир от территорий современной Кении и Танзании до Гоа на юго-востоке Индии и Гуандуна в Китае.
Так что же двигало исследователями?
Два фактора. С одной стороны – новые технологии. Например, современные корабли, такие как португальская каравелла и галеон, а также более точные карты. Но свою роль сыграли и сети. Моряки, например, все чаще делились друг с другом своими новообретенными знаниями о навигации, что привело к ее развитию.
В свою очередь, эта новая обширная торговая сеть бросала вызов традиционным иерархиям.
Тем временем в Центральной Европе одно из изобретений послужило толчком к появлению очень могущественной сети. Этим изобретением был печатный станок Иоганна Гутенберга.
До появления печатного станка рукописные книги стоили непомерно дорого, доступ к ним имели только самые богатые и влиятельные люди, верхушка иерархии. Центральными узлами в циркуляции письменных материалов тогда были церкви и суды.
Томас Кромвель, главный секретарь Генриха VIII, состоял в переписке с огромным количеством людей: их число достигало 2149 человек! Таким образом, Кромвель был одним из немногих, кто имел неограниченный доступ к информации, – именно поэтому он являлся одним из самых влиятельных людей своего времени.
Печатный станок изменил прежние порядки – новые информационные сети начали появляться по всей Европе.
И центрами этой новой сети стали типографии. Люди стекались к ним в поисках информации и знаний.
В 1140 году немецкий изобретатель Гутенберг впервые в истории применил печатный станок. К 1500 году около 20% всех швейцарских, датских, голландских и немецких городов уже имели свои собственные типографии. Книги стали значительно доступнее.
Например, в Англии цены на книги за вторую половину XV века упали на 66%, а к началу XVII века – на 90%!
Реформация потрясла основы иерархии и положила начало новой эре сетей.
Печатный станок не просто обрушил цены на книги – распространение письменных материалов также подготовило почву для Реформации.
Центральной иерархией в Европе долгое время была католическая церковь. Но в 1517 году немецкий священник по имени Мартин Лютер выдвинул свои тезисы, в которых жестко критиковал официальную Церковь. В итоге тезисы Лютера спровоцировали скорее революцию, чем Реформацию.
Благодаря печатному станку, слухи об этом распространились очень быстро.
В прежние времена будущим читателям тезисов Лютера пришлось бы ждать, пока кто-нибудь перепишет их от руки. Теперь же всего через несколько месяцев их уже можно было прочесть в Лейпциге, Базеле и Нюрнберге.