Пираты Каспийского моря: непридуманная история российских пиратов
Если ты всю жизнь считал, что пираты — это нечто южное, одноногое и непременно с попугаем на плече, то вот тебе несколько доказательств обратного.
Вратные подвиги
Отечественное пиратство берет свое начало вовсе не на развалах, где торгуют контрафактными DVD, а в древнем Новгороде. Если тебе довелось там бывать в XI веке, ты наверняка обратил внимание на Золотые ворота храма Софии. Тебя уже тогда смутило, почему памятник русского зодчества снабдили почти готическим элементом дизайна.
Так знай же, что Золотые ворота, еще в бытность их медными, украшали крепость Магдебург. Оттуда их в X веке свинтили эстские пираты и повезли в столицу Швеции, Ситгуну. Но не доехали! Враждовавшие со шведами новгородцы в морском сражении отбили ворота у конкурентов (кстати, утопив часть деталей).
Потом их покрыли позолотой — вероятно, чтобы скрыть отпечатки пальцев, — и навесили на храм Софии. Вообще, воротам не стоялось на месте: в 1570-м Иван Грозный перенес их в Александровскую Слободу.
Призраки Каспия
В летописях двух древнейших каспийских портов, Дербента и Ширвана, сохранились нелицеприятные записи о том, как в IX–X веках эти города подвергались набегам русов. Будь у нас в России нормальные режиссеры, на основе этих летописей можно было бы снять масштабный эпос. Ведь там есть все: убийства, поджоги, «увод в полон тысячи дщерей» (то есть незамужних девушек).
Увы, сегодня осталось мало охотников расшифровывать ширванские каракули, а ни одного славянского документа, подтверждающего факт набегов, время предусмотрительно не сохранило. Наши историки предпочитают все отрицать: мол, мало ли кого могли принять за русов жители каспийских портов (ведь у пиратов было не принято представляться).
А вот британские хронописцы во главе с Норманом Дэвисом уверены: зверства на Каспии учиняли бродники — предки казаков, которые любили собраться большой толпой и за сравнительно небольшие комиссионные разграбить какой-нибудь населенный пункт в пользу киевского князя или хазарского кагана. Волосы у них, кстати, были подозрительно русыми.
И за борт ее бросает…
Если вдуматься в содержание культовой застольной песни «Из-за острова на стрежень», то возникает резонный вопрос: откуда у Стеньки Разина, простого казака, пусть даже и вставшего на темную сторону силы, взялась персидская княжна? Да и острогрудые челны штука довольно подозрительная, особенно если учесть, что русские суда XVII века были преимущественно плоскодонными. Беда в том, что вдумчивые люди редко напиваются до такого состояния, чтобы затянуть эту песню.
Между тем персидские хроники проливают кое-какой свет на историю с княжной. В них ясно говорится, что Степан Разин до начала своей сольной карьеры был одним из страшнейших каспийских пиратов. Причем особый цинизм Стенька проявил в походе на Персию в 1667 году.
В то время Разин командовал армией почти в 6000 человек. Ясное дело, кораблей для всей оравы атаман найти не смог. Поэтому он пошел на хитрость: сам поплыл морем (с тремя сотнями лучших бойцов), а большую часть армии пустил берегом. По официальной версии, поход Разина был призван освободить славян Каспия, которых персы использовали в качестве рабов.
Но на самом деле Разин просто формировал донской флот, отбирая корабли у персов. Близ города Астрабада Разин пустил ко дну армаду купеческих судов. Лучшие корабли (те самые, острогрудые) атаман оставил себе. Но, увы, увлекшись погоней за персами, он попал под Астрабадом в засаду. Из-за неудачных маневров арьергард казачьей армии попал в плен. Конец? Ну уж нет!
Едва оказавшись в ставке персов, Разин объявил, что хочет переметнуться. В знак своей покорности он передал шаху Астрабада богатую казну (предусмотрительно награбленную в дороге), персидские корабли (якобы отбитые у «других пиратов») и верительные грамоты на русском языке (поддельные). Не знавший русского шах купился на трюк с грамотами и пригласил Разина в город, запретив ему брать с собой оружие. По словам персидских историков, во время встречи казак выхватил у шаха саблю и отрубил ему голову! Так это было или нет, сегодня сказать трудно, а только в 1669 году Разин вернулся на Дон с богатой добычей, на челнах и в теплой компании персиянок (тоже, кстати, острогрудых).