Где русская женщина, там всегда притяжение
К нашему интервью с Юлией Пересильд у меня был другой заголовок: «Пространство любит смелых и честных» — это она сказала и это абсолютно про нее. Юля известна своей открытостью и искренностью — это делает ее неуязвимой. Ну а полет в космос по уровню смелости оценить и вовсе невозможно. Но я выбрала для названия фразу из фильма «Вызов», потому что Пересильд собралась и снова полетела — она начала музыкальную карьеру с группой «Мандрагора». О том, что Юля прекрасно поет, знали многие, пришло время об этом узнать всем.
Юля, для начала хочу поговорить про поездку в Китай. Ты написала, что там задавали много интересных вопросов. Учитывая, сколько интервью ты уже дала до этого… Расскажи, какие это были вопросы.
Первый вопрос, который мне очень понравился: каково играть драматической актрисе в невесомости? Имеется в виду, как меняется психофизика и физика — насколько организм в невесомости по-другому существует. Это очень интересный вопрос, и я была удивлена, что здесь мне его не задавали. И вообще, вопросы были не из разряда «а вы правда летали в космос?».
Я до сих пор иногда слышу, что вы на «Мосфильме» всё сняли...
Мне знакомые журналисты с самого начала говорили: «Скажи, только между нами»... Ни одного такого вопроса у китайцев не было. Видимо, потому, что у нас на премьеру пришли актеры, творческие люди, а там на первый показ фильма в Пекине пришли ученые — люди, которые занимаются черными дырами, космосом. Например, был спикер, который запускал их космическую станцию, люди, которые работают в их центре подготовки космонавтов. Космонавты их, к сожалению, не пришли — им просто нельзя приходить, они закрытые для публики люди. Но пришли ученые! А потом все эти люди, имеющие отношение к космосу, сели со мной в один ряд, зрители нам задавали вопросы, была беседа. Модератор встречи попросил их одним иероглифом описать фильм. И вот человек, который занимается космической станцией, произнес: «Реальность». Он всю свою жизнь занимается космосом и говорит, что это реальный космос. Более того, там тоже были вопросы про волосы, и он сказал, что знает, для чего были нужны распущенные волосы в кадре: «Я много лет пытался создать состояние невесомости здесь, на земле. У меня не получилось. Ни у кого в мире это не получилось. Что-то можно было нарисовать, но вот эти волосы, так нелогично существующие в космосе, невозможно было нарисовать. Именно это и является настоящим доказательством того, что это настоящий космос». Это же не просто фильм, это все-таки международное событие. И конечно, когда в обсуждении участвуют ученые и люди, которые профессионально этим всю жизнь занимаются, то даже вопросов у журналистов не возникало, правда это или неправда.
Я помню, что после премьеры отправила тебе голосовое сообщение о том, что теперь ты можешь всё. Не знаю, осознала ли ты произошедшее или нет. Но по факту это героическая история, на которую мог решиться только такой, с одной стороны, безбашенный человек, как ты, но, с другой стороны, уровень отваги есть и у тебя. Вот сейчас, уже пройдя этот путь, ты осознаёшь, что натворила?
Сейчас расскажу один эпизод, чтобы не уходить в пафос. Я недавно записывала аудиокнигу по своей книге. Мне было очень важно, чтобы она звучала моим голосом, хотела рассказать своими словами. В книге есть письма детям, и наш режиссер Дима Николаев придумал, что эти письма прочтут своими голосами сами дети. А дети их не читали ни разу. И вот они пришли в студию, мы дали им эти тексты. Я счастлива, что у нас в тот момент была девочка-видеограф, которая смогла запечатлеть эти моменты, как они в первый раз в жизни читали эти письма. Я и смеялась, и плакала одномоментно. Им было очень тяжело, они держались, но всё равно в какой-то момент их прорвало, каждую по-своему... Я сидела в этой будке и даже не могла на них посмотреть, потому что в этот момент я думала: «Какой вообще ужас!», — что им пришлось пережить на самом деле. Дело не том, что нам пришлось пережить, мы же на адреналине, на желании открывать, на желании впервые снимать кино в космосе — это одно состояние. Тоже страшно, это всё понятно, но есть желание сделать, желание быть первыми в мире, адреналиновый шок. А вот то, что переживали дети, семья, — я этого, конечно, не осознала до конца. Наверное, я осознала это как раз вот тогда, когда они прочитали эти письма. Мы потом еще поговорили, обсудили, но я поняла, что это больная тема, которая требует и проработки с психологами... Вот сейчас Новицкий должен был стартовать 21-го числа, а за 40 минут обнаружили какую-то неисправность. Старт отменили — ощущение так себе. Вот вроде уже всё прошло, всё пережито, а меня всё равно триггерит эта история. Это к вопросу о том, что хорошо, что мы вернулись. Это самый главный вывод после всего этого путешествия, который я сделала, потому что всё равно окончательно не осознаёшь, когда находишься в моменте.
Ну еще, наверное, защитная реакция организма не пускает тебя думать об этом.
Да нет. Я-то думала об этом много и размышляла, достаточно смело с собой по этому поводу разговаривала, но всё равно, только вернувшись, поняли: «Слава Богу, мы просто счастливчики». Героизм — это, конечно, хорошо, но в такой большой истории не всё зависит только от него, но и от везения, счастливых случайностей и, пожалуй, от того, что мы были так искренни в своих порывах — космос посмотрел и подумал: «Ладно, бог с вами, возвращайтесь обратно» (