Уроки польского
Краков, древняя столица Польши, — одно из самых значимых мест европейской еврейской истории. Здесь она разворачивалась в течение семи с лишним веков, здесь она и кончилась: в часе езды — Освенцим. Но это не туристические заметки. И не плач по убиенным. Другое
У нас, у русских (специально пишу без кавычек), отношение к Польше зачастую высокомерно-снисходительное. Это — от перекорма классической русской литературой, где оно как раз такое, чтобы не сказать просто презрительное. И от рецидивов советского имперского сознания, которому многие из нас до сих пор подвержены, а также израильской спеси: Польша — какая-то полу-Европа, пройденный этап. Немногие (вроде меня, потому что давно живу) помнят, что именно Польша — ее фильмы, отдельно актерки, журналы, песни, джаз, рок и шмотки — была для нас окном в Европу, едва ли не единственным, круче Прибалтики. Но эту стадию давно проехали, а кто-то не успел и застать. Между тем этот обычный для нас взгляд на Польшу — свысока — неуместен. Потому что почти все мы, русские евреи ашкеназского происхождения, на самом деле евреи польские.
Если не считать античных полисов Крыма и «матери городов русских» Киева с его Жидовскими воротами, то есть совсем уж дремучей древности, евреи (а с ними и пресловутый еврейский вопрос) появились в Российской империи в нагрузку к землям поделенной между великими державами Польши. Краков, жемчужина Галиции, достался в конце концов Австро-Венгрии. Но тоже с евреями. Ибо Польша к тому времени, как ее стали между собой делить великие державы, была самой еврейской страной Европы. Страной-убежищем, не хочу вас смущать аналогией. Не обетованной — никто нам ее не завещал по обету, но единственной, где нам удавалось спастись.
Страна-убежище
Дело в том, что Эрец-Ашкеназ, давшая название нашему племени намного раньше, чем сама стала называться Германией (а также другими звучными странами, где так любят сегодня учить толерантности), пыталась извести нас под корень задолго до того, как сформулировала эту задачу в емкой формуле «окончательное решение еврейского вопроса», и не раз.
Если не считать более или менее локальных, региональных расправ, первая большая волна накатила практически на всю Западную Европу, вернее ее евреев, с началом Крестовых походов. Прежде чем воевать за «гроб господень» в Иерусалиме, крестоносцы расправлялись со своими евреями в Европе — по месту жительства и по дороге к Палестине, куда зачастую и не доходили. Оно и ближе, и легче, и веселее, а уж безопаснее и прибыльнее — вообще не сравнить. С каждым новым Крестовым походом и каждым отрядом, вливавшимся в него, еврейское население Европы заметно редело. И в Кракове, с которого у нас зашла обо всем этом речь, еврейское заселение началось беженцами Первого крестового похода из Моравии (ничего себе Палестина, а?).
Вторая волна была погуще и помощней. Она действительно едва не превратила Западную Европу в «юден фрай» — Гитлер остался бы без работы. Предыстория тут такая. В середине XIV века в Европе разразилась эпидемия чумы, которая, как считается, уполовинила население континента, люди мерли как мухи. Ну, просвещенные европейцы быстро разобрались, откуда на них такая беда: вместо того, чтобы научиться наконец умываться (не мылись они вообще), обвинили в распространении страшной заразы евреев.
Те-то как раз мылись сами и омывали своих покойников (того и другого требует ритуальный закон) и оттого подхватывали чуму несколько меньше христиан. Но уловить связь между гигиеной и распространением болезни было никак невозможно, а между нехристями и смертями от чумы христиан — проще простого. Евреев стали вдохновенно, повсеместно и нещадно уничтожать. Целыми общинами. Это приобрело характер эпидемии, сравнимой с чумной, она охватила Францию, Швейцарию, Испанию, Чехию. В Германии смерч не миновал ни одного города с еврейским населением, было уничтожено более трехсот общин.
Выживших выгоняли из городов, что тоже означало постепенное вымирание — от голода, холода, болезней. Толпы гонимых слонялись по дорогам Западной Европы, как стаи бездомных собак, в поисках пропитания и крова. Как можно было спастись от такой судьбы? — Бежать из этого жестокого края! Куда? — Туда, где охота на них еще не велась. На восток. Крупнейшей страной на востоке была Польша, лишь относительно недавно ставшая королевством со столицей в Кракове.
Польские короли стремились возродить города, разоренные татаро-монголами, в крестьянской стране не хватало горожан. Потому и были раскрыты границы перед пришлыми ремесленниками и торговцами. Приходили и немцы, а уж евреи повалили валом — со своей религией (в отличие от испанских соплеменников, в эпоху гонений массово переходивших в христианство, эти предпочитали крещению смерть), со своим языком идишем, своим умением выживать, торговать и обращаться с деньгами. И так спаслись. А Польша стала первой страной-убежищем для гонимого племени.
Именно в Польше сформировалась крупнейшая в мире еврейская община. И оставалась таковой несколько веков, пока потомки чумных погромщиков из той же Германии не настигли уже здесь потомков бежавших из их земель евреев…
Подбор слов
А сегодня вы приедете в Краков — и вам обязательно повезет: вас никак не минет приглашение на прогулку по «Кракову еврейскому». Зазывалы, определяя опытным взглядом приезжих, ловят клиентов во всех скоплениях туристов, в центре — на каждом углу. Прожужжат уши в мегафон, сунут в руки буклет, окружат рекламными стендами, затеют на ходу разговор на любом доступном вам языке, сделают щедрую скидку. Даже если вам нет никакого дела до евреев, даже если вы специально потратились на самолет и гостиницу, чтобы от евреев отдохнуть, хоть на несколько дней, даже если вы, не дай бог, никого конкретно не имею в виду, а особенно вас, не к ночи будь помянут, антисемит, деваться вам попросту некуда, раз уж сюда занесло, — только Королевский дворец (полдня максимум, включая обед) — и да, Краков еврейский.
Так что все равно не отвертитесь — и поедете. Если с понтом, то на псевдостаринном конном экипаже, как графья (кучер в ливрее с аксельбантами и в шелковом высоком котелке и вы — в линялой футболке и шортах, с рюкзачком в ногах), если по-скромному, то на многоместном туристском электромобильчике, которые курсируют по Кракову, кажется, сотнями. Вежливый до ласковости водитель подоткнет полог прозрачного целлулоидного тента, затянет застежку-молнию от пола до крыши, чтобы вы часом на повороте не выпали, засмотревшись на окружающую красоту, найдет на допотопном пульте кнопку с нужным вам языком, замкнет цепь — и тронет по брусчатке. Тут же, синхронно движению, из репродуктора юный женский голос с украинским акцентом усталым речитативом в манере дикторши провинциального радио начнет экскурсию по главным краковским достопримечательностям — местам, где евреев больше нет.
Первым делом вас повезут в Казимеж, но границы вы не заметите — сейчас это один из центральных районов Кракова, а когда-то был городом на другом берегу Вислы, пока она текла, где текла и ей искусственно не сменили русло.
— Сначала евреи селились на этих улицах Кракова, а затем королевским указом им был отдан отдельный город Казимеж, — бесстрастно поведает невидимый экскурсовод из репродуктора.
И вы, скорее всего, воспримете это всего лишь как исторические сведения. А вам уже скормили знаковую версию польской истории и истории евреев в Польше — так, как она трактуется поляками, потому что кто девушку-историю имеет, тот ее, милую, и трактует.
Пропагандистам и журналистам (теперь граница между ними так же неразличима, как между Краковом и Казимежем) старой школы когда-то, когда эта деятельность еще требовала соблюдения некоторых этических норм (гусары, молчать!), хорошо известно, как можно грешить против истины, не замаравшись: не искажай фактов, но и всей правды не говори, пропускай детали и мотивы — и будет всем счастье.
В невинной фразе экскурсовода о том, что евреи жили на нескольких улицах Кракова, а потом получили по королевскому указу целый город, — вроде только информация, а на самом деле — эмоциональный подтекст: вот ведь как вольготно жилось в Польше евреям, как благоволили к ним польские короли.
Лишь знакомый с историей евреев Европы не только по версии составителей экскурсионных текстов, путеводителей и переведенных, очевидно, с польского статей в «Википедии», не до конца убаюканный туристической расслабухой может заерзать на сиденье и встрепенуться от неясных подозрений. А что ж евреям в Кракове-то не жилось? Какой вменяемый торговец поменяет большой город на маленький? Может, не сами они переселились за Вислу? Может, наоборот, выслали их туда? Может, тем самым королевским указом?
Вы не поверите — так оно и было...
Особая привилегия
В 1495 году сбылась вековая мечта простых краковян — евреев выгнали из города. Этому событию предшествовало очередное несчастье: в июне 1494‑го в Кракове случился большой пожар. Не все взволнованные горожане растерялись — многие, воспользовавшись суматохой, стали грабить еврейские лавки и дома, а заодно убивать и калечить их хозяев, насиловать женщин. Это веселое занятие распространялось пуще пожара, и даже когда сам он погас, остановиться не было никаких сил. Но не объяснять же свой негаснущий энтузиазм корыстью и злобой? Причину нашли другую: это евреи и подожгли любимый город! Ну — как с чумой в Западной Европе. Был бы еврей — а вина найдется, случилась бы беда — найдется еврей, чтобы за нее ответить. Хоть пожар, хоть эпидемия — все едино: либо в расход, либо в исход. Не хотели добром — получите силой.