Народные средства
В Архангельской области пенсионеры скинулись на ремонт больницы. «Огонек» выяснил, зачем они это сделали
Сложнее всего было куда-нибудь деть пациентов. Ведь за 150 километров от Мезени никаких других хирургических отделений нет. К тому же ледостав на два месяца превратил этот городок на северозападе Архангельской области в настоящий остров. Но выход нашелся: на ноябрьские праздники часть больных выписали, других временно перевели в терапию, и вся больница вышла на субботник с заходом на понедельник.
Врачи, медсестры, бывшие санитарки (в рамках исполнения майских указов их исключили из медицинского персонала и сделали уборщицами) и просто живущие по соседству пенсионерки под руководством больничных разнорабочих стелили фанеру, шпаклевали, красили стены и клали линолеум. За три дня управились, и только штатный больничный сантехник еще неделю постепенно менял в палатах смесители.
— Мы на Севере — люди терпеливые, привыкли сами со всем справляться,— улыбается медсестра Надежда Плахотник.
— Сделали ремонт там, где было совсем уже невмоготу,— говорит заведующий хирургическим отделением Александр Хвиюзов.— Благодаря неравнодушным людям мы смогли отремонтировать перевязочную, покрасить лестницу, заменить смесители в палатах, унитаз в женском туалете. Двери наконец-то покрасили. Они были грязно-серого цвета, поскольку домыли их до того, что дерево просвечивало.
Благодаря людям — это потому что стройматериалы купили на деньги, пожертвованные простыми мезенцами, по большей части — пенсионерами. А началось все в феврале 2018 года, когда самые активные пожилые горожане собрались в совете ветеранов, решили, что больницу надо спасать, и создали инициативную группу «За сохранение и развитие Мезенской ЦРБ».
— Больница очень запущена. Врачей не хватает, денег нет. Дооптимизировались до того, что кто-то из докторов на полставки работает, кто-то — на четверть. С этим надо что-то делать,— выражает общую позицию Николай Колотов, член совета ветеранов, электрик и бывший мэр города.
Больше всего пенсионеры боятся, что больницу оптимизируют окончательно и сделают филиалом более крупной больницы в Карпогорах, слухи об этом ходят давно. Карпогоры — райцентр в 350 км отсюда, значительная часть которых по плохой дороге, с паромными переправами, а зимой — по льду. И если с Архангельском у Мезени имеется налаженное сообщение частными микроавтобусами, то в Карпогоры отсюда вообще ничего не ходит. «Проще будет в Архангельск съездить, чем туда»,— с ужасом говорят мезенцы.
Ни лифта, ни врачей
Мезень — городок маленький, меньше 3,3 тысячи жителей. Но расположен среди такого пустого пространства, что кажется центром цивилизации. Раз в неделю сюда летает самолет, а все остальное время, кроме месяцев ледохода и ледостава, можно доехать на частных микроавтобусах по 2,5 тысячи рублей за билет. От Архангельска по трассе почти 400 км. Недаром при царе в эту глушь ссылали. Томилась здесь Инесса Арманд, отбывал ссылку Клим Ворошилов.
Это самая окраина Русского Севера. Сразу за городом начинается тундра. Весной и осенью через Мезень проходят ненцы-оленеводы, кочующие вместе со своими стадами. А жители одного из сел Ненецкого автономного округа даже ездят сюда лечиться. Так гораздо ближе, чем в Нарьян-Мар. Ни нефти, ни газа в здешней тундре, к сожалению, нет. Зато в районе добывают алмазы. Но на больнице это никак не отражается, все налоги платятся в бюджеты более высокого уровня.
Больничный городок напоминает увеличенный деревенский двор, только вместо покосившихся сараев — покосившиеся же деревянные корпуса. Вот кренится набок административное здание. Вот рентгенкабинет с амбарным замком на дверях, вот тоже запертое бывшее терапевтическое отделение. Все больничные службы по мере сокращения коек, врачей и отделений потихоньку перебираются в один большой двухэтажный корпус силикатного кирпича.
Одно время это был главный районный долгострой. Но в 2000 году корпус все-таки сдали. С чудовищными, правда, недоделками.
— Мне предыдущий завхоз рассказывал, что в крыше было 38 дырок. Он отговаривал главврача принимать корпус, но вы же знаете, как у нас умеют давить на руководство в таких случаях,— рассказывает Александр Хвиюзов.
Александр Борисович заведует, напомним, хирургией. Отделение это расположено на верхнем этаже, поэтому все 38 дырок тут очень ощущаются. На потолке темнеют участки обвалившейся штукатурки. Осенью в дождь по отделению расставляли тазы.
Линолеум в проплешинах обнажает почерневшую от времени и постоянного мытья фанеру. Его не перестилали с самого открытия корпуса.