Я хорошо помню то утро, когда мир дрогнул и начал разваливаться

Наука и жизньКультура

Зимний букет

Андрей Столяров

Иллюстрация Майи Медведевой.

Продолжение. Начало см. «Наука и жизнь» № 10, 2019 г.

Я хорошо помню то утро, когда мир дрогнул и начал разваливаться. Ничто, разумеется, этого не предвещало. Утро выдалось ясное, солнечное. По небу неторопливо плыли редкие вспененные облака. Я, как обычно, находился у себя в кабинете и пытался, уже в который раз, свести воедино имеющиеся у нас ресурсы. Картина вырисовывалась не слишком радостная. «Хлебный кризис» мы благодаря Альфару, кажется, преодолели, но последствия его всё равно ощущались. Как ни прикидывал я набор наших возможностей, как ни раскладывал замысловатый пасьянс, всё равно получалось, что придётся по крайней мере месяца на четыре прикрыть деятельность научников и перебросить семь человек на сельскохозяйственные работы. Иначе хлеба до весны не хватит. Я понимал, что Роберт будет резко возражать, но другого выхода не мог предложить.

Ситуацию усугубляла стандартная проблема. Население у нас почти тысяча человек, а рабочих рук катастрофически не хватает. Большинство граждан локуса относилось к моей возрастной категории — от шестидесяти до семидесяти лет и старше. У нас даже сорокалетних практически не было. Нижняя граница — полтинник, те, кто попал в локус грудными детьми. А новое поколение — в основном двенадцати- и тринадцатилетние, им ещё требовалось хоть чуточку подрасти. Лайза, Роберт, Пахом — счастливое исключение.

Я подумал с тоской — тоже в который раз, — что экспедицию в Старый мир при моей жизни, вероятно, организовать не удастся. А как было бы хорошо! Разжиться бензином, пригнать хотя бы пару крепких грузовиков, набрать нужные нам хозяйственные мелочи. Может быть, и работающие компьютеры удастся где-нибудь раскопать, мой-то уже совсем сдох: ни с того ни с сего выключается, то и дело приходится перезапускать. Ах, как было бы хорошо! Последнюю экспедицию в Старый мир мы посылали лет десять назад, и запастить тогда удалось очень существенно. Правда, потеряли при этом трёх человек — бродили ещё по окраинам городов остаточные банды. Но опять же, если посылать, то кого? Ближайшие посёлки подчищены, а до перспективного города — километров двести, да ещё через обвалившиеся мосты. И это на наших стонущих всеми суставами грузовиках. Тринадцатилетних мальчиков не отправишь. Тем более что легенды, которые иногда нехотя рассказывают тверяки — да и из других локусов тоже слухи доходят, — о гигантских улитках, плюющихся ядом, о мёртвых посёлках, где поперёк улиц протянута паутина в канат толщиной, — могут оказаться вовсе не вымыслом. Наши бельтюки — хороший тому пример. Якоб, кстати, считает, что таким образом проявляет себя взрывной биосферный ароморфоз: всё, что раньше сдерживало антропогенное давление, теперь пузырями мутаций выплеснулось наружу. В общем, как ни жаль, но экспедицию придётся отложить на несколько лет.

Вот примерно таким размышлениям я предавался, когда в кабинет не столько даже вошёл, сколько ввалился Пахом.

Минут пять я не мог понять, в чём дело. Пахом нечленораздельно мычал, тряс головой, хрустел пальцами, как будто хотел их обломать, лицо его раскраснелось, глаза сверкали, звуки не складывались в слова. Наконец я разобрал, что речь идёт об Альфаре и Лайзе: будто бы Альфар уже давно ухаживает за ней и будто бы Лайза — Лайза! — отвечает ему взаимностью.

— Что за бред! — растерянно пробормотал я. — Он же кукла. Ему жить в этом облике остаётся меньше пяти недель. Потом он исчезнет навсегда.

Однако Пахом, также запинаясь и мекая, будто преодолевая судорогу, сообщил, что вот только что, час назад, он собственными глазами видел, как Альфар привлёк Лайзу к себе и они, по его словам, даже поцеловались.

— Это за Центром, в районе Холмов. Они ходят туда вдвоём каждый день.

Передо мной сидел уже не будущий политический лидер, не предполагаемый вождь, исполненный уверенности, а хлюпающий носом мальчишка, жалкий, растерянный, у которого вдруг жестоко украли любовь. У него прыгали губы. У него кипела едкая влага в глазах. Я боялся, что он сейчас разрыдается. Но ещё больше поразило то, что он выдавил из себя в следующую секунду. Смутная тревога, которую я чувствовал в последние дни, вдруг кристаллизовалась гранями льда, и они укололи мне сердце.

— Что-что-что? Пожалуйста, повтори…

И Пахом, кривясь всем лицом, повторил, что Лайза, оказывается, успешно прошла цифровое обследование и теперь может в любую минуту вознестись в Виртуал.

— Она сама это сказала! Сама!

Через пять минут я уже летел на мопеде к Научному Центру. Мотор трещал, встречные с тревогой оборачивались вслед, зная, что мопед из-за дороговизны бензина я использую лишь в крайнем случае. Если я стремглав мчусь на нём, значит, что-то стряслось.

Впрочем, мчусь — конечно, преувеличение. На наших самодельных шинах и по нашим дорогам двадцать пять километров в час — предел. Трясло так, что я едва удерживал руль. Но ещё больше меня трясло от внезапной ненависти к Альфару. Все мелочи, все странности, все происшествия последних недель вдруг сложились в чёткую и до ужаса пугающую картину. Я понял, что Пахом говорил правду. То, что ещё вчера казалось абсолютно немыслимым — Альфар и Лайза, сегодня стало реальностью. И уж не знаю, какие чувства в действительности испытывала моя девочка, но со стороны Альфара ни о какой любви речи не было. Я в этом нисколько не сомневался. Он просто захотел «пригубить» новых ощущений — чисто физических, земных, тех, которые не мог предложить Виртуал. Вот от чего меня, как в лихорадке, трясло. Но даже это, признáюсь, не главное. Страх за Лайзу затмевала другая мысль. Если наше новое поколение — не имеет значения, по каким причинам — обрело способность пройти вирту-тест, то для них это станет великим и непреодолимым соблазном. Сейчас они не знают никакой другой жизни, кроме той, что есть: существует локус с повторяющимся сельскохозяйственным циклом, существует пустая Земля, которая когда-нибудь им будет принадлежать, существует работа, которую хочешь не хочешь, а надо исполнять день за днём. Им не с чем сравнивать. У нас в локусе даже нет очков виртуальной реальности. Никто, кроме моих сверстников, не знает, что это такое. Но если перед ними вдруг распахнётся сверкающий Виртуал, если они узрят пылающие звёздные пажити, гигантские флотилии звездолётов, сражающиеся не на жизнь, а на смерть, крылатых драконов, волшебные горы с неисчерпаемыми сокровищами, старинные замки, манящие неописуемой красотой, если в руках у них окажется магия, порождающая и лёд и огонь, если они вдруг поймут, что будут исполнены самые тайные желания, спрятанные в глубинах души, то обычная жизнь покажется серенькой и убогой, кратким мигом по сравнению с великолепным бессмертием, которое предлагает Виртуал.

Смогут ли они преодолеть искушение?

Смогут ли отказаться от призрачных наслаждений ради «реальной» реальности?

Я не был в этом уверен.

И потому, когда на мой нетерпеливый сигнал выскочил из дверей лаборатории Роберт, я, как лев, рыкнул:

— Где они?

Роберт меня сразу понял и махнул рукой в сторону зелёных холмов.

Лучшего места для романтических свиданий не найти. Всхолмленная равнина тянулась до самого горизонта. Множество лощин могло надёжно скрыть парочку от постороннего взгляда. Я оставил мопед у самого высокого склона и, слегка оскальзываясь на сочной траве, взбежал наверх. Ни Альфара, ни Лайзу я в этом травяном океане, разумеется, не увидел, зато на другой стороне холма, обращённой, кстати, к недалёкому лесу, заметил нечто такое, что заставило меня вздрогнуть и замереть. Сначала я просто не поверил глазам, но затем, осторожно, чтобы не соскользнуть, спустившись до середины, убедился: зрение меня не обмануло. В лощине, в измятой траве, среди лохмотьев дёрна, вывернутых из земли, неестественно раскинув хитиновые суставчатые конечности, лежал мёртвый бельтюк.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Куда поедем? Куда поедем?

Есть веская причина, по которой кабины лифта не останавливаются на твоем этаже

Популярная механика
Темная сторона самодисциплины Темная сторона самодисциплины

У самоконтроля и дисциплины есть и темная сторона

Psychologies
Хищные скорпионницы мелового периода Хищные скорпионницы мелового периода

Результаты новой экспедиции на Хасуртый для сбора ископаемых насекомых

Наука и жизнь
«Дорогие штучки» с Тиной Канделаки: десять самых шикарных яхт россиян «Дорогие штучки» с Тиной Канделаки: десять самых шикарных яхт россиян

На каких яхтах плавают российские миллиардеры

Forbes
На задворках двух империй На задворках двух империй

Как Пушкин и древнеримский поэт Овидий оказались практически в одном месте

Наука и жизнь
Начни покупки с нуля: 5 правил шопинга на совесть Начни покупки с нуля: 5 правил шопинга на совесть

Как не переплачивать, в чем себе не отказывая

Cosmopolitan
Иттербий и твердотельные лазеры Иттербий и твердотельные лазеры

Что привлекает химиков на небольшом острове Ресарё?

Наука и жизнь
Алексей Сальников — о любимых книгах Алексей Сальников — о любимых книгах

Писатель Алексей Сальников рассказывает о любимых книгах

Esquire
Куда плывёт плаун? Куда плывёт плаун?

Как растения образуют «ведьмин круг»?

Наука и жизнь
Новый вызов для миллениалов. Итоги мозгового штурма Новый вызов для миллениалов. Итоги мозгового штурма

Что делать, если вы или ваш ребенок лежит на диване и ничего не хочет делать?

СНОБ
Вселенная известная и неизвестная Вселенная известная и неизвестная

Некоторые вопросы об устройстве Вселенной уже имеют ответы

Наука и жизнь
Лучшие фильмы, снятые по Стивену Кингу Лучшие фильмы, снятые по Стивену Кингу

Фильмы, снятые по Стивену Кингу: вдруг вам не хочется смотреть «Доктор сон»

GQ
Прийти в форму Прийти в форму

Как прийти в форму к началу весны? Как научиться чувствовать свои потребности?

Домашний Очаг
Мы нравимся другим больше, чем думаем Мы нравимся другим больше, чем думаем

Часто после короткой беседы с человеком нам кажется, что мы были не на высоте

Psychologies
«Шутить над собой не означает освобождения от себя» «Шутить над собой не означает освобождения от себя»

Как читать трагического поэта XX века Пауля Целана

Weekend
Смелые эксперименты Смелые эксперименты

На что готовы решиться инста-звезды ради красоты?

Лиза
Все наши мечты уже сбываются. Прямо сейчас Все наши мечты уже сбываются. Прямо сейчас

Основатель метода ТриЙога поделилась техниками, которые меняют реальность

Yoga Journal
«Путь к счастью – стать терапевтом для самого себя» «Путь к счастью – стать терапевтом для самого себя»

Достаточно ли для счастья тихой повседневности – или нужно найти свое призвание

Psychologies
Управляющие лучшего ресторана Вашингтона помогли открыть у Белого дома кафе с иммигрантской едой Управляющие лучшего ресторана Вашингтона помогли открыть у Белого дома кафе с иммигрантской едой

В Вашингтоне рядом с Белым домом открылся ресторан Immigrant Food

Forbes
Спортсменка года: Алина Загитова Спортсменка года: Алина Загитова

Алина Загитова — лучшая российская фигуристка-одиночница

Glamour
Сила ничегонеделанья Сила ничегонеделанья

Время в нашем мире стало дефицитным товаром: большинству его не хватает

Psychologies
«Мир сошел с ума от легких денег»: миллиардер Рэй Далио заявил, что капитализм больше не работает «Мир сошел с ума от легких денег»: миллиардер Рэй Далио заявил, что капитализм больше не работает

Мир сошел с ума от легких денег, которыми практически «бросаются из окна»

Forbes
Ищу друга: почему деньги и успех не спасают от одиночества Ищу друга: почему деньги и успех не спасают от одиночества

Зачем на самом деле все посещают бизнес-школы и ретриты

Forbes
Кроссовер Lexus RX стал самым продаваемым премиум-автомобилем в 2019 году Кроссовер Lexus RX стал самым продаваемым премиум-автомобилем в 2019 году

Как японцы рискнули и создали самый популярный автомобиль премиум-класса

Esquire
Слово для защиты Слово для защиты

Сегодня многие диетологи разрешают худеющим не ограничивать углеводы в рационе

Худеем правильно
Мартин Скорсезе — об «Ирландце», старом и новом кино и дружбе с Робертом Де Ниро Мартин Скорсезе — об «Ирландце», старом и новом кино и дружбе с Робертом Де Ниро

Мы побеседовали с Мартином Скорсезе о его фильме "Ирландец" и картинах Marvel

Esquire
Дмитрий Иванов: «Развод предсказала астролог Лолы!» Дмитрий Иванов: «Развод предсказала астролог Лолы!»

Бывший муж Лолиты представил свою версию расставания с певицей

StarHit
Жить с болезнью: как организовать работу ума Жить с болезнью: как организовать работу ума

Как помочь себе восполнить ресурс энергии и справиться с ситуацией

Psychologies
Один за всех Один за всех

Школьник из Улан-Удэ Даниил Поздняков снова пришел близким на помощь

StarHit
Леон Фелипе Леон Фелипе

Леон Фелипе - нормальный трагический поэт, обычный такой гений

Дилетант
Открыть в приложении