Бег с отягощением
Превратив глаза в узкие смотровые щели и замаскировав их сверху густой растительностью бровей, Зевс смотрел на нас неодобрительно. Причин тому могло быть сколько угодно. И какая-нибудь наша реальная оплошность ничуть не лучше разыгравшейся с новой силой подагры директора.
Он пока молчит, не спешит радовать нас новостями. Ну, мы с Витькой не вчера родились, стоим по струнке, не моргаем и даже вроде не дышим до получения особого распоряжения. Двое из ларца, одинаковых с лица, и ничего, что один чёрный, а другой рыжий.
По левую руку от Зевса — ведущий эксперт Егорова. Между прочим, юбка сантиметров на пять короче, чем предписывает деловой стиль. И Зевс на это и ухом не ведёт. А я помню, как он в прошлом году Ерёму за чуть съехавший набок галстук самого виндзорским узлом завязал…
Торчат коленки и пускай себе торчат, мне на них пялиться неинтересно. Когда я эти ноги увидел впервые, они мне показались весьма недурной формы, и я сэкономленному на юбке материалу мысленно даже порадовался. Так это когда было? Два месяца назад! Мне тогда вообще показалось, что Егорова — женщина. Смешно вспомнить. Она даже ведущий эксперт только во вторую очередь, в первую — психолог. То есть человек, по долгу службы изнуряющий ваш мозг не только в самой извращённой форме, но и со знанием дела.
Егоровой мы прозвища не придумали, не сошлись во мнениях. Те варианты, что предлагал Витька со своим рабоче-крестьянским происхождением, не проходили сквозь фильтр четырёх поколений моих интеллигентных предков. Хотя, ещё пара таких дней, и я попрошу у предков прощения…
— Присаживайтесь, — бурчит, наконец, Зевс.
Мы присаживаемся. Потому что «спасибо, мы постоим», — это не для нашего проекта. У нас директор свободен в выборе формулировки приказа. Напряжение самую малость отпускает, видно, расстрельных статей за нами пока не числится.
Снова тишина минуты на две. Что-то Зевсу не нравится. И нам с Витькой это «что-то» тоже не нравится заранее…
— Через две недели у вас вылет, — цедит сквозь зубы Зевс. — Первая межзвёздная экспедиция человечества.
Мы внимаем. Витька даже кивает сосредоточенно. Дескать, спасибо, товарищ директор, что напомнили. А то мы б забыли ненароком. С нашей-то нерадивостью.
Меня пугает мысль, что Зевса укусил наш пресс-секретарь и нам сейчас придётся в очередной раз выслушать балладу о Человеке и Звёздах. Пресловутый «маленький шаг одного человека», только красивее раз в пять и длиннее раз в сто. В исполнении Зевса мы этот номер ещё не слышали. И с удовольствием обошлись бы, разумеется, только кто ж нас спрашивать будет?
Чего там говорить, герои мы, первопроходцы, покорители и ещё двадцать два восторженных определения. Только с одной крошечной оговоркой. Жалко, что у существительных нет будущего времени, его бы во всех этих определениях следовало использовать. Потому что это когда (и если) мы вернёмся, примемся светить мордами с экранов, плакатов, открыток и прочей сувенирной продукции. А пока даже наши фамилии известны очень узкому кругу лиц. И репетировать крик «Поехали!» нам рано, заменить могут в любую секунду. Знаете, сколько у нас дублёров? Вот и я не знаю. Полагаю, то, что на виду — наша группа из двенадцати человек, — только верхний слой. В случае чего и на каждого из них свой дублёр найдётся.