Наш мозг — ксенофоб: почему люди боятся тех, кто отличается от них
Ксенофобия (и ее частный случай мигрантофобия) — не только культурный феномен: так было устроено наше первобытное сознание. Но усиливают эту неприязнь уже социальные институты и явления. Почему мы мыслим категориями «все они такие» и как победить внутреннего ксенофоба, поймав себя на обобщении, рассказывает директор Центра толерантности Еврейского музея, кандидат психологических наук Анна Макарчук.
Неприязнь к людям другой национальности нельзя назвать только современной проблемой, поскольку ксенофобия столь же «естественна», сколь и некорректна. Этим термином принято обозначать страх и неприязнь по отношению к любым «другим» людям, которые не похожи на нас, а их образ жизни, ценности и установки непонятны или просто неизвестны.
Мигрантофобия обычно становится частным и самым широко известным случаем ксенофобии. Мигранты на роль «других» подходят больше остальных категорий, поскольку отличаются культурно, лингвистически, по социально-экономическим параметрам и зачастую внешне. Этот набор характеристик и делает мигрантов в невосприимчивой или непривычной к разнообразию картине мира чужими. Конкретные признаки отдельной личности уже не играют роли: нетолерантному сообществу все равно, откуда прибыл человек — из Восточной Европы, Южной Америки, Азии или провинциального города; он отличается, а значит не воспринимается на равных.
Культурные, экономические и социальные факторы ксенофобии и мигрантофобии оказывают столь сильное влияние на наши паттерны поведения, поскольку получают поддержку психики. В биологической природе человека заложена настороженность по отношению ко всему новому и неизвестному. Дружелюбность и толерантность к тем, кого мы относим к категориям «свои», и такая же враждебность по отношениям к чужакам — это один из аспектов более масштабного явления, называемого внутригрупповой предвзятостью.
Люди совершенно по-разному воспринимают один и тот же набор действий в зависимости от того, совершается ли он членом «нашей» группы или «чужой». В исследовании 2013 года участники были случайным образом разделены на две команды и смотрели видеоролики, в которых представители их команды и команды-конкурента выполняли определенные действия. Задача смотрящих была оценить ловкость и скорость движения рук. В среднем действия «своей» команды были оценены как более быстрые, хотя, конечно, скорость у команд была одинаковая.
Ученые затем провели дополнительное исследование уже с помощью магнитно-резонансной томографии. Участники, которые указали на сильную разницу в скорости между двумя группами, демонстрировали увеличение активности в нижней теменной доле — области мозга, которая координирует восприятие и действие, — при наблюдении за происходящим, но не при последующем принятии решений. Это значит, что внутригрупповая предвзятость возникает на очень раннем этапе восприятия, еще до принятия сознательного решения о том, как действовать.
Такое поведение объясняется тем, что десятки тысяч лет назад, когда наш мозг эволюционировал, не было предпосылок к тому, что люди создадут великую цивилизацию, в которой враждебность по отношению к непохожим может поставить под угрозу существование человечества. Поэтому твердость и неподатливость нашей психики можно назвать механизмами ригидности. Чаще всего они относятся к так называемым когнитивным искажениям, о которых говорил Даниэль Канеман в книге «Думай медленно, решай быстро».
Первое из таких искажений — стереотип.
Стереотип — это упрощенное устойчивое суждение о какой-либо группе, построенное по формуле: они все (название группы) — вот такие (характеристика).
- «Все журналисты упрямые и наглые».
- «Все русские гостеприимные».
- «Все мужчины меньше доверяют эмоциям, чем женщины».
- «Все коренные москвичи — снобы».
Стереотипы построены на склонности нашей психики экономить ресурсы за счет категоризации: нам не нужно помнить много разрозненной информации, если удастся разложить мир по кластерам и оперировать атрибутами не отдельных объектов, а кластеров.
В основе стереотипов не всегда лежит личный опыт. Довольно часто мы имеем сформированный стереотип о группе людей, с которыми у нас не было совсем никакого личного опыта взаимодействия. Стереотипы сами по себе заменяют такой опыт, впитываясь из внешнего инфополя — суждений других людей, которым мы доверяем, из СМИ или культуры. Сами по себе стереотипы не несут ни отрицательной, и положительной нагрузки, это просто свойство нашего информационного метаболизма.