Коллекционер Антон Козлов: На картине можно изображать любую крамолу
«Сноб» запускает проект «Вещи и лица» — это серия философских разговоров с коллекционерами самых необычных предметов. В первом материале — корреспондент «Сноба» Алексей Черников беседует с коллекционером современного искусства Антоном Козловым о том, почему государство игнорирует современное искусство, какие вызовы сейчас стоят перед художниками, кто определяет ценность «непонятных» произведений и выстраивает иерархии среди художников, и о том, как коллекция может стать смыслом жизни.
Бродский писал: «Материя конечна. Но не вещь». Ведь идея, которую мы порождаем, не может умереть вместе с нами. Доказательство тому — миллионы самых разных предметов, которые пережили несколько поколений и сохранились до наших дней, чтобы угодить в музеи или стать частью чьих-то коллекций.
Что такое коллекционирование? Причуда? Долгосрочная инвестиция? Или заполнение экзистенциальной пустоты через обладание вещами, бегство от страха смерти в империю остановившегося времени, которое так хочется присвоить и удержать? Коллекционеры — разные люди с разными мотивациями, но что-то их все-таки объединяет. В своем проекте «Вещи и лица» мы ищем ответ на этот вопрос, беседуя с удивительными людьми об их уникальных коллекциях.
Вы позиционируете себя как «коллекционер нового формата». Что это значит? Чем вы отличаетесь от коллекционеров 1990-х или 2000-х?
Я бы не сказал, что я себя именно «позиционирую». Если какая-то разница между мной и другими коллекционерами и заметна, то она вряд ли сводится к поколенческим отличиям. Тут на первый план выходит мотивация создания коллекции — у всех она разная. Я начал создавать свою более пяти лет назад как коллекцию институции, коллекцию-основу для музея, это не было просто хобби.
Что для вас стало точкой входа в коллекционирование?
Мотивации заняться чем-то всегда связаны с триггерными точками — с чем-то таким, что нас раздражает в окружающей среде, как-то задевает, приковывает наше внимание. У меня такой триггерной точкой стала работа важнейшей российской художницы Ирины Кориной «Пятый элемент». Я купил ее на ярмарке Cosmoscow в конце 2018 года. Это произведение стало влиять на меня так сильно, что уже спустя несколько месяцев я снова задумался над покупкой чего-то подобного. Жизнь с хорошим искусством неизбежно трансформирует сознание. Большое искусство оказывает колоссальное влияние на всех людей — не только на меня. Но только когда это правда большое искусство, а не «розово-зеленая живопись» — так пренебрежительно называют модные декоративные картинки на холсте, которыми украшают интерьеры.
Не превратилось ли для вас коллекционирование в бизнес?
Совсем нет. Я даже потерял свой бизнес, погрузившись в искусство. До коллекционирования я занимался переработкой и утилизацией отходов. Как понял, что меня волнует только коллекция, стал уделять все меньше и меньше внимания работе. И когда в очередной раз мою нишу в Москве задумали монополизировать, просто решил не сопротивляться этому и закончил свою 15-летнюю предпринимательскую карьеру. Сейчас я зарабатываю деньги арт-дилерством. Очень многие коллекционеры приходят к этой деятельности, но это не имеет отношения к самой коллекции — она остается отдельным занятием, не превращается в способ обогатиться.
Понимаете, коллекционирование современного искусства настолько меняет мышление, что твой мозг просто больше не хочет обременять себя какими-либо другими задачами. Бизнес — это не плохо, просто искусство — лучше. Коллекционирование стало для меня ответом на очень многие вопросы, которые меня беспокоили в жизни.
А на какие?
«Зачем ты живешь?», «Зачем тебе ресурсы?» — а теперь у меня появилась точка приложения себя. Бизнес мне таких ответов не давал. Мне было даже как-то неудобно. А в коллекционировании я чувствую себя максимально органично и уверенно.
За годы, пока вы таким образом коммуницируете с искусством и живете с ним, у вас не возникало желания попробовать себя в роли художника? Не бывало зависти к тем, кто, в отличие от вас, творил, а не собирал чужое?
Нет, я чувствую себя абсолютно реализованным и счастливым. Безусловно, художник — центр моей индустрии, центр всего того, чем мы занимаемся. Но никогда не возникало желания встать с ним наравне. Коллекционеры, галеристы и дилеры просто сопровождают художника и его произведения из мастерской в музей. Мы присутствуем в жизни искусства на этом отрезке времени, но не пытаемся проникнуть куда-то дальше, поменяться ролями с художниками. Я восхищаюсь ими, ценю их талант, но точно не завидую.