«Железная дама» Гюстава Эйфеля
Париж пребывал в шоке: этот безумец собирается строить гигантскую башню из металла! Газетчики изощрялись в остроумии, называя будущее сооружение железным монстром, грилем в виде воронки и недостроенной фабричной трубой.
Франция готовилась отмечать столетие взятия Бастилии. По этому случаю власти решили провести в Париже грандиозную Всемирную выставку, поразив гостей каким-нибудь сюрпризом. Премьер-министр сформулировал задачу так: «Нужна идея, великая идея, нечто сенсационное, чрезвычайно заманчивое, невидаль». Предлагалось множество вариантов, среди них, например, гигантская гильотина. В итоге остановились на проекте Эйфеля — железной башне, почти вдвое превосходившей самые высокие сооружения мира. Наступило воскресенье, тридцать первое марта 1889 года — день торжественного открытия детища Гюстава Эйфеля. Инженер проснулся рано, когда на бульварах еще можно услышать пение птиц.
«Мсье, свежий номер! Все о выставке и башне. Узнаете много нового», — кричал мальчишка-разносчик. Эйфель улыбнулся — едва ли он узнает из газет что-то неожиданное о себе. Сегодня он намеревался пригласить на смотровую площадку членов французского правительства, точнее — тех из них, кому под силу одолеть 1792 ступеньки — лифты еще не работали.
При огромном стечении народа Эйфель сдернул с нижнего яруса громадное покрывало, после чего на вершине башни под гром «Марсельезы» взвился национальный флаг.
На открытии Гюстав вспомнил день, когда в его бюро обратились городские власти: для оформления входа на Всемирную выставку они желали видеть сооружение, которое станет олицетворением технического прогресса страны. Эйфель был озадачен — он ведь инженер в области мостостроения, но идея его заинтересовала. Порывшись в кладбище старых проектов, пылящихся на полках, он наткнулся на наброски ажурного трехсотметрового столба. Это был эскиз железной вышки, выполненный швейцарцем Морисом Кехленом.
«Башня! Это должна быть башня!» — воскликнул Эйфель.
Однако возведение подобного объекта порождало массу технических проблем. Впрочем, одно Эйфель понимал четко: «лестница в небо» должна быть из металла. Взяв за основу проект Кехлена, он принялся скрупулезно просчитывать риски и искать окончательную форму. Помимо Гюстава в доработке проекта принимал участие сотрудник его бюро Эмиль Нугье. Когда в 1884 году был получен патент на строительство, в нем значились три фамилии. Впоследствии Эйфель выкупил у коллег право считаться единственным творцом «Железной дамы».
Пикантность состояла в том, что человек, создавший главный символ Франции, оказался наполовину немцем и до 1880 года звался Александром Гюставом Бёникхаузеном. Его предки перебрались во Францию в XVIII веке. Отец служил в армии Наполеона, позже — секретарем военного комиссариата Дижона. Здесь, в Бургундии, он женился на Катрин-Мелани Монез и выйдя в отставку, занялся торговлей. Их сын Александр Гюстав появился на свет пятнадцатого декабря 1832 года. Фамилия Бёникхаузен оказалась труднопроизносимой, поэтому семья именовала себя Эйфелями — по названию нагорья Айфель в Западной Германии, откуда была родом.
Гюстав мечтал стать инженером и окончив Королевский лицей, отправился в Париж, в знаменитую Политехническую школу, однако провалился на вступительном экзамене. Юноша не слишком расстроился и поступил в центральную школу искусств и мануфактур. Получив в 1855 году диплом инженера, он устроился в фирму «Шарль Невё», занимающуюся возведением мостов, и быстро поднялся по карьерной лестнице: сначала стал личным секретарем Невё, затем его компаньоном, а через пять лет основал собственное бюро и построил завод по производству металлоконструкций в Леваллуа-Перре.