Михаил Державин: «Мечтаю никому не мешать»
В январе исполнилось семь лет, как ушел из жизни народный артист России Михаил Державин. Андрей Миронов называл его «главным линяйщиком» из-за того, что тот, если ему не нравилось, мог слинять из компании или плавно уйти от какого-то неудобного вопроса. И делал это тактично, мягко. Просто он не умел врать. С Михаилом Михайловичем не один год дружил журналист Олег Перанов, который и предоставил журналу одно из неопубликованных интервью. «Михал Михалыч, с вами когда-нибудь можно поругаться? Вы всегда такой положительный», — спросил он его однажды.
— Ты даже не представляешь, какой я плохой могу быть! Но не люблю быть таким, сдерживаюсь. Если вдруг кто-то нахамит, нагрубит, поворачиваюсь и ухожу, — признался Державин. — Один из моих девизов — «Зачем ссориться, если потом все равно мириться!».
Мы много раз общались с артистом и за кулисами Театра сатиры, и на разных мероприятиях в Доме актера, на фестивалях. Однажды наша беседа состоялась на Старом Арбате, где всю жизнь прожил Державин. Мы весь день гуляли по арбатским переулкам и улицам. Мих Мих, как его называли близкие, показывал, где, например, находился роддом имени Грауэрмана, в котором он родился.
— Мы в свое время даже в шутку хотели скинуться и повесить на этот дом мемориальную доску, ведь тут родились и Шура Ширвиндт, и Марк Захаров, и Андрюша Миронов, и Гриша Горин, и Булат Окуджава, и Саша Збруев, — смеялся Державин.
Недалеко и школа, где учился маленький Миша, и Театральное училище имени Щукина, которое окончил. В соседнем подъезде от «Щуки» этого же дома и квартира, в которой с детства и до конца своих дней жил Державин.
— Арбат — это моя родина, — рассказывал Мих Мих. — Вот сейчас тут даже обычную лампочку трудно купить — сплошные магазины с дорогими колбасами и кафешки. А в моем детстве столько лавок здесь было, где можно купить все что угодно! И каких великих людей я тут встречал! Например, вот в этом доме жил выдающийся пианист, а для меня просто дядя Слава Рихтер, часто прогуливался актер Николай Гриценко — он работал в Театре имени Вахтангова, где, кстати, служил и мой отец — народный артист России Михаил Державин. А вот на этом месте была кафешка, там я впервые попробовал пиво, мы ее называли «Вавиловкой» из-за того, что рядом жил академик Вавилов. В эту пивнушку часто заходили знаменитые артисты Петр Алейников, Николай Рыбников, Николай Крючков...
Однажды еще школьником я увидел на Арбате нашего легендарного маршала Семена Буденного: он сидел на заднем сиденье правительственной машины. Я стал кричать ему, руками махать. Позднее, уже будучи мужем его дочери, рассказал ему об этом. И Буденный произнес: «Сынок, вот ты и домахался». Он это потом часто мне повторял.
Бывало, что по Арбату проезжал Сталин, и мы все смотрели, разинув рот. Мне казалось, я даже видел его в окне автомобиля. Как-то сказал об этом друзьям, и с тех пор они говорили про меня: «Это Минька, который Сталина видел!» Я был очень горд.
Посмотри, в этом дворе березки, которые я посадил лет двадцать назад. Как же выросли! И эту кормушку из пластмассовой бутылки сделал я. А недавно сколотил для наших дворовых кошек домик. А вот в этом здании (здесь сейчас госпиталь) в Серебряном переулке находилась мужская школа № 73, где я учился. Вот там, на втором этаже, располагался наш кабинет физики и химии. Доска была у самого окна, и, когда я стоял около нее на экзаменах, выбрасывал бумажку с заданием на улицу. А ребята писали мне ответ мелом на асфальте.
— Михал Михалыч, это вы пошутили же, что за стеной вашей спальни находится женский туалет «Щуки»?
— Нет, это правда. Я шучу, когда говорю, будто бы слышу оттуда звуки. Ну вот так получилось. Поэтому и выбора профессии у меня не было: вышел из своего подъезда, вошел в соседний и выучился на артиста. Вообще, я с детства был убежден, что главное в мире — это театр. И что все работают на театр — фабрики, заводы, булочная, ателье... Ну такое у меня было убеждение. А как иначе?! Мой папа — актер. На первом этаже нашего дома жил народный артист СССР Дмитрий Журавлев, знаменитый чтец. У нас в гостях бывали многие актеры-вахтанговцы. Когда из Ленинграда в Москву приезжал знаменитый Николай Черкасов, всегда заходил к нам. Иногда на праздники приходил 14-летний Шура Ширвиндт, который был старше меня на два года. Наши родители дружили. Он казался нам таким серьезным, взрослым, ему даже разрешали выпить шампанское.
— Вы же именно на Арбате, будучи студентом, встретили и свою будущую первую жену — дочь Аркадия Райкина Екатерину?
— Да-да, здесь, в Щукинском училище. Мы ведь были однокурсниками.
По реке течет вода
И в песочек сочится.
Хоть и плохо мы живем,
А жениться хочется...
— И Аркадий Исаакович не был против такого раннего брака?
— Он абсолютно положительно к этому отнесся. Понимаешь, я в 15 лет уже стал кормильцем семьи: умер папа, мама осталась одна с нами, у меня еще две младшие сестренки. Поэтому я начал по ночам сниматься на киностудиях, чтобы заработать. Бывало, платили 30 рублей за ночь! Большая подмога! Сначала в массовках, потом уже стали давать эпизоды со словами. Помню, в фильме «Разные судьбы» играл ярого комсомольца, что-то там произнес впервые с экрана. И сразу же мне дали главную роль гимназиста Жени в фильме «Они были первыми». Это 1956 год. Так что Райкин меня уже видел, наверное, я ему приглянулся. Про него ходили разговоры, что со своими артистами он был ворчливым, жестким, но ко мне Райкин относился по-доброму.
— Это правда, что Екатерина через два года ушла от вас к Юрию Яковлеву?
— (После долгой паузы.) Понимаешь, не в моих правилах кого-то обсуждать и осуждать. Думаю, так сложилось, что обстоятельства оказались сильнее наших отношений. Мы окончили училище, я попал в Театр имени Ленинского комсомола («Легком» — как мы его тогда называли), а Катенька — в Театр имени Вахтангова. Мы много работали... Они поехали на летние гастроли. Вернулись, и жена мне по-честному сказала, что влюбилась. Она ведь не могла врать. Мы спокойно расстались, без каких-либо скандалов.
— После этого вы женились на дочке маршала Буденного Нине. Как будто выбирали дочек таких известных людей — Райкина, Буденного...