«А выглядела она очень хорошо, а уж после «Травиаты» вообще расцветала...»

Караван историйЗнаменитости

Дарья Милославская: «Мне бесконечно дороги слова Веры Кузьминичны: «С ней я ничего не боюсь»

«И никогда не забуду, как на паспортном контроле, когда мы летели обратно, итальянский пограничник, увидев Веру Кузьминичну и дату рождения в ее паспорте, встал и закричал по-итальянски: «Смотрите, девяносто четыре! Девяносто четыре!» — и все его коллеги высунулись из своих будок. А выглядела она очень хорошо, а уж после «Травиаты» вообще расцветала...»

Беседовала Анжелика Пахомова

Фото: Е. Мартынюк/из архива Д. Милославской

Дарья, мы беседуем в дни, когда не стало Александра Ширвиндта. Его имя у меня, конечно же, ассоциируется с героиней нашего материала. Много лет работы вместе! И так символично, что одна из последних театральных работ Веры Кузьминичны, «Кабачок», была совместной с Александром Анатольевичем...

— На прощании с Верой Кузьминичной Александр Анатольевич сказал: «До скорой встречи, Верочка, родная, любимая! Спасибо тебе...» Эти слова многим запали в душу тогда, но не хотелось верить. Вера Кузьминична очень любила и уважала Александра Анатольевича. То, что любила, было ясно всем по тому, как она произносила «Шурочка» в разговоре с ним, по тому, как всегда была ему верной, прилежной и надежной партнершей, равной, но всегда отступающей на шаг назад. Уважала за то, что принял на себя театр, никого не уволил, старался хранить традиции. При Александре Анатольевиче Вера Кузьминична довольно много играла, а это было ее жизнью... Последний раз они вместе вышли на сцену в День Победы, 9 мая 2023 года, в финале вечера, посвященного 100-летию Анатолия Дмитриевича Папанова. А до этого зимой и весной несколько раз в новом «Кабачке» играли свой чудесный номер с песней, в которой есть такие слова: «Все, как прежде, но только седеет, поникает у нас голова. На гитаре играть не умею. И не в силах запомнить слова». Они это разыгрывали, уже сидя в креслах, работая только мимикой и голосом, но так, что зал потом неистовствовал. А ждали поклонов за кулисами, всегда держась за руки. Так и осталась у меня в телефоне последняя их совместная фотография — рука в руке... Сейчас они опять вместе, и я уверена, что им хорошо.

Последняя совместная фотография с Александром Анатольевичем Ширвиндтом, май 2023 года. Фото: из архива Д. Милославской
Александр Ширвиндт и Вера Васильева в спектакле «Мольер», 2010 год. Фото: из архива В. Васильевой

— Дарья, вы провели рядом с Верой Кузьминичной больше тридцати лет. Член семьи, родной человек, опора... Мне кажется, ваша встреча с ней — это судьба. Ведь впервые вы увидели ее, еще будучи ребенком...

— Я выросла в семье, где очень любили искусство, любили музыку, меня с детства водили и в театр, и в консерваторию. Я москвичка примерно в десятом поколении. По преданию, папин дедушка владел этажом в ГУМе, то есть у нас довольно богатая семейная история. Пойти в театр, пойти в музей, знать классику — это было обязательно. Однажды летом на даче, мне лет двенадцать было, бабушка вечером меня не отпустила гулять. Оставшись дома, я вместе со старшим поколением вынуждена была по черно-белому телевизору смотреть программу «Мастера московской сцены». В том выпуске был творческий вечер Веры Васильевой. Она рассказывала о себе, о театре, играла отрывки из разных пьес. Запомнилось мне особенно «Материнское поле» Айтматова... Вера Кузьминична была очень красивая, в темном платье с расшитым поясом (я потом — спустя десятилетия — это платье много раз перевешивала из одного шкафа в другой). Я вообще очень люблю, когда женщины средних лет красивые, ухоженные, самостоятельные, доброжелательные. Тогда возник интерес к ее личности и творчеству, я много что нашла (а интернета еще не было!) и прочитала про Веру Кузьминичну, бабушкина сестра пересказала мне содержание «Свадьбы с приданым», а уже зимой мама не поленилась съездить со мной в далекий кинотеатр «Юность» посмотреть этот фильм. Потом, как раз в 1986—1987 годах, мы с родителями сходили на «Женитьбу Фигаро», на «Ревизора». Успели...

— «Женитьба Фигаро», «Ревизор» — популярнейшие спектакли Театра сатиры с Андреем Мироновым и другими звездами!

— Да, я все это застала. Достать билеты было сложно. Мой папа — профессор Московского университета, у него тогда были коллеги, которые помогали с билетами на выдающиеся спектакли. Когда были творческие вечера с Верой Кузьминичной в МГУ или в Олимпийской деревне, я сама приходила. А потом (наверное, это 1988 год, уже в перестройку) мы с ней случайно совершенно оказались как зрители в «Ленкоме», на спектакле «Диктатура совести». И вот она передо мной, не играет где-то на сцене или на экране, а живая, настоящая... Но подойти, естественно, я не решилась, просто смотрела издалека. Она как раз была с теми лауреатскими значками, которые я сейчас бережно храню у нас дома в своеобразном мемориальном уголке.

— Вера Кузьминична эффектно тогда выглядела? Сложно ее представить в 80-е годы...

— Она выглядела хорошо, деловой костюм: юбка, жакет в мелкую клетку, блузка светлая. С кем-то там раскланивалась, беседовала, говорила, что не привыкли мы к такого рода спектаклям. Но что меня больше всего поразило — это то, что, когда выходили из театра, ей никто не подал пальто. То есть она свой синий плащ надевала сама! В моей семье так никогда не было принято, у нас папа всегда маме подавал пальто, даже когда она просто в магазин выходила, не говоря уж о женщинах, которые приходили к нам в гости. Просто невозможно было, чтобы они оделись сами, папа до сих пор мне пальто подает, когда я от него ухожу. А тут звезда, народная артистка надевала плащ сама. Я удивилась и как-то внутренне возмутилась.

— Когда же вы познакомились?

— Я очень хорошо помню тот день, это было 23 декабря 1991 года, когда я сдавала древнерусскую литературу. Уже училась в университете. История забавная: в те времена для того, чтобы купить мебель, нужно было вставать в очередь и еженедельно отмечаться. И по понедельникам каждый из нас, взрослых людей, должен был ездить на Петровку, там на углу был мебельный магазин. Кто постарше, тот это очень хорошо помнит. И вот этот понедельник — 23 декабря — был мой. А поскольку экзамен затянулся, я опоздала. Приехала для очистки совести, но никого там уже не было. Кстати, очередь потом сама рассыпалась, и я этим никого не подвела.

И вот иду обратно по Суворовскому бульвару, размышляю, как сейчас приду домой и что я скажу... Вижу, передо мной идет женщина хорошо одетая, идет трудно, несет тяжелую сумку. Думаю, дай, я ей помогу, потому что тяжело идти, колдобины, вот примерно как этой зимой на тротуарах, вообще идти невозможно. Подхожу к ней, говорю: «Давайте я вам помогу», — и под руку ее взяла. Ну, слово за слово, вдвоем идем по улице...

С Ольгой Аросевой и Еленой Образцовой в спектакле Театра сатиры «Реквием по Радамесу», 2012 год. Фото: Е. Мартынюк/из архива В. Васильевой

— Вы ее не узнали?

— Сразу нет. А уже потом, когда мы подошли к какому-то фонарю (фонарей-то тогда было не как сейчас). Я понимаю, что это она, но некоторое время еще делаю вид, что не узнаю. Мы идем дальше. Я говорю: «Может быть, вам нужно чем-то помочь?» Вера Кузьминична рассказала, что муж в больнице и надо приносить ему еду. Спрашиваю: «Что же вы сама ходите?» Она в ответ: «А что, все сами ходят, и я хожу».

— В те годы-то в больницу надо было все принести...

— Да. Я говорю: «Если могу чем-то помочь, вы мне, пожалуйста, скажите. Что я могу? Вожу машину, знаю два языка». А мне было 19 лет...

— Рано вы начали водить.

— Да, это папина заслуга. Он из Японии привез машину и сказал: «Или ты получаешь права, или машины не будет». Ну конечно, я сразу получила права. Тогда вечером мы мило расстались у дома 22 на Новом Арбате: «Спасибо, до свидания». Я долго соображала, как все это случилось, и потом в январе написала ей письмо. Пришла на спектакль «Молчи, грусть, молчи», купила букет, в букет положила письмо, и Вера Кузьминична мне ответила, потому что я оставила адрес и домашний телефон. К тому моменту я знала уже все ее спектакли. Разобрала в письме ее героинь. Ну и в конце написала: «Мы с Вами случайно встретились на улице, я поняла, что Вам никто не помогает, буду рада поспособствовать тому, чтобы жизнь Ваша была легче». И Вера Кузьминична мне ответила, я, конечно, письмо это до сих пор храню: «Помню Вас, большое спасибо, жизнь тяжелая, ну ладно я, а как люди живут». В общем, такое письмо хорошее, нейтральное. Я, как сейчас помню, ездила в центр по делам. Стою около церкви Николы в Хамовниках на остановке, на церковь смотрю — небо голубое, солнышко светит... И думаю: интересно, ответит, не ответит. Именно в этот день я приезжаю, а у меня в ящике письмо, написанное от руки.

— Мы еще писали письма от руки. Просто я представляю, как современным людям, которые родились при компьютерах, трудно себе представить, что это такое — ждать письма.

— Это 1992 год. И я понимала, что надо предпринимать усилия, раз она мне ответила, дальше моя очередь. На машине поехала с мамой и с молодым человеком на спектакль «Воительница» 7 марта. Цветы подарила, сказала: «Мы вас подождем». Вера Кузьминична вышла, узнала меня, сказала: «Спасибо вам. У меня же никого нет». На что я тогда ответила: «Я буду вам всем». И стала.

— Больше тридцати лет назад.

— Вот так мы познакомились. И с этого момента, не каждый день, конечно, но я встречала ее со спектаклей, иногда мы куда-то ездили, например сестру Веры Кузьминичны навещали, в Дом кино ходили. Иногда совершенно неожиданно решали пойти в чужой театр — она вообще очень интересовалась работами свои коллег, звонила: «Хочешь, вместе пойдем?» Сколько интересного мы посмотрели! Очень часто ездили к Владимиру Петровичу в больницу...

— Как она жила в то время? В 90-е годы было же трудно актерам.

— Вы знаете, мы в тот момент были не настолько близки. Но, по-моему, более или менее ничего. Конечно, ее немного тяготило то, что она после болезни мужа была вынуждена заниматься хозяйством... По хозяйству она действительно была не сильна. У них были разные приходящие женщины, которые им готовили, но потом эти помощницы стали не нужны, потому что мне приготовить любое блюдо — это полчаса. Что касается материального положения, я не знаю, мы никогда этого не обсуждали. Ни тогда, ни после.

С Андреем Денниковым в спектакле Театра кукол имени Образцова «Странная миссис Сэвидж», 2007 год. Фото: В. Шульц/из архива Д. Милославской

— Ролей у нее много было тогда?

— Не очень много. Была «Молодость Людовика XIV», «Воительница», «18-й верблюд», «Молчи, грусть, молчи»... Были поездки в тверской и орловский театры, где Вера Кузьминична играла любимые роли.

— Вы общались как подруги или как мать и дочь в тот период?

— Мы общались как хорошие, близкие люди, подругами мы просто не могли быть. И Вера Кузьминична, наверное, с самого начала прекрасно понимала, что я тот человек, который готов для нее очень на многое. И я это понимала. В какой-то момент Вера Кузьминична приняла меня как часть своей жизни, наверное, лет через пять-шесть после начала нашего общения. И я ничего в своей жизни, мне кажется, не упустила. Отучилась везде, где хотела, профессионально занимаюсь тем, что мне очень нравится, диссертацию защитила, и ребенок у меня есть — то есть все, что я хотела, сделала. Мы обе знали, что я для Веры Кузьминичны сделаю все. Притом что свою жизнь тоже могу устроить, организовать не в ущерб нашим отношениям, и это тоже для нее было важно.

Дарья Милославская и Вера Васильева, 2022 год. Фото: из архива Д. Милославской

— Владимир Петрович, муж Веры Кузьминичны, как ваше появление воспринял? Когда он вернулся из больницы, она вас как-то познакомила?

— С Владимиром Петровичем мы познакомились в апреле 1992-го. Вы знаете, наверное, первое его впечатление было сложным. Думаю, он понимал, что помощь в принципе необходима. Я очень хорошо помню слова в книге Веры Кузьминичны о нашем знакомстве. Пишет, что в тот день, когда мы встретились, наверное, впервые почувствовала, что очень жаль, что у нее нет никого, кто мог бы не то чтобы снять с нее все заботы, а хотя бы разделить их. И мне кажется, что она с моим появлением почувствовала, что есть тот, кто готов разделить. А так получилось, что по жизни я вообще сняла с нее все заботы, которые можно было снять, и со счастьем взяла на себя заботу о ней.

— Мне сложно представить Владимира Петровича, потому что я его совсем не застала. Каким он был?

— Он был очень разным. И очень добрым, и очень гневным. Да, он супругу любил, с возрастом, думаю, по мере сил — и физических, и душевных. Им вместе было хорошо. При этом у него была своя жизнь, в основном хозяйственная — стулья поменять, занавески, вот по его настоянию квартиру поменяли с Нового Арбата на этот тихий переулок. Вера-то Кузьминична сама с Нового Арбата ни за что сюда не переехала бы, ей это было совершенно не нужно, но потом, когда Владимир Петрович все потихоньку сам тут сделал, все перевез, пока Вера Кузьминична была в Орле, ей все понравилось. Мы с ним договорились, что он все перевозит, а я за день все в комнате Веры Кузьминичны расставляю и убираю так, как у нее было в старой квартире, даже платья в шкафу висели у нее точно так же. Я увозила ее на Курский вокзал с Нового Арбата, а привезла уже в новую квартиру. Владимир Петрович был очень горд. При мне в театре он уже, по-моему, вообще не играл. Любя Веру Кузьминичну, он понял: ей легче со мной, и не противился тому, что ей хочется со мной повидаться, поговорить, по-женски что-то рассказать, да просто вместе побыть. Мы и втроем, пока у него были силы, часто и гулять ездили, и куда-нибудь в магазин. До последних дней Владимира Петровича мы были с ним в очень добрых отношениях. Я не знаю, насколько глубоко хорошо он ко мне относился, но, по крайней мере, чувство покоя за Веру Кузьминичну, чувство благодарности, когда он стал человеком, которому во всем нужна была помощь, было...

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Николай Цискаридзе: «Балет — это каторга в цветах» Николай Цискаридзе: «Балет — это каторга в цветах»

Николай Цискаридзе дал интервью в год 285-летия старейшей балетной школы мира

Караван историй
6 фильмов об ограблениях, основанные на реальных событиях 6 фильмов об ограблениях, основанные на реальных событиях

Реальность часто подкидывает режиссерам и сценаристам сюжеты для кино

Maxim
Сергей Безруков: «Как выдерживаю? Привычка, самодисциплина и терпение» Сергей Безруков: «Как выдерживаю? Привычка, самодисциплина и терпение»

Любознательность — то, что в себе нужно культивировать, развивать

Караван историй
Высоцкий, Рыбников и ансамбль «Арсенал». 100 пластинок «Мелодии»: отрывок из книги Высоцкий, Рыбников и ансамбль «Арсенал». 100 пластинок «Мелодии»: отрывок из книги

О том, как записывались эти альбомы и об историческом контексте их появления

СНОБ
Людмила Гаврилова. Людмила Гаврилова.

История актрисы Людмилы Гавриловой

Коллекция. Караван историй
Медики назвали самое удачное время для тренировки — это ночь Медики назвали самое удачное время для тренировки — это ночь

Когда лучше заниматься спортом: результаты исследования

ТехИнсайдер
Ирина Хакамада: «Полезно нырнуть на самую глубину отчаяния» Ирина Хакамада: «Полезно нырнуть на самую глубину отчаяния»

Хакамада меняется в каждом отрезке времени. Сейчас у нее очень непростой период

Psychologies
Geely Okavango. Минус миллион Geely Okavango. Минус миллион

Geely Okavango, пожалуй, самый любопытный автомобиль в линейке Geely

4x4 Club
Подтягиваем ягодицы Подтягиваем ягодицы

5 отличных упражнений для красивой формы ягодиц

Лиза
Детки в клетке Детки в клетке

Можно ли исправить генетические ошибки?

Grazia
Как освободиться от психологии бедняка: 4 совета Как освободиться от психологии бедняка: 4 совета

Что мешает вам зарабатывать столько, сколько вы хотите?

Psychologies
Капроновый чулок на голове: как попытка переодеть партнершу может быть формой абьюза Капроновый чулок на голове: как попытка переодеть партнершу может быть формой абьюза

Как влияние на стиль одежды партнера может быть формой абьюза

Forbes
Таежные звезды эстрады Таежные звезды эстрады

Под какую музыку тысячи молодых ребят строили самую протяженную железную дорогу

СНОБ
«Напоминает какой-нибудь американский городок»: как выглядел Ташкент в XIX веке «Напоминает какой-нибудь американский городок»: как выглядел Ташкент в XIX веке

Отрывок из книги «Центральная Азия. От века империй до наших дней»

Forbes
«Пусть еще погуляется…» Зое Богуславской — 100 лет «Пусть еще погуляется…» Зое Богуславской — 100 лет

Эссе Сергея Николаевича, посвященное Зое Богуславской

СНОБ
Подвязочные змеи прошли обонятельный аналог зеркального теста Подвязочные змеи прошли обонятельный аналог зеркального теста

Биологи провели обонятельный зеркальный тест с подвязочными змеями

N+1
«Время заблуждений: Почему умные люди поддаются фальсификациям, распространяют слухи и верят в теории заговора» «Время заблуждений: Почему умные люди поддаются фальсификациям, распространяют слухи и верят в теории заговора»

Что такое мотивированное рассуждение?

N+1
Паразит рептилий два года прожил в глазу поевшей крокодилятины конголезки Паразит рептилий два года прожил в глазу поевшей крокодилятины конголезки

Врачи извлекли из глаза молодой женщины личинку пятиустки Armillifer grandis

N+1
Декорации для «Аббатства Даунтон» и сафари-парк: как зарабатывают поместья в XXI веке Декорации для «Аббатства Даунтон» и сафари-парк: как зарабатывают поместья в XXI веке

Как съемки фильмов и производство масла помогают содержать поместья?

Forbes
Главный финансовый психолог Главный финансовый психолог

Как Даниэль Канеман сделал экономическую науку человечнее

Деньги
Обстановка, приближенная к финальной Обстановка, приближенная к финальной

«Падение империи»: Алекс Гарленд приговаривает современность

Weekend
Почему мы все усложняем: 6 внутренних причин Почему мы все усложняем: 6 внутренних причин

Откуда привычка видеть мир в черном цвете? Как изменить отношение к жизни?

Psychologies
Пауки и панельки Пауки и панельки

«Паутина страха»: новая хоррор-классика

Weekend
Астрономы отыскали девять редких двойных цефеид Астрономы отыскали девять редких двойных цефеид

Астрономы подтвердили открытие девяти двойных систем, где обе звезды — цефеиды

N+1
Опытным путем Опытным путем

Шеф-повара вспоминают жизненные уроки на старте своей карьеры

Grazia
Наука в фантастике: эпизоды истории Наука в фантастике: эпизоды истории

Очень долго фантасты не отваживались представить себе путешествие к звёздам

Наука и жизнь
Потянулся в карман за шоколадкой и изобрел микроволновку: как Перси Спенсер случайно стал героем Потянулся в карман за шоколадкой и изобрел микроволновку: как Перси Спенсер случайно стал героем

Кто и как изобрел микроволновую печь?

ТехИнсайдер
Эдуард Багрицкий Эдуард Багрицкий

Место Эдуарда Багрицкого в сегодняшней русской поэзии удивительно скромно

Дилетант
Зоя Бербер: «Слушать нужно только тех, кому доверяешь» Зоя Бербер: «Слушать нужно только тех, кому доверяешь»

Актриса Зоя Бербер о смене имени и игнорировании курсов для будущих родителей

Здоровье
Реальная история героини картины Густава Климта «Поцелуй» Реальная история героини картины Густава Климта «Поцелуй»

Глава из книги «Картинные девушки. Музы и художники: от Рафаэля до Пикассо»

Psychologies
Открыть в приложении