Групповые процессы вместо культа индивидуализма: почему сейчас «я» меняется на «мы»
Совсем недавно в центре внимания были «успешный успех» и «достигаторство» отдельно взятой личности. Затем пришел тренд на осознанность, самопознание, наслаждение жизнью — также для себя, любимого. А сейчас происходит поворот от индивидуализма к общинному сознанию. Важными становятся групповые процессы — уже они определяют и мировой порядок, и благополучие каждого в отдельности. Что именно и как происходит?
«Я» и «МЫ»
Первое, что знаменует перемены в общественном сознании, — риторика. Если внимательно прислушиваться к посторонним разговорам вокруг и улавливать популярные формулировки в СМИ, можно отследить не для всех очевидные, но важные «маячки». Те самые, которые негромко говорят о смене трендов и неких важных тенденциях в обществе.
Вместо «я у себя один» все чаще слышно «вместе справимся», вместо «ищи опору в себе» — «давайте поможем», вместо «мне никто не нужен» — «добавить в друзья». Это — лицевая сторона медали.
Но наряду с этими изменениями в вербальном пространстве идут и другие, связанные: соцсети, еще недавно бывшие местом поиска и нахождения «своих по интересам», вдруг стали полем битвы группировок «своих» и «чужих», порой даже в дворовом формате «стенка на стенку». И даже функции простого «лайка» расширяются — он становится буквально присягой и приобретает функции подписи под коллективным письмом.
И это обратная сторона медали.
В этом, как в капле воды, отражены глобальные процессы, идущие во всем мире: сначала объединение частных личностей в группу единомышленников, а затем противопоставление своей группы чужой (другой). По сути, сейчас, прямо на наших глазах идут чрезвычайно интересные с точки зрения психологии процессы смены ориентиров: с индивидуалистической модели — на коллективистскую. Но почему это происходит? И почему именно сейчас?
Соло и хор
Для начала давайте разберемся с терминологией. Обе эти противоположные модели существуют веками, то сменяя друг друга, то сосуществуя в разных пропорциях.
Коллективистская культура
Это культура слияния по общим интересам, культура единения и единства, культура преобладания общего над частным, культура экстраверта (порой даже в духе «не можешь — научим, не хочешь — заставим»).
Она консервативна и базируется, как правило, на традиционных ценностях и правилах общежития, подразумевает сокращение дистанции между людьми и высокий уровень связей.
Существование в ее рамках, по ее законам дает ощущение зоны комфорта: ты находишься в некой команде, приобщен ко всем нужным кодам, окружен поддержкой, снабжен всеми необходимыми и факультативными горизонтальными связями, можешь уверенно опираться на других, защищен, подчинен коллективной динамике и включен в общие процессы.
Индивидуалистическая культура
Это культура интроверта, культура обособленности, сосредоточения на конкретной личности, ее запросах, потребностях и особенностях, культура преобладания частного над личным.
Индивидуалистическая культура предлагает скорее комфорт отшельника — ее носителю достаточно себя и своего мира, он наслаждается уединением, сосредоточен на себе самом, ему хорошо в собственной внутренней среде при минимальных контактах с внешней.
Это осознанно выбранное одиночество, поиск поддержки и опоры в себе самом, выстраивание диалога с собой и роста в его рамках, система собственных уникальных критериев, выраженная потребность в личном (весьма обширном) пространстве и соблюдении его границ извне.
Ячейка общества
Человек оказывается в поле той или иной культуры из-за многих факторов. Например, попросту потому, что в ней родился — если это произошло, скажем, в России, Италии, Южной Корее или Узбекистане, существующих в традициях коллективистских культур, — или, соответственно, в индивидуалистических культурах скандинавских стран или Америки.
Отцы и дети
Для индивидуалистической культуры, например, чрезвычайно важна сепарация от родителей, причем своевременная. А вот для коллективистской — теснейшая связь с ними.
И на наших глазах происходит очередная связанная с этим смена трендов. Еще недавно мейнстримом в «цивилизованном» мире было проживание отдельно от родителей, и этому сопутствовало осознанное разрушение родовых межпоколенческих связей, распад крепких клановых семейных систем.
И, скажем, американская модель подразумевала едва ли не насильственное «выталкивание из гнезда». Уехавший в колледж ребенок уже не возвращался в родительский дом, его комната превращалась в гостевую, а следующим этапом его жизни становилась покупка собственного жилья. Впрочем, впоследствии эта схема повторялась уже на другом уровне, и постаревшие родители проводили последние годы в домах престарелых.
А сегодня мы видим построение отчетливо обратной тенденции — крен к проживанию с родителями. Причем, например, в традиционной итальянской культуре это в последние годы даже стало поводом бить тревогу: в этой чадолюбивой стране взрослые дети инфантилизируются до предела и живут с родителями в зрелом возрасте уже не по принципу клановой совместности, а по принципу полного иждивения.
«Холодно-горячо»
В любом случае для южных стран консервативная — семейная, родовая — культура характерна в большей степени и представлена там по сей день, будь то Европа или Азия. А вот для Америки или северных стран характерна скорее идея своевременного отделения и закрытого существования, и фокус смещен с точки «как быть своим в семье» на точку «как посвятить жизнь себе». Напрашивается даже примитивная аналогия: «теплые» регионы — тепло семейной близости без внутренних границ, «холодные» — прохлада дистанционных отношений.