Автор недавнего документального фильма о Бродском, пытается найти его среди нас

EsquireЗнаменитости

Ниоткуда с любовью

Сейчас, когда майский номер о русской культуре за рубежом открывает фотография Иосифа Бродского, кажется, что сам русский Esquire был создан, чтобы однажды знаменитый поэт оказался на обложке. Журналист Николай Картозия, один из авторов недавнего документального фильма о нобелевском лауреате, идет по его следам в попытке найти Бродского среди нас.

0:00 /
1228.691

Всякий, кто в предутренний алкогольный час нажимал на ссылку «10 лучших стихотворений Иосифа Бродского», знает, кем стал сын отставного военного Александра Ивановича и бухгалтера общественной бани Марии Моисеевны. Нобелевским лауреатом по литературе. На Финляндском вокзале Петербурга, куда так и не вернулся Бродский (а его звали обратно и Собчак-отец, и Чубайс), иностранцев встречает грандиозный Ильич на броневике. Привычным жестом он показывает на ту сторону реки, прямо на Большой дом, с которого и начались проблемы у поэта. Там находится ленинградское управление КГБ. Большим этот дом назвали потому, что «из его подвалов Магадан видно».

Ссылка в середине прошлого века – это не когда ты нажимаешь, чтобы куда-то перейти, это когда нажимают на тебя, чтобы ты как раз никуда не перешел.

Бродский на железнодорожном мосту возле Примроуз-хилл. Лондон, Великобритания.

В 1964-м поэта и переводчика Бродского осудили по статье «Тунеядство». Его слово, его рифмы не были признаны делом. И вот по статье, которую обычно шили проституткам и бродягам, будущий нобелевский лауреат был отправлен в свою первую ссылку. «У меня есть читатели, зачем мне одобрение каких-то партийных ослов?» – фраза из доноса, который написали на Бродского и с которой началось дело о тунеядстве.

Бродский не был диссидентом. Просто в советском Ленинграде он жил так, будто никакой советской власти не существовало. В его коммунальных «полутора комнатах» читали Одена, пили виски, иностранные студентки, случалось, засиживались до утра.

Ему было чуть больше двадцати, когда он пообещал своей подруге: Prix Nobel? Oui, ma belle! («Нобелевская премия? Да, моя красавица!». – Esquire). Сбежавший из восьмого класса школы, работавший помощником прозектора в морге, ленинградский мальчик Иосиф Бродский мечтал стать мировым поэтом. И стал. Навязав миру свою конституцию.

Бродский с Михаилом Барышниковым на острове Вермдё в Швеции летом 1992 года.

В мае 1972-го, накануне визита в СССР президента Никсона, Бродского вызовут в ОВИР и предложат: либо уезжай, либо снова сядешь.

4 июня 1972 года самолет с Иосифом Бродским на борту вылетел из Ленинграда в Вену. И началась жизнь, о которой на родине поэта знают совсем немного.

Бродский читал лекции в лучших университетах мира, в нескольких преподавал постоянно русскую и американскую литературу. Как-то у его американского друга-профессора спросили, есть ли у Иосифа PhD (докторская степень. – Esquire) и где он ее получал?» На что профессор ответил: «Ну где-где. В гулагском университете».

Университет имени Бродского

Прилетев в 1972-м в США, Бродский получает место преподавателя в скромном университетском городке Анн-Арбор, что под боком у автомобильных конвейеров Детройта. Об этих местах поэт потом напишет: «И если б здесь не делали детей, то пастор бы крестил автомобили». Здесь Бродский получает 12 тысяч долларов в год (до вычета налогов) и ведет два курса: русская литература XVIII и XX веков. Новый преподаватель похож на ворона и говорит по-английски на каком-то вороньем наречии. Бродский может закурить посреди лекции, рассказать анекдот или вдруг разозлиться, если кто-то из студентов, изучающих русскую поэзию, не читал, например, «Бхагавадгиту». Бродский постоянно жалуется декану, что студенты его малограмотны и совершенно ничего не знают. Уже после Нобелевской премии на вопрос учеников, зачем он до сих пор преподает (ведь уже не ради денег), Бродский ответит: «Просто я хочу, чтобы вы полюбили то, что люблю я».

Быть профессором в Америке, конечно, не так выгодно, как хоккеистом или баскетболистом. Но принцип тот же: чем лучше играешь – тем больше университетов за тобой охотятся.

Декан Эллис рассказывает, как заманивал Бродского из Анн-Арбора в Новую Англию: «Я пригласил Иосифа к себе домой, спросил, сколько он получает в АннАрборе, и сказал, что буду платить в четыре раза больше. Я просто решил, что это величайший поэт своего времени».

В Новой Англии, в «долине пионеров», которую называют так в честь первых английских поселенцев, Бродский становится профессором знаменитых Пяти колледжей. Но главная его работа – в колледже Маунт-Холиок, учебном заведении «только для девушек». Этот американский колледж был основан в 1837-м, в год смерти Пушкина. Здесь всегда царил железный женский порядок. Об этом колледже, оплоте феминизма и политкорректности, Бродский высказался с прямотой динозавра: «Чувствую себя как лис в курятнике». А на вопрос «Как вы относитесь к движению за освобождение женщин?» ответил: «Отрицательно».

Многие студенты вспоминают Бродского как человека «восхитительно некорректного». Начав преподавать в Америке в самый разгар холодной войны, он повесил на двери своего кабинета листок Here are Russians. (В те годы была популярна фраза «Русские идут», листок гласил: «Русские дошли».) А однажды, разбирая со студентами «Гамлета», он спросил: «А где находится Датское королевство, Дания?» и, когда никто не смог ответить, разозлился: «Нация, которая не знает географии, заслуживает быть завоеванной!» Начинались времена политического активизма, а Иосиф вещал с университетской кафедры: «Ну, политический активизм, ну, перестроить общество, ну хорошо. Но лучше найти одного человека. И любить его до конца жизни».

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Вторник 14 мая Вторник 14 мая

Хроника одного дня, который мог бы стать самым обычным, если бы не трагедия

Esquire
10 самых шокирующих озёр в мире 10 самых шокирующих озёр в мире

Среди озёр можно встретить самые непредсказуемые сюрпризы нашей планеты

Популярная механика
Глава 1: Москва Глава 1: Москва

Ты говорил, город – сила. А здесь слабые все

Esquire
Новые люди и старые связи: что представляет собой «команда Зеленского» Новые люди и старые связи: что представляет собой «команда Зеленского»

Вокруг будущей кадровой политики Зеленского идет большая закулисная борьба

Forbes
Джимми Фэллон Джимми Фэллон

Правила жизни комика Джимми Фэллона

Esquire
Почему стало модным подсаживаться на таблетки? Почему стало модным подсаживаться на таблетки?

Почему мы спешим воспользоваться лекарствами?

Psychologies
Явления – народу Явления – народу

В канонической фантастике 2010-е считались далеким будущим

Esquire
Металлург в супермаркете: зачем миллиардер Алексей Мордашов покупает долю в сети «Лента» Металлург в супермаркете: зачем миллиардер Алексей Мордашов покупает долю в сети «Лента»

Владелец «Северстали» договорился о покупке 42% в сети гипермаркетов «Лента»

Forbes
Наследие: Литература, искусство, кино Наследие: Литература, искусство, кино

В майском номере Esquire находит русский след в мировой культуре

Esquire
Антон Севидов: Антон Севидов:

Солист Teslaboy о том, что хотел бы изменить в российской индустрии музыки

Cosmopolitan
Сотворение Де Ниро Сотворение Де Ниро

Корреспондент Esquire отправился на встречу с Робертом Де Ниро

Esquire
Рождение ультрагиганта. Что означает сделка между Chevron и Anadarko Рождение ультрагиганта. Что означает сделка между Chevron и Anadarko

Chevron может стать публичной нефтяной компанией номер два в мире

Forbes
Веское слово Джексона Веское слово Джексона

Разменяв восьмой десяток, Джексон не собирается останавливаться на достигнутом

Esquire
«Не удивлюсь, если Майк не захочет выйти». Богуславский и Варданян — о возможном домашнем аресте Калви «Не удивлюсь, если Майк не захочет выйти». Богуславский и Варданян — о возможном домашнем аресте Калви

Что говорят о решении СКР представители бизнеса и делового сообщества

Forbes
Эрик Булатов Эрик Булатов

Правила жизни Эрика Булатова

Esquire
На линии арта На линии арта

Директор Музея Москвы о женском лидерстве и кошмарах музейных работников

Cosmopolitan
Гуттаперчевый мальчик Гуттаперчевый мальчик

Главный комик страны Александр Гудков высмеивает легендарные обложки Esquire

Esquire
Сила мысли Сила мысли

Как можно работать с мыслями — и почему стоит это делать

Yoga Journal
Джеймс Макэвой Джеймс Макэвой

Правила жизни Джеймса Макэвоя

Esquire
«Символы же не горят? Они же навсегда?» «Символы же не горят? Они же навсегда?»

Почему нам так больно при виде горящего Собора Парижской Богоматери?

Psychologies
Российские слоны и тигры Российские слоны и тигры

Что изобрели в СССР, история Чернобыльской катастрофы и как воруют в России

Forbes
Театр Сатира Театр Сатира

Главный редактор Esquire и YouTube-пародист Satyr препарируют современный юмор

Esquire
Неореализм Неореализм

Киану Ривз, человек в Голливуде, который нравится абсолютно всем

Esquire
12 футболистов, игравших под странными номерами 12 футболистов, игравших под странными номерами

После прочтения этой статьи ты сможешь осадить любого футбольного эрудита

Maxim
Как кофеин влияет на мозг и тело: неожиданные факты Как кофеин влияет на мозг и тело: неожиданные факты

Исследования выявили ряд интересных фактов, связанных с кофеином

Psychologies
Как выбрать миксер для дома: правила профи Как выбрать миксер для дома: правила профи

Ручной миксер полезен в хозяйстве, однако надо разобраться, как его выбрать

CHIP
Джон Леннон Джон Леннон

Правила жизни музыканта Джона Леннона

Esquire
Стойкие безымянные солдатики Стойкие безымянные солдатики

Roim Rachok, в переводе с иврита — «Взгляд в будущее»

Esquire
Леонид Саблин, о том, как йога поменяла его жизнь Леонид Саблин, о том, как йога поменяла его жизнь

Интервью с Леонидом Саблиным о том, зачем нам всем нужно практиковать йогу

Cosmopolitan
Москва 1930-х годов — в воспоминаниях итальянского писателя Курцио Малапарте: фрагмент романа Москва 1930-х годов — в воспоминаниях итальянского писателя Курцио Малапарте: фрагмент романа

Отрывок из романа "Бал в Кремле" Курцио Малапарте

Esquire
Открыть в приложении