Два рассказа о чертовой силе чтения

EsquireКультура

Два рассказа о чертовой силе чтения

Е. Бабушкин

Мы продолжаем путешествие по городам, где на самом деле – а вовсе не в Москве – расцветает новая русская литература. Сегодня города два: Тула и Пермь.

Александре Бруй 32 года, она копирайтер в Туле. Вроде буквы и там, и там, но из этой профессии почти невозможно вырваться в литературу. Александра вырвалась. И пишет плотно и прозрачно, сейчас так не умеют. Может, Добычин умел.

В ее рассказе, который можно и нужно спеть как песню, женщина становится ворожеей, чтобы спасти умирающую сельскую библиотеку.

Героиня другого рассказа спасает друга – и берет мясницкий нож.

Анне Сусловой 37 лет, у нее пятеро детей и свой ресторан. Большинство застряло бы навсегда в этом «жизнь удалась». А она пишет книгу о взрослении. как нормальные в общем люди превращаются в то, что мы видим в зеркале и в окне? В книге много внешнего подросткового драматизма – драки, любовь и смерть, – но главное, как и во взрослой жизни, случается в молчании. Я не знаю другого русского автора (может, Осокин?), кто так хорошо умел бы молчать. Рассказ перед вами – из этой пока не законченной книги.

Разные судьбы и города, и тексты с виду противоположны, но в главном одинаковы: они про чудовищные силы, которые нами управляют. и прежде всего про силу чтения. И еще одно странное совпадение (мы правда его не планировали): важную роль в обоих рассказах играет картонный Тургенев.

Библиотечное дело

Александра Бруй

По железной дороге трупы берез свозили за лес, еще живой и упертый. Хрупали под ногами жженые ветки с золой. Запах мазута, опилок и чуть-чуть спирта стоял в Леспромхозе. Здесь работала Лидка – охранником библиотеки, это – по правде, а в документах была методист.

Курчавые в проводах вышки раскачивались на ветру, скрипели деревья, поезда шептались вдали, Лидка в библиотеке коричневела от скуки. «Хоть бы дождь ливанул, – думала Лидка, – и загнал бы кого-нибудь. Нам Лай́ не нового привезли… – посмотрела на календарь, – в прошлом году».

Из-за леса бубнила диспетчер – объявляла про поезд. Дождь все не лил. Наконец, дверь кто-то дернул. Лидка, евшая под высоким столом жирные материны блины, встала и вытерла руки о бока шерстяного свитера, расправила на груди неясно вышитую сову.

– Сейчас встретила Танькину девку – приехала! В районе устроилась, в банке. Наверно, начальник.

– Я на работе, мам, – Лидка двинула миску с блинами ногой под столом.

– Ну холодными жрешь! Загнешься! В общем, платье на ней такое – с воротником, и пуговички: здесь, здесь и две по краям. И ободок так, как украшение. О! Как у этой, – мать тыкнула на плакат, – но лучше!

– Как у Данте?

– Ты поняла! – отмахнулась. – Ну, Лидун, может, я попрошу? Лидка спустила из носа воздух, зло посмотрела на мать. Та пожевала сиреневую губу и зашагала к двери.

– У всех дети как дети, а эта… «Просить за меня не нааадо!» Пока как березу не вывезут! – и шарахнув рыхлой дерматиновой дверью, ушла. Доедая блины, Лидка теперь заметила, что мать принесла газету. «Влюблю мужчину», – звучало первое объявление. Лидка схватила за край и швырнула газету в угол.

В обед приходил Пал Степаныч, похожий на мертвый ивняк директор библиотеки. И, щурясь в махровой от пыли подсобке, сверял: ровно ли стоит «Тургенев», вырезанный из картона, на деревянном кресте. Лидка, корчась от вдохновения, гудела:

– Ну, Пал Степаныч, ну краеведение! Ну полезно! Придут!

– Придут! Полтора человека. И опять бумаги. Этого вот – не выноси! Обляпают.

– Тогда и двери заколотить?

– Людмила!

– Я Лида.

– Тем более! Людмила работала тридцать лет, и тишина стояла! Сложи вон пасьянс, там в ящике карты.

Людмилин портрет, висевший здесь на стене, был довольно согласен. Косая черная лента в углу убеждала: «Степаныч прав!».

– Ну и загнемся! И не придут! И Лайне не прочитают… – но только Людмила слышала крик. Пыль на ее портрете не шелохнулась. В газетно-выцветшей мгле смиренно стоял «Тургенев», Лидка кинулась на него и за крест потянула на свет. Поставила в центре зала. Отплюнула прядку со лба. Отошла, посмотрела: красиво. Злая вернулась за стол.

Спустя неделю она открыла свой кабинет – только для леспромхозцев. Люди из других ПГТ приходить не могли. Своим же запрещалось рассказывать, что говорят на сеансе, но люди, конечно, шептались и даже записывали за Лидкой, чтобы другим показать. Помещение, где она принимала, было заброшенной прачечной или баней, чем-то таким общественным, но точно никто не знал. Лидку прозвали Прачкой.

Сначала шли падкие на все темное бабки: горбатая тетя Шура из красного дома, горластая Рогузина с той стороны улицы и ее сестра. Потом народ осмелел и разобрался в правилах, перестал носить спеленутый в кубиках сахар и старые душные вещи, как труп в пакете. Нужно было просто заманить человека в библиотеку и дать ему полистать книги. Запомнить, что выбрал, и точно пересказать Прачке. Та работала с информацией, поэтому на сеансе видела будущее и даже немножко угадывала мысли.

Заговор на любовь требовал больше усилий – «ей и ему» нужно было уже вместе читать. Потом обсуждать, а когда человек спит, открывать книгу на последней странице и, стоя над ним, шептать: «Вместе с тобой читаю, тебя в правленье забираю». Чем больше книг, тем больше привязанность.

А все начиналось так:

– Приведете с утра, – бормотала Прачка в желтом кружке от настольной лампы, – на свежую голову... – и запрокидывала глаза. – Библиотека находится у рогузинского ларька. Да, там за ним еще дом. Есть-есть! Подойдете, спросите, что интересного. Я покажу и расскажу. И так несколько раз, – сова на свитере Прачки слепила золотой ниткой. – Не спешите! Никакого насилия! Не говорите, что были тут! – и поправляла пахучий на голове венок, склеенный из лаврушки.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Вождь индейки Вождь индейки

Агрохолдинг Наума Бабаева «Дамате» вскоре может стать самым крупным

Esquire
Северная доставка Северная доставка

Как компания из Архангельска стала крупнейшим игроком на рынке фудтеха

Forbes
Влияние Влияние

Как полёт Юрия Гагарин вдохновил человечество и изменил культуру

Esquire
Неолитические каменные кольца получили вторую жизнь в индийских деревнях Неолитические каменные кольца получили вторую жизнь в индийских деревнях

Древние артефакты в провинции Одиша используют для лечения коров и коз

N+1
Стриминг. Онлайн-кинотеатр Стриминг. Онлайн-кинотеатр

Как ivi удается выигрывать в битве с пиратами и соревноваться с корпорациями

Esquire
Орден за услуги: какими пикантными нюансами изобилует история развития международных трейдерских компаний Орден за услуги: какими пикантными нюансами изобилует история развития международных трейдерских компаний

Айван Глазенберг и его вклад в укрепление сотрудничества с Российской Федерацией

Forbes
Я – Янковский Я – Янковский

Ивану Янковскому уже пророчат место главного артиста страны

Esquire
Злая мегера или преданный друг. 10 заповедей мачехи Злая мегера или преданный друг. 10 заповедей мачехи

Как остаться собой и не навредить собственной семье в новой роли мачехи?

СНОБ
Игра Бакмана Игра Бакмана

Писатель Фредрик Бакман о том, как тренировал футбольную команду своей дочери

Esquire
Чтобы ощущать легкость и не поправиться: как правильно питаться в сильную жару Чтобы ощущать легкость и не поправиться: как правильно питаться в сильную жару

Эксперт: как питаться в жару, чтобы хорошо себя чувствовать

Cosmopolitan
Криштиану торжествует Криштиану торжествует

Роналду-человек и Роналду-миф. Биография непревзойденного футболиста

Esquire
«Моцарт видит меня именно таким, какой я есть на самом деле» «Моцарт видит меня именно таким, какой я есть на самом деле»

Музыкант Алексей Воробьёв и его корги Моцарт

OK!
Фанаты. Во имя розы Фанаты. Во имя розы

На Британских островах футбол всегда был неразрывно связан с насилием

Esquire
Счастливый грант: как образовательный стартап StudyFree привлек $2,9 млн инвестиций Счастливый грант: как образовательный стартап StudyFree привлек $2,9 млн инвестиций

Как девушка из маленького российского городка оказалась в Мекке стартаперов?

Forbes
Серж Танкян Серж Танкян

Правила жизни музыканта Сержа Танкяна

Esquire
Бирюзовая компания: что такое холакратия Бирюзовая компания: что такое холакратия

Что такое бирюзовые компании и как организована работа в них?

Популярная механика
Стефано Канали, генеральный директор Canali Стефано Канали, генеральный директор Canali

Как мягкость и комфорт стали главными словами в моде

Esquire
Азарт и блокчейн: как беспроигрышная криптолотерея привлекла $200 млн и оказалась лотереей для одного победителя Азарт и блокчейн: как беспроигрышная криптолотерея привлекла $200 млн и оказалась лотереей для одного победителя

Как устроена криптовалютная беспроигрышная лотерея?

Forbes
Мире — мир Мире — мир

Алексей Миранчук примерил на себя стиль итальянских фанатов панинаро

Esquire
Как правильно говорить на языке цифр в сфере HR Как правильно говорить на языке цифр в сфере HR

Как HR-аналитика экономит деньги компании и способствует развитию бизнеса

СНОБ
Спорт хозяйствующих субъектов Спорт хозяйствующих субъектов

НБА – это индустрия развлечений; такой же феномен поп-культуры, как Marvel

Esquire
Что такое фейсфитнес и почему его критикуют Что такое фейсфитнес и почему его критикуют

Рассказываем, как укрепить мышцы лица и сохранить упругую кожу

РБК
Я больше не буду Я больше не буду

Новая светская болезнь — принимать аскезы по любому поводу

Tatler
«Чувство юмора спасает нас во всем» «Чувство юмора спасает нас во всем»

Максим Лагашкин и Екатерина Стулова отмечают 25-ю годовщину со дня свадьбы

OK!
Вечный Олег Вечный Олег

Олег Меньшиков рассказал, почему думает о смерти, хотя умирать не собирается

Esquire
4 самые частые ошибки при подъеме веса, названные экспертом 4 самые частые ошибки при подъеме веса, названные экспертом

Ошибки при подъеме веса, которые могут привести к травмам

Playboy
Игры, в которые играют люди Игры, в которые играют люди

Психология человеческих взаимоотношений

kiozk originals
Уральские археологи обнаружили первый случай древней охоты на малого пещерного медведя Уральские археологи обнаружили первый случай древней охоты на малого пещерного медведя

Пробитый человеком череп медведя нашли на палеолитическом памятнике Иманай

N+1
Павел Дуров Павел Дуров

Правила жизни Павла Дурова

Esquire
Правила жизни Винтона Серфа Правила жизни Винтона Серфа

Правила жизни Винтона Серфа, создавшего первые протоколы для Интернета

Esquire
Открыть в приложении