Жак Ширак, символ малых и великих предательств Пятой республики
В его маневрах не было аффекта или злобы, вопрос был не в том, нравились ему его коллеги и враги или нет. Ширак просто был профессиональным политиком.
Жак Ширак, который умер 26 сентября в возрасте 86 лет, всегда был очень интересным феноменом. В период с 1995 по 2007 год все французы соглашались, что он был плохим (если не ужасным) президентом. При этом он пользовался довольно необычной популярностью. А согласно недавнему опросу, спустя двенадцать лет после того, как он покинул Елисейский дворец, большинство французов считают его… лучшим президентом Пятой республики. Многочисленные маленькие истории об этом разностороннем человеке покажутся занятными и тем, кто помнит времена его президентства, и тем, кто был слишком молод, чтобы понимать его недостатки. Скажу больше: карьера этого человека, который останется в истории как политик, отказавшийся поддержать вторжение США в Ирак в 2003 году, интересна тем, что суммирует всевозможные истории предательства. Впрочем, это свойственно всему французскому политическому классу на протяжении почти пятидесяти лет.
Высокий Жак
Ширак, который считался «правым» президентом, никогда не был собственно правым. Политик, который провел ядерное испытание в Муруроа в 1995 году, но при этом подписал Стокгольмское воззвание «О запрете применения атомного оружия» (которое было инициативой коммунистов), явно испытывал симпатию к левым и к людям в целом. Это один из ключей к пониманию его популярности. Ширак так сильно любил людей и их простые слабости, что его карикатурный образ был на самом деле не таким уж преувеличением. Я помню, как случайно увидел его на какой-то дизайнерской выставке в 2008 или 2009 году. Его телохранители пили дорогое шампанское, а у веселого Ширака в руке — пивная бутылка «Короны»… Он однажды сказал: «Конечно, я левый, ведь я пью пиво и ем шукрут!» Следовательно, его карьера на правом фланге абсолютно случайна, и существовала только из-за амбиций Ширака — таких амбиций, без которых невозможно сделать политическую карьеру.
Высокий Жак (это прозвище на французском имеет второй смысл — его можно понимать и как Великий Жак) — начал свою карьеру во времена лидерства Жоржа Помпиду. Некоторые люди, особенно большая часть «желтых жилетов», считают Помпиду первым настоящим предателем Пятой республики, потому что в 1973 году он принял закон, согласно которому государство обязано было занимать деньги на финансовом рынке (а не самофинансироваться по нулевой ставке от центрального банка). Молодого, динамичного и амбициозного Ширака очень быстро приметили два человека с загадочной карьерой, которые на протяжении многих лет играли роль серых кардиналов: Мари-Франс Гаро и Пьер Жюилье. У них были истинные правые политические убеждения, и они видели в нем настоящее, как говорят, «политическое животное», которое можно было использовать. Они и дали толчок большой карьере Ширака.
Первая его жертва — другой Жак, красавчик-голлист и герой французского Сопротивления Жак Шабан-Дельмас. Этот популярный премьер-министр планировал занять пост президента после Помпиду, но Гаро и Жюилье его ненавидели и считали слишком либеральным. Говорят, именно Ширак слил газете Le Canard enchaîné («Прикованная утка») информацию о некоторых налоговых льготах, которые получил бы Шабан-Дельмас. Это слухи, но есть и факт: Ширак интриговал в партии, чтобы поддержать Валери Жискар д’Эстена против Шабана-Дельмаса. В итоге благодарный Жискар д’Эстен, победитель президентских выборов, сделал Ширака своим премьер-министром.
Но вражда между новым президентом и его премьер-министром, двумя людьми, совершенно разными по стилю и энергии, очень быстро стала непреодолимой. Гаро, Жюилье и Ширак, сделав Жискар д’Эстена королем, затем привели его к падению — в два этапа. Первый шаг — самовольная отставка Ширака, которая косвенно бросила тень на президента. Он даже объяснил наивному Жискару — и тот поверил! — что собрался уходить из политики. Однако Ширак, теперь свободный от обязательств, взял контроль над голлистской партией, а потом и над столицей, став ее мэром. Это была идея Гаро и Жюилье. Ширак не верил в затею, но после победы сильно их благодарил. Жюилье, попыхивая трубкой, посмотрел на него и ответил: «Впервые в истории конь благодарит своего жокея».
На тот же период приходится и история «Воззвания Кошена», которое опубликовал Ширак (опять идея Гаро и Жюилье). Этот текст очень серьезно критиковал антинациональную федеральную Европу, которой хотел Жискар д’Эстен.
А во время выборов 1981 года Ширак сказал, что сам будет голосовать за Жискар д’Эстена, а его сторонники должны выбирать сами своего кандидата. По факту же партия, которую Ширак контролировал, советовала активистам отдать голоса за… левого кандидата Франсуа Миттерана. Жискар д’Эстен потом рассказал, как он сам узнал об этом: он позвонил в партийный аппарат и представился простым активистом, который хотел узнать, как голосовать. Ответ? «А что, вам не сказали? Надо голосовать за Миттерана!» Так Жак Ширак оформил политическое убийство Жискара д’Эстена и премьер-министра Раймона Барра.
Пять минут вместе с душем
«Воззвание Кошена» не принесло дополнительных очков популярности самому Шираку. И он бросил тех, кто помог ему сделать карьеру. Гаро, правда, потом сказала, что сама ушла, и прокомментировала: «Я думала, что Ширак сделан из мрамора, из которого делают статуи, но оказалось, что он сделан из керамики, из которой делают биде». Потеряв своего «коня», Гаро и Жюилье постепенно сошли с политической арены. А сам Ширак нашел им замену, так как не мог работать один. Он не верил в себя как генератора идей, ему всегда нужен был советник. После Гаро и Жюилье эту роль взял на себя Эдуар Балладюр.
Во время президентства Миттерана два раза выборы депутатов всё меняли — это было начало периода «сожительств»: левый президент должен был работать с правым премьер-министром. Сначала, с 1986 до 1988 года, это был Ширак, а потом, с 1993-го до 1995-го, — Балладюр. Ширак испытывал комплекс неполноценности рядом с Миттераном, но знал, что тот скоро умрет. Тогда уже наступило время готовиться к выборам 1995 года, и, как Ширак знал из опыта 1981 и 1988 годов, позиция премьер-министра — обычно синоним «удара» на выборах.
Миттеран умирал, а никакого левого наследника у него не было. Ширак, этот великолепный предатель, вдруг удивился (и испытал боль), когда Балладюр сам решил стать кандидатом. «Тридцатилетний друг» предал его, как никто не предавал раньше. Ширак оказался в неловкой ситуации: Балладюр стал фаворитом опросов, и все друзья ушли к нему. Даже Шарль Паскуа, соратник Ширака с 1970-х годов. В передаче Les guignols de l’info, аналоге русской передачи «Куклы», Ширака теперь показывали большим забавным наивным идиотом с многочисленными ножами в спине. Эти куклы не знали, что они только что начали помогать Шираку: после интриг Миттерана Высокий Жак вдруг стал для зрителей «приятным». Ширак со времен Гаро и Жюилье не получал такой помощи. Но пока он этого не знал.
Этот период был очень тяжелым для Ширака. Не только потому, что почти все его близкие ушли от него, а еще из-за махинаций молодого Николя Саркози, который изучал политику, наблюдая… за Жаком Шираком. Во время выборов Саркози, который, конечно, ушел к Балладюру, слил СМИ информацию о нелегальных сделках семьи супруги Ширака с недвижимостью. И великий предатель Ширак, который получил прозвище «Пять минут вместе с душем» из-за его измен жене (всегда стремительных и малозатратных по времени в буквальном смысле слова: ему надо было двигаться дальше, работать он любил больше, чем женщин), никогда не простит этого Саркози. Никогда. Потому что, говорят, у него, как и у всех великих махинаторов, был кодекс чести: нельзя трогать семью. Он запомнил это так надолго и так хорошо, что десять лет спустя пытался использовать Доминика де Вильпена (известного министра иностранных дел, который в ООН сказал «нет» войне в Ираке) против Саркози. Но Саркози уже стал ключевым политиком и выиграл.
Но вернемся в 1995 год, когда у Ширака все было впереди. Раненый политический зверь, брошенный друзьями и советчиками, действовал без всяких угрызений совести. В борьбе с «Маркизом» Балладюром, который всегда выглядел слишком аристократичным, слишком далеким от людей, «правый» Ширак начинал охотиться на «левых» землях: приняв концепт философа Марселя Гошэ, который развивал социолог Эммануэль Тодд в 1994 году, Жак Ширак сделал «социальный разрыв» центром своей предвыборной кампании. Результат известен: наконец-то Ширак достиг высшей позиции, он победил на выборах, а Балладюру пришлось исчезнуть из политического мира. Как он сказал позже, «Ширак убил Шабана-Дельмаса, затем он убил Жискара, затем он убил Барра, и, наконец, он убил меня. Будьте осторожны».
Французы любят меня
Говорят, в конце жизни Ширак жил в одиночестве. Одиночество — цена карьеры многих политиков. Во Франции, как и везде, существует много политических хищников, а различные предательства с участием Саркози, премьер-министров Вильпена и Вальса, Эммануэля Макрона мало чем отличаются друг от друга. Но у Жака Ширака был талант: предательство было почти стилем его жизни. В его маневрах не было никакого аффекта или злобы (за исключением, возможно, в отношении Саркози), вопрос был не в том, нравились ему его коллеги и враги или нет, — Ширак просто был профессиональным политиком.
Единственная настоящая проблема для такого профессионального политика — отсутствие идеи. Он всю свою жизнь, может быть за исключением дипломатии (хотя и нельзя забывать роль Франции в югославской войне), был настоящим политическим флюгером. Интересно, что начало карьеры Жака Ширака соответствует приходу оппортунизма во всем политическом классе, который постепенно подорвет независимость Франции, которую де Голль стремился укреплять. 1973 год: Помпиду открыл долг Франции финансовым рынкам. 1976 год: Жискар д’Эстен (с Шираком) ввел воссоединение семьи, позволяя иммигрантам привозить свои семьи во Францию. 1983 год: социалистический президент Миттеран ввел политику строгой экономии и вовлек страну в рыночную экономику. В 1990-е Ширак признал ответственность Франции за депортацию евреев (немцами!) во время Второй мировой войны (этому противился даже такой циник, как Миттеран) и, несмотря на «Воззвание Кошена», стал одним из самых ярых лидеров-еврофилов и защитников евро за счет национальной валюты.
«Нет» французов на референдуме 2005 года о конституции Евросоюза было оскорблением Шираку и доказательством того, что команда правительства двигалась в направлении, противоположном тому, чего хотел народ. Но предательство продолжилось: в 2007-м Саркози принял этот текст конституции, от которого французы отказались, а затем заявил о возвращении Франции в военные структуры НАТО. А потом Макрон начал продажу национального наследия (известный пример — энергетическое ответвление компании Alstom, которое было продано General Electric).
В целом Ширак — это символ эпохи, когда политикам не хватало истинного понимания и видения своей страны, ее истории и ее будущего (Ширак сам был довольно знающим, но Азия и Африка были ему интереснее, чем собственная страна). Менеджеры, управленцы — они действуют в зависимости от обстоятельств, адаптируются с оппортунизмом к контексту своих мандатов и в итоге внушают людям, которыми руководят, только презрение и злобу.
Да, Ширак выделяется. Да, он в итоге имеет определенную ауру (вопреки своей популярности, которая была не выше 16% в 2006 году). И не только потому, что мало кто понимал, чего он хочет. Филип Сеген, который всю жизнь работал с ним, сказал: «О, Ширак — это загадка, которую невозможно разгадать». Но и потому, что он был последним из особой категории политиков, все же понятных простым людям. Со своими подшучиваниями и насмешливостью, аппетитом к жизни и отсутствием политкорректности он олицетворял собой такой тип француза, в котором сограждане могли узнать себя. Талантливый пародист Лоран Жерра, когда Ширак уже был на пенсии, играл на сцене роль бывшего президента и сказал: «Чем меньше я делаю, тем больше французы любят меня… но в стране бездельников это нормально!»
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl