Рыхлая «двадцатка» под тропическим дождем
Саммит G20 на Бали показал, насколько расходятся интересы мировых лидеров и каких усилий стоит даже фиксация этих разногласий на бумаге
«Большая двадцатка» родилась как следствие экономических потрясений, а не абстрактных дипломатических соображений, и в этом ее особое преимущество. Впервые о необходимости создания площадки такого формата заговорили после азиатского финансового кризиса 1997–1998 годов, который наглядно показал темные стороны неконтролируемой глобализации.
Впрочем, после учредительной конференции в Берлине в 1999 году об этой идее забыли и не вспоминали, пока в 2008-м не грянул новый кризис. С тех пор «большая двадцатка» стала собираться регулярно. А после того, как Россия присоединила Крым (в результате чего исчезла «большая восьмерка», а «большая семерка» сильно потеряла в значимости и весе), G20 превратилась в наиболее перспективную и представительную структуру глобального мира (85% мирового ВВП и 75% мировой торговли), направленную на координацию работы по экономическим проблемам современности.
Вот почему задолго до очередного саммита «двадцатки», который прошел 15–16 ноября на Бали, было так много информационного шума. Казалось, что G20 — самая многообещающая платформа для поиска компромисса в условиях украинского кризиса, который сотрясает систему международной безопасности, а также для создания механизмов смягчения надвигающейся глобальной рецессии, вызванной экономической политикой Большого Севера и пандемией. «Экономические данные большей части стран Группы двадцати упали до уровней, сигнализирующих о спаде» — к такому неутешительному выводу пришел МВФ в исследовании, опубликованном накануне саммита.
Однако прорыва или хотя бы заметного сдвига во взаимопонимании между странами «двадцатки» не случилось. С одной стороны, главная интрига встречи оказалась снята заранее: как только президент Украины Владимир Зеленский, а затем президент России Владимир Путин приняли решение не ехать на Бали, стержневая тема саммита превратилась в пустую риторику.
С другой стороны, «двадцатка» так и не смогла принять комплексное решение по вопросам продовольственного и энергетического кризиса. Максимум произошла фиксация процесса, который заметно ускорился после 24 февраля: это постепенное размежевание между западным и незападным миром с констатацией невозможности дать коллективный ответ новым вызовам. Но личный обмен мнениями по самым чувствительным темам двусторонних отношений сохранился.
В этом плане G20 на Бали, несмотря на перспективную повестку, оказался далек, например, от встречи «двадцатки» в китайском Ханчжоу в 2016 году, на которой, среди прочего, Барак Обама и Владимир Путин сумели достигнуть важных договоренностей по сирийскому конфликту. И еще дальше от саммита-2009 в Питтсбурге, когда мировым лидерам удалось принять решение о значительном изменении глобального банковского сектора.
«Научитесь соблюдать договоренности»
«Группа двадцати не предназначена для того, чтобы быть политическим форумом. Она создавалась для обсуждения экономики и развития», — говорил хозяин саммита президент Индонезии Джоко Видодо незадолго до приезда мировых лидеров. Однако полностью избежать политической повестки оказалось невозможно.
Еще летом по вопросу гипотетического присутствия на Бали Путина мнения участников саммита разделились почти поровну: десять стран западного мира выступили против приглашения российского лидера, а девять стран незападного — поддержали. Провалом обернулась и генеральная репетиция G20 — совещание на уровне глав МИД государств-участников. Стороны тогда не то что не смогли согласовать итоговое коммюнике, но даже не нашли в себе сил сделать совместную фотографию. В этом смысле саммит лидеров стран «двадцатки» просто обязан был сопровождаться серьезными проблемами.
И действительно, уже на старте президенту Аргентины Альберто Фернандесу стало плохо, его пришлось госпитализировать. В тот же день премьер-министр Камбоджи Хун Сен получил положительный текст на коронавирус — после того как лично пообщался с некоторыми лидерами. Стали циркулировать странные слухи о проблемах со здоровьем главы МИД Сергея Лаврова, представлявшего российскую делегацию.
Периодически происходили сбои в расписании мероприятий и встреч. Например, на второй день финальную сессию саммита пришлось сдвинуть на два часа вперед из-за экстренного совещания «большой семерки», посвященного инциденту в Польше. Обрушившиеся на остров экстремальные дожди блокировали движение кортежей. По странному стечению обстоятельств была отменена встреча главы КНР Си Цзиньпина и нового премьер-министра Великобритании Риши Сунака.