Горячо!
Ближний Восток на грани новой войны. Иран и американская коалиция делают ставку на дорогую нефть и регулярные провокации, пока у кого-то не сдадут нервы
«Четыре года неизбирательной бомбардировки Йемена, сто тысяч убитых, 20 миллионов голодающих, 2,3 миллиона больных холерой — и полный карт-бланш для виновных. Ответный удар Йемена по саудовским нефтяным резервуарам — недопустимая военная агрессия» — так прокомментировал последние события на Аравийском полуострове министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф. И добавил: молитесь, чтобы не было войны. Но не торопитесь вешать ярлыки и тем более выбирать сторону. В большой политике, и тем более в вечном противостоянии на Ближнем Востоке, нет ангелов, а у всех игроков руки по локоть в крови и нефти. Самый насущный вопрос — что делать сейчас, когда конфликт выходит из «холодного» режима в «горячий».
Война все ближе. Парадоксальным образом она не нужна никому из региональных и мировых игроков, к ней никто не готов и вряд ли будет определен категоричный триумфатор. И эта убежденность позволяет сторонам играть по-крупному, блефовать на тысячи жертв и миллиарды нефтедолларов до тех пор, пока у рядового капитана не дрогнет палец на спусковой кнопке. Атака на нефтяные объекты в Саудовской Аравии лишь видимая часть айсберга, самая дорогая и ощутимая для развитой части человечества. А рядовые провокации и силовые инциденты в Персидском заливе последние пару лет только учащаются: стороны сбивают беспилотники и ракеты, захватывают корабли, маневрируют военной техникой и сражаются насмерть в информационной среде. Неприятный тест на самую крепкую нервную систему.
С одной стороны, Иран — промежуточный победитель последней переконфигурации Ближнего Востока, запущенной «арабской весной». Он устоял под напором санкций, сохранил национальное единство и ядерные технологии, показал себя жертвой безответственной политики Соединенных Штатов, которые в одностороннем порядке разорвали все договоренности по ядерной программе. Кроме того, Тегеран добился невероятных геополитических успехов, объединив шиитов региона не одними лишь религиозными догмами, но фактической транзитной инфраструктурой и цепями поставок. Благодаря военным и политическим победам в Ираке, Сирии и Ливане удалось построить гигантский шиитский мост от самых иранских границ до территории Израиля и Средиземного моря (см. карту). Западные дипломаты непременно расскажут, как этот мост «окружает» аравийские королевства и угрожает Иордании с Израилем. Здесь есть толк: после того как региональные и западные державы устроили бойню на иракских и сирийских землях с использованием человеконенавистнического Халифата, Иран при поддержке Дамаска и Москвы поставил под ружье десятки тысяч солдат и наемников, чтобы закрыть «черную дыру» «Исламского государства» (организация, запрещенная в России). Налажены военные поставки, транзитные коридоры, полевые лагеря. Все это работает и заметно нервирует недавних разжигателей войны.
Впрочем, больше военных перспектив Ирана американцы с союзниками опасаются перспектив экономических. Шиитский мост — это прямой выход Тегерана на европейские рынки как с собственной нефтью, так и в погоне за европейскими технологиями и инвестициями, которые могут придать далеко не аграрной и примитивной (как считается) иранской промышленности сильнейший импульс, способный еще более усилить позиции страны как регионального лидера.
Антииранскую коалицию ситуативно составляют разные страны с неизменным духовным покровительством Соединенных Штатов и немыслимой еще недавно союзной парочкой — Израилем и Саудовской Аравией. Тель-Авив пожинает плоды неосмотрительной стратегии на подрыв сирийского государства, в ходе которой он получил антиеврейский фронт у своих границ с иранскими прокси и «Хезболлой» с российским вооружением. В Саудовской Аравии пытается утвердить свою власть молодой кронпринц. И если провернуть маленький дворцовый переворот ему удалось — добрые родственники обменяли часть своего состояния на свободу, а то и жизнь, — то во внешней политике не заладилось: тупиковые попытки изолировать Катар, позорная война в Йемене и неспособность сдержать Иран.
Все перечисленные игроки не намерены отступать, договариваться и прощать поражения — слишком высоки персональные ставки политических лидеров и амбиции национальных элит. Как обычно, многое зависит от обстановки внутри Соединенных Штатов и поведения Дональда Трампа. Недавно был уволен советник президента по национальной безопасности Джон Болтон, который считался главным «ястребом» в администрации Белого дома и сторонником войны с Ираном. У Трампа на носу выборы в 2020 году, и вряд ли он испытывает иллюзии по поводу «маленькой победоносной войны» для поднятия рейтингов (весьма неплохих рейтингов, надо заметить). Но и прощать удары по территории союзников американскому президенту нельзя. Тем более что Иран в очередной раз обвиняют напрямую.
А что хуситы? Военизированная группировка шиитов-зейдитов из Йемена, названная по имени основателя и лидера, которая вот уже много лет участвует в гражданской войне, спровоцированной в том числе соседями. Хуситы также отлично дерутся партизанскими методами с кучей африканских наемников, которые согнаны саудовцами в Йемен, и регулярно атакуют территорию Саудовской Аравии разным летающим оружием, присланным из Ирана.
Но вполне возможно, что в этот раз под маской овцы скрывался лев, который по-соседски зашел проведать саудовские нефтепромыслы.
Перспективы ремонта
Ранним утром 14 сентября на востоке Саудовской Аравии прогремели взрывы. Были нанесены точечные удары по двум важнейшим объектам крупнейшей в мире нефтекомпании Saudi Aramco. СМИ не сразу распознали, какая именно инфраструктура была разрушена, а это очень важно: цели выбирали с умом.
На нефтяном месторождении добывают не собственно нефть, а смесь нефти с водой, песком, легкими углеводородами, различными газами — сероводородом, пропаном, метаном и этаном. Иными словами, это та самая скважинная жидкость, о существовании которой широкая общественность узнала в ходе «дела ЮКОСа» и налоговых махинаций этой компании. Превращение этой жидкости в товарную нефть происходит на специальных установках, где из нее выделяются все лишние примеси, в том числе полезные газы, которые потом поступают на рынок как отдельный продукт. По этим комплексам и был нанесен удар: пострадали два завода в городах Абкайк и Хурайс.
Комплекс по подготовке нефти в Абкайке мощностью до семи миллионов баррелей в сутки — самый крупный в мире объект такого рода, через него проходит две трети нефти, добываемой в Саудовской Аравии. Основной объем на этот комплекс поступает с месторождения Гавар. Это, в свою очередь, крупнейшее в мире месторождение по запасам нефти, главный актив Saudi Aramco: по некоторым оценкам, его доказанные запасы составляют до 12 млрд тонн, суточная добыча — порядка пяти миллионов баррелей.
Мощность завода в Хурайсе — 1,5 млн баррелей в сутки.
По оценкам Международного энергетического агентства, добыча нефти в Саудовской Аравии в результате инцидента сократилась на 5,7 млн баррелей в сутки. Это более половины добычи нефти в королевстве (9,8 млн баррелей в сутки) и около 6% объема мировых поставок нефти.
В итоге атака на нефтяные объекты в Саудовской Аравии стала причиной самого значительного сокращения добычи нефти в истории, оставив позади последствия таких событий, как Исламская революция 1978–1979 годов, когда поставки на мировой рынок упали на 5,6 млн баррелей в сутки, арабо-израильская война (падение на 4,3 млн баррелей в сутки) и другие кризисы, спровоцировавшие снижение поставок нефти на мировой рынок.
Кроме того, по словам министра энергетики Саудовской Аравии Абделя Азиза бен Сальмана, которые приводит Saudi Press Agency, атака привела к снижению добычи попутного газа на 56,6 млрд кубометров в сутки. Этот газ использовался для производства порядка 700 тыс. баррелей сжиженных газов, что приведет к сокращению поставок этана и сжиженного природного газа примерно на 50%.
Надо сказать, что еще в 2011 году эксперты Массачусетского технологического института, анализируя возможные варианты нанесения ущерба нефтедобыче Саудовской Аравии со стороны ее главного антагониста в регионе — Ирана, пришли в выводу, что из всех возможных объектов нефтяной инфраструктуры, среди которых собственно месторождения, трубопроводы, нефтеналивные терминалы, наиболее вероятной целью могут стать как раз центры подготовки нефти и в первую очередь комплекс Абкайк, так как это достаточно компактный объект и вывод его из строя позволяет остановить добычу на всем месторождении Гавар, поскольку не будет возможности доводить добытую на нем нефть до товарного состояния, позволяющего загружать ее в танкеры и отправлять на экспорт. Тем более, как отмечается в исследовании, ранее Абкайк уже подвергался нападению террористов. Так, в 2006 году была предотвращена атака на этот объект двух начиненных взрывчаткой автомобилей, управляемых смертниками: охрана предприятия расстреляла их еще на подъезде к воротам. Тогда существенного урона комплексу нанесено не было. Теперь все иначе.
По словам бывшего старшего советника по корпоративному планированию Saudi Aramco Филиппа Корнелла, которого цитирует агентство Bloomberg, ремонтные работы могут продлиться от нескольких недель до нескольких месяцев, поскольку существует необходимость в поставке специализированного оборудования. Правда, уже во вторник 17 сентября Абдель Азиз бен Сальман заявил, что Саудовская Аравия восстановила поставки нефти на уровне, который был до атаки на объекты инфраструктуры. Однако это было осуществлено за счет ранее сделанных запасов, а не добычи новой нефти.
Бьернар Тонхауген, руководитель отдела анализа рынка нефти консалтинговой компании Rystad Energy, считает, что запасов Саудовской Аравии хватит примерно на 26 дней. По этим оценкам, королевство имеет около 185 млн баррелей запасов сырой нефти, притом что внутренние запасы страна с 2015 года сократила на 40%, на 140 млн баррелей.
По мнению Рустама Танкаева, ведущего эксперта Союза нефтегазопромышленников России, Саудовская Аравия может довольно быстро вывести комплексы по подготовке нефти на прежние объемы: «Главный технологический объект здесь — установка для конечной очистки нефти, где происходит электрообессоливание и обезвоживание нефти. Предыдущие операции предельно примитивны — это просто отстаивание нефти в резервуарах, где нефтешламы оседают, а вода отделяется в той мере, в какой это возможно. Все это оборудование довольно легко отремонтировать, если у вас на складе есть запасные части. Обычно один комплект всегда хранится на складе, и при его наличии ремонт занимает несколько дней. Судя по всему, была разрушена в основном простейшая часть комплекса. Его мощность, как известно, семь миллионов баррелей в сутки. Снижение переработки сначала составило 5,7 миллиона баррелей, но уже к середине недели объем переработки был увеличен на два миллиона баррелей, что привело к снижению цен на нефть. Для Саудовской Аравии сейчас важнее не допустить второго удара, поскольку, если запасных частей не хватит, оборудование придется заказывать на европейских заводах, и срок изготовления может занять два, а может быть, и три месяца, поскольку там есть некоторые уникальные детали. Уникальные просто потому, что большие».
Кому выгодна дорогая нефть
Само собой, такое событие отразилось на мировых нефтяных ценах. В понедельник, первый торговый день после атаки на НПЗ, рынок, разумеется, открылся с гэпом в 20% — Brent взлетала с 60 более чем до 70 долларов за баррель, однако после многочисленных заверений саудовской стороны, что поставки возобновлены и все под контролем, цена вернулась к 63 долларам за баррель. Похоже, США, работая на дестабилизацию мирового финансового рынка в целом (чего стоят хотя бы бесконечные громкие заявления Трампа по поводу торговой войны с Китаем — то обнадеживающие, то угрожающие) и нефтяного рынка в частности, перестарались. «Очень большую роль в уровне цен играет настроение конкретных ключевых трейдеров на рынке нефтяных фьючерсов, — объясняет Дмитрий Александров, замгендиректора — начальник управления аналитических исследований ИК “Универ Капитал”. — Если такие игроки считают, что все будет в порядке, цены идут вниз. Надо отметить, что в отличие от нефтяных цен физические объемы продаваемой нефти меняются очень мало — их колебания за весь год могут составлять около одного процента. На рынок давно влияют в большей степени СМИ и такие заявления, как сделанное Саудовской Аравией во вторник о восстановлении добычи. Часто это заявления, которые невозможно сразу проверить. Важно и то, что игроки нефтяного рынка устали бояться. Эпизод с дронами далеко не первый, были атаки и раньше, в июне в Ормузском проливе затонул нефтяной танкер — раньше на фоне этого цены бы взлетели, сейчас был лишь короткий всплеск, и все. Рынок устал бояться и больше на такие происшествия сильно не реагирует. Иное дело, если будет война с Ираном, тогда можно ожидать серьезной переоценки, условно как в ходе операции “Буря в пустыне”». (Напомним, цены на нефть взлетели тогда с 20 до 40 долларов за баррель, однако потом все же вернулись в диапазон 10–20 долларов, где и оставались до середины 1999 года.)
Было у атаки на НПЗ и еще одно значимое для финансовых рынков последствие: многострадальное IPO Saudi Aramco, саудовской государственной нефтяной компании, опять было отложено. Буквально за несколько дней до атаки гендиректор Saudi Aramco Амин Насер заявил, что в срочном порядке подыскивает андеррайтеров для IPO. Сейчас компания вроде бы возобновила подготовку к размещению, но пока не ясно, состоится ли оно — IPO переносится с 2016 года.
Напомним, Saudi Aramco была основана в 1933 году правительством Саудовской Аравии и американской нефтяной компанией Standard Oil of California. Полностью национализирована компания была лишь в 1980 году. Запасы Saudi Aramco — 260 млрд баррелей, около четверти мировых разведанных запасов нефти. Добывая около 10 млн баррелей нефти в сутки, на мировом рынке Saudi Aramco занимает около 10%, экспортируя около семи миллионов баррелей.
Размещение должно было состояться в основном на бирже в Эр-Рияде, а также в Лондоне, Нью-Йорке и Гонконге, а якорными инвесторами, как ожидалось, станут члены королевской семьи Саудовской Аравии.
Выручка Saudi Aramco за 2018 год — 315 млрд долларов, чистая прибыль — 111 млрд долларов. Если исходить из коэффициентов P/E и P/S Exxon Mobil (14,8 и 1,1 соответственно), то максимум, во сколько инвесторы могли бы оценить всю саудовскую компанию, — 1,64 трлн долларов. «Многим хотелось бы купить такой рентабельный и очень большой актив, с гигантской ресурсной базой (даже несмотря на то, что качество этой базы постепенно ухудшается — глубина залегания увеличивается, нефть становится более тяжелой), — говорит Дмитрий Александров. — Если Saudi Aramco оценят в полтора-два триллиона долларов, то продажи десяти процентов компании хватит, чтобы избавить Саудовскую Аравию от дефицита бюджета».
Бюджет Саудовской Аравии дефицитен с 2014 года, в 2018-м он составил 9,2% ВВП. Дефицит на этот год мог составить 80–90 млрд долларов, поскольку страна резко увеличила госрасходы, но пока благодаря неплохим ценам на нефть бюджет наполняется лучше, чем ожидалось.
Причина высоких расходов — попытка подстегнуть и модернизировать экономику, а также война в Йемене. Бюджетные проблемы Саудовской Аравии начались сразу после падения нефтяных цен в 2014 году. Сейчас королевство стоит перед необходимостью девальвировать риал — или сокращать расходы, в которые входят, например, щедрые выплаты гражданам. Но IPO Saudi Aramco, скорее, имеет несколько иной смысл, чем решение бюджетных проблем, — это попытка показать миру новую, современную Саудовскую Аравию, стать более открытой экономикой и получить от этого полагающиеся бонусы в виде иностранных инвестиций и т. д.
Вокруг IPO Saudi Aramco сформировалось несколько конспирологических теорий. Одна из них — что к IPO саудовскую сторону подталкивают в Вашингтоне, где три года назад палата представителей США одобрила документ, дающий право семьям жертв 11 сентября 2001 года подавать иски против поддерживающих террористов государств. Документ позволил налагать арест на банковские счета и активы других стран в США. Сразу же были поданы иски к самой Саудовской Аравии, а также к ее компаниям и банкам (правда, пока ни один не удовлетворен). Теоретически, если IPO Saudi Aramco состоится, наложить арест на ее счета и активы будет сложнее, ведь пострадавшими окажутся и американские, и другие международные инвесторы.
Еще один момент: Саудовская Аравия держит довольно крупный пакет US Treasuries и в последние годы постепенно его увеличивает: у нее на 180 млрд долларов американских гособлигаций. Саудовская сторона грозилась продать их, если США дадут право жертвам 11 сентября требовать возмещения у Саудовской Аравии, однако, как мы видим, ничего подобного не случилось.
Нет сомнений, что интересы американцев и саудовцев тесно переплетены. Но, с другой стороны, обе страны являются экспортерами нефти — и вот здесь их интересы расходятся. Страшно сказать, в вопросе высокой цены на нефть у Вашингтона куда больше общих интересов с Тегераном, чем с Эр-Риядом. США последовательно отвоевывает себе долю экспортного рынка и готовит почву для того, чтобы получать от этой доли максимум выгоды. Напомним, в конце прошлого года Штаты впервые за 75 лет стали чистым экспортером нефти и продолжают выкачивать все больше.
«Логика США на нефтяном рынке такова: они стремятся перерабатывать плохую, вязкую, сернистую нефть (частично ее импортируют) и экспортировать легкую, — рассказывает Дмитрий Александров. — Постепенно объем операций увеличивается, как и объем добычи: так, в сентябре 2019 года США добывают в сутки 12,4 миллиона баррелей, тогда как год назад добывали 11 миллионов, а в 2017-м — 9,5 миллиона баррелей. То есть за два года они добавили к своему экспорту три миллиона баррелей в сутки. Конечно, они не смогут заместить на рынке Саудовскую Аравию, тем более что та восстановит свои поставки, да и не факт, что в дальнейшем США смогут так же активно наращивать добычу — в последнее время буровая активность у них снижается. Но очевидно, что США на руку всплески цен, удорожание нефти в целом и особенно ее дефицит. Это необходимо прежде всего сланцевым компаниям: у них за последние годы накопился гигантский отрицательный денежный поток — более 300 миллиардов долларов».
Глобальная игра за глобальный нефтяной рынок — как езда по гоночной трассе: постоянно меняя педали газа и тормоза, игроки пытаются то выдавить конкурентов с рынка за счет низких цен, то взвинтить эти же цены, чтобы поддержать своих сланцевиков (США) или же свой бюджет (Саудовская Аравия или Иран). Неудивительно, что атака на саудовскую инфраструктуру привела к множеству конспирологических версий: мол, фотографии подбитых объектов могли и вовсе нарисовать или подговорить хуситов взять на себя ответственность за чужие игры с нефтяными котировками. Кстати, нехитрая логика подсказывает, что всем трем участником конфликта в принципе выгодна эскалация ситуации в регионе — бесконечные провокации для давления на баррель вверх. Возможно, это именно тот фактор, который убережет нас от «горячей» фазы войны.
Но все-таки кто ударил по Саудовской Аравии? С огромной долей вероятности это было иранское оружие, а исполнители просто реализовали приказ или возможность атаки. При этом детали операции провоцируют интересные рассуждения: готовы ли саудовцы защититься в случае повторных атак? насколько велик арсенал у хуситов? сколько стоила атака, вызвавшая глобальную встряску мировых рынков, и в каких странах возможно повторение? до чьих границ доберутся иранские прокси или специалисты в следующий раз?
Хуситы не могут
Уже известно, что при атаке на НПЗ Saudi Aramco использовались в общей сложности не менее 25 средств поражения, включая 18 беспилотников и от семи до десяти крылатых ракет. И почти все они с филигранной точностью поразили намеченные цели. При этом главный удар пришелся на предприятие в Абкайке. Как заявил на пресс-конференции в Эр-Рияде представитель минобороны Саудовской Аравии полковник Турки аль-Малики, этот завод был атакован 18 дронами и четырьмя крылатыми ракетами. По его данным, нападение совершенно точно произошло не из Йемена, а с севера и при непосредственной поддержке Ирана. Но на чем же базируется такая уверенность саудовских военных?
Прежде всего на том, что у йеменских хуситов нет эффективных крылатых ракет средней дальности, способных преодолеть расстояние порядка 1200 километров. Эта группировка уже почти пять лет ведет активные боевые действия с армией королевства, но для поражения целей на значительном удалении использовала исключительно баллистические ракеты или беспилотники. Это главным образом комплексы наземного базирования Burkan-2/3, а также ударные БПЛА Samad-3. Ракеты Burkan хуситы все время применяют для обстрела Эр-Рияда и окрестностей курортного города Эд-Даммам на берегу Персидского залива (недалеко от Бахрейна). Буквально полтора месяца назад представитель так называемых народных комитетов Йемена бригадный генерал Яхья Сари заявил, что вооруженные силы хуситов «нанесли успешный ракетный удар при помощи Burkan-3 в глубине вражеской территории, поразив цели в пригороде Эд-Даммама».
Но на самом деле генерал лукавит — такие обстрелы почти никогда не приносят желаемого результата. Не секрет, что ракеты Burkan технологически восходят к устаревшим северокорейским комплексам Hwasong-5/6. Показатель кругового вероятного отклонения у них составляет от 500 до 1000 метров, и они еще ни разу не попадали точно в цель. Например, в прошлом году Burkan-3 не долетела до международного терминала аэропорта Эр-Рияда около километра — ракета упала на автостоянку, незначительно повредив несколько автомобилей. Иное дело ударные БПЛА типа Samad-3. Эти аппараты с дальностью полета около тысячи километров появились на вооружении «народных комитетов» немногим более года назад, но уже успели доставить немало проблем властям Саудовской Аравии и ОАЭ. Так, летом прошлого года при помощи Samad-3 хуситы последовательно атаковали сначала международный аэропорт Дубая, а затем и Аду-Даби. И хотя власти Эмиратов так и не раскрыли данные о причиненном ущербе, известно, что работу обеих воздушных гаваней пришлось прекратить на несколько часов. Но самое главное, участие ОАЭ в саудовской коалиции, воюющей против хуситов, оказалось под вопросом. Во всяком случае, власти Эмиратов уже публично заявили о разногласиях с Саудовской Аравией по поводу урегулирования ситуации в Йемене.
Что же касается самого королевства, то здесь в мае нынешнего года хуситы при помощи Samad-3 успешно разбомбили нефтеперекачивающую станцию Saudi Aramco в районе Янбу, которая находится в 980 километрах от их позиций в Йемене. Эта станция обеспечивает ежедневную прокачку примерно трех миллионов баррелей нефти по трубопроводу из северных месторождений в Эш-Шаркии на юг страны, к побережью Красного моря. Ее разрушение привело к тому, что работу нефтепровода пришлось остановить как минимум на два дня. Заметим, что этот объект уже давно охраняется саудовскими подразделениями ПВО, на вооружении которых стоят комплексы Patriot PAC2. Но эти системы могут поражать цели лишь на высоте от 60 метров, тогда как йеменские БПЛА, очевидно, летели существенно ниже этой границы (для сравнения: у С-400, по некоторым данным, нижний порог высоты поражения составляет всего пять метров).
А вот для поражения ближних целей хуситы, как правило, используют БПЛА Qasef-2k. Группировка из семи таких аппаратов нынешней весной атаковала военные объекты сразу в двух аэропортах — Джизана и Абхи, которые находятся на юге королевства (примерно в 200 километрах от йеменской границы). Эта операция не только полностью парализовала на несколько дней вылеты саудовской авиации, но и привела к гибели как минимум двух офицеров королевских ВВС.
Наконец, на вооружении «народных комитетов» Йемена есть и крылатые ракеты Quds-1. Их дальность полета неизвестна, но она вряд ли превышает 700 километров. Эти изделия не что иное, как весьма примитивные копии иранских крылатых ракет Soumar, которые, в свою очередь, сделаны на базе уже устаревших советских ракет Х-55 класса «воздух–поверхность». Правда, вместо украинских силовых установок в Quds-1 стоит турбореактивный двигатель TJ-100 производства чешской компании PBS Velk Bte. Этот движок не используется ни в одной из известных ракет и по определению не способен обеспечить такую же дальность полета, как у Х-55 (более двух тысяч километров). Известно, что Quds-1 запускалась как минимум два раза. Так, в позапрошлом году хуситы пытались атаковать этой ракетой строящуюся АЭС Барака в 250 километрах от Абу-Даби. Но уже через несколько минут после старта она вышла из строя и разбилась в Северном Йемене. А в июне нынешнего года Quds-1 успешно поразила аэропорт Абха, в результате чего десятки местных жителей получили серьезные ранения, в том числе несколько детей. Но эта воздушная гавань находится в непосредственной близости от позиций хуситов.
Таким образом, очевидно, что «народные комитеты» Йемена теоретически могли использовать свои ударные БПЛА для атаки на заводы в Абкайке и Хурайсе, но никак не крылатые ракеты — те почти наверняка не долетели бы до цели. А значит, утверждения саудовских военных об участии Ирана в событиях 18 сентября не лишены оснований.
Иран может
Не секрет, что Тегеран за последние десятилетие совершил заметный прорыв в ракетной программе. На основе северокорейских технологий Иран создал сразу три новые баллистические ракеты средней дальности, последнюю из которых — Khorramshahr — успешно испытал в позапрошлом году. Эта ракета имеет дальность примерно две-три тысячи километров, массу боеголовки до двух тонн и может эффективно поражать любые цели на территории Саудовской Аравии, включая ее порты. В общей сложности на вооружении Корпуса стражей исламской революции (КСИР) сейчас есть порядка 400 баллистических ракет такого класса.
Не менее впечатляющих успехов Тегеран добился и в разработке крылатых ракет средней дальности.
Во-первых, иранцы существенно усовершенствовали комплекс Soumar. Теперь эта ракета и по внешнему виду, и по техническим характеристикам, скорее всего, почти не отличается от Х-55. Если верить иранским СМИ, то ракета имеет дальность 2500 киллометров и скорость около 900 километров в час. Но это еще не все. Почти не вызывает сомнений, что иранцы установили на эту ракету новую головку наведения, которая может корректировать курс, используя возможности глобальных систем позиционирования типа GPS или ГЛОНАСС. Напомним, несколько лет назад стало известно о продаже Украиной как минимум пяти советских ракет Х-55 Ирану. И было бы наивно полагать, что иранские конструкторы не воспользовались этой возможностью при модернизации Soumar.
Во-вторых, Тегеран создал и новую крылатую ракету класса «земля–земля» — Hoveyzeh. В начале февраля этого года в преддверии празднования 40-летия Исламской революции этот комплекс лично представил местным журналистам глава минобороны Ирана Амир Хатами. По словам министра, ракета имеет дальность 1350 километров и отличается низкой высотой полета и высокой точностью навигации. «То, что мы создали такую ракету, ясно показывает, что никакое препятствие не может помешать решимости и воли иранской нации в области обороны», — подчеркнул Хатами.
Наконец, Иран обладает внушительным арсеналом ударных БПЛА типа Shahed 129, которые имеют боевой радиус более тысячи километров и способны нести бомбовую нагрузку порядка 200 килограммов.
Перспективы войны
Госсекретарь США Майк Помпео прибыл на Ближний Восток, чтобы консолидировать союзников и согласовать ответ на атаку по саудовской инфраструктуре. По слухам, в Вашингтоне рассматривают даже точечные удары по иранской территории, что обязательно повлечет за собой ответные меры. Цена такого сценария высока, поэтому пока что саудиты активизировали войну в Йемене. Вероятно, в ближайшее время мы увидим нарастание противостояния в рамках гибридных войн и информационной сфере.
Однако повышение ставок имеет предел. Стороны последовательно переходили «красные линии», за которыми, казалось, могла последовать война. Иран вновь начал ядерные изыскания. Были захвачены корабли. Были сбиты американские беспилотники. Последовали прямые удары по территории Саудовской Аравии. И наконец, на пару мгновений потрясена основа основ — мировая нефтедолларовая система. В Персидском заливе становится все горячее.
Крупнейшие сбои в поставках нефти из Саудовской Аравии за последние 70 лет
(баррелей в сутки)
2 млн Суэцкий кризис (1956–1957)
2 млн Шестидневная война (5–10 июля 1967)
4,3 млн «Война Судного дня» (1973–1974)
5,6 млн Исламская революция в Иране (1978–1979)
4,1 млн Ирано-иракская война (1980–1981)
4,3 млн Иракское вторжение в Кувейт (1990–1991)
2,1 млн Приостановка экспорта нефти из Ирака (2001)
2,6 млн Забастовка в Венесуэле (2002–2003)
2,3 млн Война в Ираке (2003)
5,7 млн Удар по объектам компании нефтекомпании Saudi Aramco
Источник: «Эксперт»
Страна-хаос
Вместо того чтобы богатеть и процветать (портовые города Йемена — это важнейшие транзитные точки на пути из Красного моря в Аденский пролив), эти земли неизменно оказывались в эпицентре войн. Северный Йемен обрел независимость в 1918 году после распада Османской империи. Южный Йемен освободился от британского владычества в 1967 году. Обе страны прошли через разного рода революции и перевороты — военные, силовые, религиозные, племенные. В 1990-м йеменские половинки попытались искусственно склеить — неудачно.
В северной части Йемена проживают так называемые зейдиты, приверженцы одного из течений ислама, близкого шиизму. Они предсказуемо требовали автономии от соседей-суннитов. К концу XX века вокруг этого запроса на Севере сложилось движение «Ансар Аллах», которое позднее возглавил шейх Хусейн Бадруддин аль-Хуси. Последователей этого лидера вскоре и стали называть хуситами.
Помимо хуситов участников бесконечной йеменской войны десятки: боевики «Аль-Каиды» и «Исламского государства»* (запрещены в РФ), суннитское формирования «Аль-Ислях», сепаратисты из Южного движения, интервенты из саудовских королевств, африканские наймиты, бандитские образования и прочее. «Арабскую весну» в Йемене встретили как родную — еще один повод скинуть правительство и повоевать друг с другом. В итоге президент Салех был свергнут, подобие властных институтов рассыпалось. Хуситы начали масштабное наступление и в 2014 году, казалось бы, взяли власть в стране. Но в дело вмешалась Саудовская Аравия, которая вторглась в Йемен во главе коалиции аравийских государств.
Масштабная операция против северных повстанцев и, по сути, иранского влияния в регионе (Иран с удовольствием поддержал шиитов) поначалу шла довольно успешно, но вскоре интервенты завязли. Зейдиты сумели навязать партизанскую войну, а затем и сама коалиция начала коррозировать. Последняя надежда на полную воздушную и морскую блокаду Йемена с целью «воспрепятствовать снабжению мятежников иранским оружием» пала вслед за позорным поражением в битве за прибрежный город Ходейду летом 2019 года. Вмешалась ООН, коалиция ослабела, из гуманитарных соображений блокаду пришлось снять. Хуситам снова потекло иранское оружие, а вероятно, и беспилотники с ракетами.
Тихон Сысоев
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl