От ларьков поворот!
В марте 1931 года Лазарь Коган, на тот момент возглавлявший Главное управление лагерей ОГПУ СССР, издал достаточно примечательный и, на первый взгляд, не вполне объяснимый приказ. В нём сотрудникам центрального ведомства ГУЛАГа было строго запрещено (кроме чётко оговорённых исключений) пользоваться лагерными ларьками.
В1931 году ГУЛАГ только приступал к строительству собственной «империи» — важнейшие стройки с массовым использованием заключённых, которые превратили ГПУ в важный фактор инфраструктурных преобразований в СССР и подрядчика, берущегося решать сложные хозяйственные задачи примитивным принудительным трудом, тогда ещё не начались: строительство Беломорско-Балтийского канала развернётся лишь в конце 1931 года, канал Москва — Волга начнут строить в 1932-м (обе этих стройки возглавит освобождённый от должности главы ГУЛАГа, но оставшийся крупным функционером ведомства Лазарь Коган).
Тем не менее в стране уже появлялись новые исправительные лагеря, — как правило, расположенные в труднодоступных районах и занимающиеся заготовкой леса (например, Вишерский лагерь). Лес предназначался для экспорта и получения валюты, в которой отчаянно нуждались власти, развернувшие масштабную программу индустриализации.
Несмотря на тяжесть лагерной повседневности, места, созданные для концентрации заключённых, всё же имели некоторые минимальные элементы инфраструктуры, возможные в «вольных» населённых пунктах. В частности, в них имелись и торговые точки, где за обычные дензнаки можно было купить продовольствие или промтовары. Строившиеся вдали от каких-либо населённых