Наука в эвакуации
23 июня 1941 года, когда по приказу директора Иосифа Орбели сотрудники Эрмитажа были вызваны на рабочие места и началась упаковка и подготовка к вывозу музейных коллекций, мало кто мог предположить, что их ждёт впереди: блокада, эвакуация, человеческие потери, невыносимые условия существования, полное разрушение привычного уклада жизни.
Летом 1941 года работа в музее шла день и ночь, к ней были привлечены волонтёры из числа военных и студентов, и первый эшелон был готов к отправке уже через неделю. Он прибыл в Свердловск 6 июля, второй эшелон — 30 июля. Третий отправить так и не успели — замкнулось кольцо блокады.
Филиал Эрмитажа на Урале возглавил Владимир Францевич Левинсон-Лессинг, заведующий отделом западноевропейского искусства, который вместе с другими сотрудниками занялся размещением экспонатов в трёх выделенных для этого зданиях — Свердловской картинной галерее, Польском костёле и Ипатьевском доме. Нужно было подготовить помещения для почти 1,2 млн экспонатов, обеспечить им охрану и подходящие условия хранения — и всё это в переполненном городе, где даже получение дров для отопления считалось непростой задачей. А ведь были ещё вопросы расселения людей, бытовая неустроенность, тревога за оставленных в Ленинграде близких и друзей.
В отчёте по филиалу за этот тяжёлый для всех год сообщалось, что «попытки организации научной работы не привели пока к ощутимым результатам, в значительной мере в связи с бытовыми, прежде всего, жилищными условиями. Лишь немногие сотрудники привезли с собой собственные научные материалы и незаконченные рукописи, над которыми они могут работать».
Было очевидно, что без получения из Эрмитажа необходимой литературы, рукописей и научных материалов плодотворная исследовательская деятельность в Свердловске невозможна.