Алексей К. Толстой был самым гармоничным человеком в русской литературе

Дилетант18+

Алексей К. Толстой

Портретная галерея Дмитрия Быкова

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЁН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ БЫКОВЫМ ДМИТРИЕМ ЛЬВОВИЧЕМ

1.

Слово «нормальный» для поэта оскорбительно, а потому скажем, что Алексей Константинович Толстой был самым гармоничным человеком в русской литературе, — а потому его так оскорбляли любая дисгармония, патология, сознательное мучительство, муки неудовлетворённого тщеславия, вообще любое оскорбление Божественного замысла о человеке. Сам он настолько одинаково органичен в прозе, поэзии, драматургии, сатире, религиозной лирике, настолько красив внешне и силён физически, богат, счастлив в любви, вполне успешен даже на государственной службе, — что никакие личные проблемы не заслоняли для него подлинную трагедию существования. Сходный случай был у Тютчева, тоже, простите за рифму, везучего, — но Тютчев был человек желчный, самолюбивый и консервативный, с сильным уклоном в славянофильство и государственничество. Толстой как-то во всех отношениях здоровей, — если не считать астмы, которая его и сгубила, — и кажется, только он во всей русской литературе оставляет такое впечатление чистоты и свежести. Толстой — это напоминание о том, каким раем была бы Россия и каким титаном задуман русский человек, если бы его не губила вечная опричнина, если понимать под опричниной зловещую секту, овладевшую страной и когтящую её до сих пор. Именно поэтому Толстой создал лучший исторический роман в русской литературе — «Князя Серебряного», из которого и вышли все антиутопии Сорокина, прежде всего «День опричника». Эти книги хороши, но к тому, что понял и высказал Толстой, почти ничего не прибавляют.

Он был автором, вероятно, лучших баллад в русской литературе. Трудно представить себе что-нибудь благозвучнее «Алёши Поповича» — это до слёз хорошо: «Звуки льются, звуки тают… То не ветер ли во ржи? / Не крылами ль задевают медный колокол стрижи? / Иль в тени журчат дубравной однозвучные ключи? / Иль ковшей то звон заздравный? Иль мечи бьют о мечи? / Пламя ль блещет? Дождь ли льётся? Буря ль встала, пыль крутя? / Конь ли по полю несётся? Мать ли пестует дитя? / Или то воспоминанье, отголосок давних лет? / Или счастья обещанье? Или смерти то привет? / Песню кто уразумеет, кто поймет её слова? Но от звуков сердце млеет и кружится голова». Трудно представить что-нибудь точнее, яростнее, динамичнее «Василия Буслаева», «Змея Тугарина» или «Потока-богатыря». Его стихи мгновенно запоминаются и уходят в речь, но это же касается и его драматургии — любо-дорого произносить, просто хочется разыгрывать в лицах наедине с собой, и такова не только знаменитая драматическая трилогия о русской смуте, но и «Дон Жуан», отчасти пародирующий «Каменного гостя», отчасти, страшно сказать, дополняющий его:

Нет, это против договора!
Уж ад над ним разинул пасть!
Хватай его, статуя Командора,
Как исполнительная власть!

Поневоле кажется, что он один в русской литературе имел право так разговаривать с Пушкиным, — с бесконечным почтением, но несколько запанибрата; он оставил гениальные заметки на полях его стихов!

Пушкин

Зачем ты, грозный аквилон,
Тростник прибрежный долу клонишь?
Зачем на дальний небосклон
Ты облачко столь гневно гонишь?

Толстой

Как не наскучило вам всем
Пустое спрашивать у бури?
Пристали все: зачем, зачем?
Затем, что то — в моей натуре!

Это уж я не вспоминаю самое любимое:

Пушкин

Чудо! Не сякнет вода, изливаясь из урны разбитой:
Дева над вечной струёй вечно печальна сидит.

Толстой

Чуда не вижу я тут. Генерал-лейтенант
Захаржевский,
В урне той дно просверлив, воду провел чрез неё.

Сатирик он вообще был непревзойдённый, мастер тонкого неприличия и гротеска, фарса, абсурда, ибо обэриутская драматургия за сто лет предсказана прутковской мистерией «Сродство мировых сил» и пленительно-идиотской пьесой «Фантазия». А «Военные афоризмы»! При виде исправной амуниции сколь презренны все конституции! Да мы разговаривали его цитатами, и ни одна не устарела:

Идут славянофилы и нигилисты,
У тех и у других ногти не чисты.
Ибо, если они не сходятся в теории вероятности,
То сходятся в неопрятности.
И поэтому нет ничего слюнявее и плюгавее
Русского безбожия и православия.
На краю разверстой могилы
Имеют спорить нигилисты и славянофилы.
Первые утверждают, что кто умрёт,
Тот весь обращается в кислород.
Вторые — что он входит в небесные угодия
И делается братчиком Кирилла-Мефодия.

Толстой любил Россию, как может любить её только человек, радующийся жизни; а тот, кто проповедует культ крови и почвы, жертвы и смерти, ничего вообще не любит и никогда не скажет о русском пейзаже живого слова. А почему? А потому что русским пейзажем он только прикрывается. Он ничего этого не любит, и все эти кроткие озёра и нищие перелески совершенно ему чужды. Любит он только льды севера и соответствующих жрецов вечного холода, и поверить таким людям может только какой-нибудь Карлсон, который живёт на крыше небоскрёба и ничего про Россию не понимает.

Толстой вообще не уважал этого сусального образа смиренной и робкой России — внедряемого как раз Тютчевым: «Эти бедные селенья, эта скудная природа — край родной долготерпенья, край ты русского народа!» Толстой ему ответил весьма жёстко:

Одарив весьма обильно
Нашу землю, царь небесный
Быть богатою и сильной
Повелел ей повсеместно.
Но чтоб падали селенья,
Чтобы нивы пустовали —
Нам на то благословенье
Царь небесный дал едва ли!
Мы беспечны, мы ленивы,
Всё у нас из рук валится,
И к тому ж мы терпеливы —
Этим нечего хвалиться!

Россия, по Толстому, как раз избыточна во всём: «Коль любить, так без рассудку, / коль грозить, так не на шутку, / коль ругнуть, так сгоряча, / коль рубнуть, так уж сплеча! / Коли спорить, так уж смело, / коль карать, так уж за дело, / коль простить, так всей душой, / коли пир, так пир горой!» Где у нас теперь хоть тень этой душевной широты? Унизительное сочетание широковещательных угроз с мелочнейшим крохоборством — вот уж подлинно до мышей…

О лирике Толстого и его образе живой России, которая пахнет не порохом и мертвечиной, а смолой и земляникой, — я мог бы говорить долго и с наслаждением; но здесь нас будет интересовать прежде всего Толстой — прозаик и драматург, интересовавшийся главным образом концом Иоаннова царствования и последующей смутой. Мне интересно понять, почему именно ему лучше всего удалась картина опричнины, её психология, почему в его сказочном и наивном романе русская история живей всего — и почему именно этот граф сказал главные в русской прозе XIX века слова о русской истории: «В отношении к ужасам того времени автор оставался постоянно ниже истории. Из уважения к искусству и к нравственному чувству читателя он набросил на них тень и показал их, по возможности, в отдалении. Тем не менее он сознаётся, что при чтении источников книга не раз выпадала у него из рук и он бросал перо в негодовании, не столько от мысли, что мог существовать Иоанн IV, сколько от той, что могло существовать такое общество, которое смотрело на него без негодования»

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Александр Фадеев Александр Фадеев

Мы вспомнили об Александре Фадееве, чьих романов сейчас никто не читает

Дилетант
Опасно ли летать на старых самолетах и почему их до сих пор так много Опасно ли летать на старых самолетах и почему их до сих пор так много

Почему авиакомпании используют самолеты, которые можно называть пожилыми?

Maxim
Пятнадцать строчек лейтенанта Шмидта Пятнадцать строчек лейтенанта Шмидта

Подлинная и забытая история революционера лейтенанта Петра Шмидта

Дилетант
Маме не говори: 12 вещей, которые родителям не нужно знать о твоем мужчине Маме не говори: 12 вещей, которые родителям не нужно знать о твоем мужчине

О чем не стоит рассказывать даже маме?

VOICE
Эпохальное восьмилетие Эпохальное восьмилетие

Какой была «ельцинская эпоха» независимой России?

Дилетант
Ударная волна Ударная волна

Что такое падел и почему его называют «новым гольфом»

RR Люкс.Личности.Бизнес.
20 вещей, которые могут тебе пригодиться в постели 20 вещей, которые могут тебе пригодиться в постели

Объекты и явления, при помощи которых твой секс будет еще великолепнее

Maxim
Никаких шлепок и свадебных платьев: какой дресс-код советуют соблюдать музеи и театры Никаких шлепок и свадебных платьев: какой дресс-код советуют соблюдать музеи и театры

Какие рекомендации по выбору одежды мировые театры и музеи дают посетителям

Forbes
Горячий сезон Горячий сезон

Аргентинцы не представляют себе праздничного застолья без рагу локро

Вокруг света
Пляжный гид Пляжный гид

Где и как можно загорать и купаться в городе

Лиза
Город «злой» и город «добрый» Город «злой» и город «добрый»

Весной 1238 года «злой город» Козельск разозлил монголо-татар

Дилетант
Для чего нужен магниевый анод в бойлерах накопительного типа? Для чего нужен магниевый анод в бойлерах накопительного типа?

От чего и как именно защищает магниевый анод в бойлере косвенного нагрева?

CHIP
От Шагала до мурала От Шагала до мурала

Арт-маршрут от Ниццы до Перпиньяна, достойный целых каникул

Y Magazine
«Все это было чудом» «Все это было чудом»

«Союз» — «Аполлон»: пример того, что космос возможен как зона сотрудничества

Монокль
Тюрьма народов Тюрьма народов

Как побег из Алькатраса лишь укрепил имидж легендарной тюрьмы

Дилетант
Собака – это не только друг человека, но и эффективная «прививка» от экземы Собака – это не только друг человека, но и эффективная «прививка» от экземы

Домашние животные и младенцы: почему не стоит бояться аллергии

Здоровье
Болит слева, но не сердце! Болит слева, но не сердце!

Боль в груди: сердечные и несердечные причины – как различить?

Здоровье
«Дешевый» клиент почти всегда сложнее «дорогого»: как работать с придирчивыми заказчиками «Дешевый» клиент почти всегда сложнее «дорогого»: как работать с придирчивыми заказчиками

Как сразу определить, что клиент сложный, а когда лучше отказаться от проекта?

Inc.
Антон Мегердичев: Хотите что-то изменить — так меняйте сейчас Антон Мегердичев: Хотите что-то изменить — так меняйте сейчас

Режиссер Антон Мегердичев — как кино может зомбировать зрителя

Ведомости
Стимулы вместо принуждения Стимулы вместо принуждения

Чем биржевая торговля сельхозпродукцией может быть интересна бизнесу

Агроинвестор
Все не просто так: почему теннисный мяч ярко-желтого цвета? Все не просто так: почему теннисный мяч ярко-желтого цвета?

Почему в итоге ярко-желтый окрас стал «официальным» для теннисного мяча?

ТехИнсайдер
Мы стали другими Мы стали другими

Гинеколог — о женском здоровье: как изменилась забота о себе?

Новый очаг
«Тратить — очень круто»: как зумеры ведут себя с деньгами «Тратить — очень круто»: как зумеры ведут себя с деньгами

Как молодые взрослые ищут баланс между тратами и накоплениями

РБК
Пробивной бизнес Пробивной бизнес

Почему пробив — основное правонарушение в области информационной безопасности?

Ведомости
Биржу залили горючим Биржу залили горючим

Почему в России растут биржевые цены на нефтепродукты

Ведомости
Работа с мотивацией Работа с мотивацией

Может ли ПДМ стать эффективным механизмом повышения капитализации госкомпаний?

Ведомости
Юрий Никулин. Немножко больше, чем артист Юрий Никулин. Немножко больше, чем артист

Клоун — человек, который живет тем, что делает в манеже

Коллекция. Караван историй
Вертикальный нетворкинг. Новые правила общения в лифтах Вертикальный нетворкинг. Новые правила общения в лифтах

Почему современный лифт — это больше чем транспорт

Inc.
Что будет в небе после МКС Что будет в небе после МКС

Через пять лет над Землёй будут работать станции разных стран, а не одна МКС

Монокль
Александр Лабас: не авангардист, не соцреалист Александр Лабас: не авангардист, не соцреалист

Голос А. Лабаса — сложный, полифоничный, подчас ускользающий от прямых смыслов

Монокль
Открыть в приложении