Владимир Ленин глазами Дмитрия Быкова

ДилетантИстория

Писатель Ленин

1.

Книгу «Писатель Сталин» уже опубликовал Михаил Вайскопф, но постсоветская лениниана гораздо скудней сталинианы. Известное дело, писать о Сталине — будь то апологетика, филиппика или хроника — гораздо увлекательней и в каком-то смысле проще: масштаб проблем меньше. Одни полагают, что тирания благотворна, другие считают ее омерзительной, третьим просто нравится описывать пытки и страхи — но тирания уже бывала в истории, с ней все понятно. Чуть менее понятно, почему ее так охотно терпят, — но тут нам как раз дано в ощущении повторение в режиме light, и многое можно пронаблюдать на себе. Сложнее с Лениным, поскольку фигуры, сопоставимой с ним по масштабу, в восьмидесятые — девяностые так и не появилось; вообще неясно, что это было такое. Сам он на вопрос о роли занятий отвечал «литератор» — и в этом был прав безусловно. В сущности, он только и делал, что писал, причем в разных жанрах: прокламации, газетные статьи, теоретические работы, литературную критику, полемику, декреты, записки на заседаниях, пустословных и всегда его бесивших; ничего, кроме этих слов, и не было. Сам не расстреливал, хотя и давал подобные рекомендации, а то и приказы, — потому, вероятно, что с живыми людьми дела не имел и искренне полагал, что человека расстрелять не трудней, чем зачеркнуть слово. Люди вербальной культуры — они такие.

Если говорить о Ленине не как о писателе, а как о создателе небывалого государства, вожде пролетариата и единственном революционере, у которого получилось, — а его называли и так, и много как еще — надо с самого начала сделать одну оговорку: на всей Земле, но в России особенно, весьма трудно разграничить, где кончается историческая воля конкретного лица и начинается закон истории, который подминает и раскатывает самого пассионарного лидера. Циклическая история России воспользовалась Лениным, хотя сначала он воспользовался ею; будем откровенны: в падении монархии его роль пренебрежимо мала, это сделалось без его участия, но он был первым, кто не побоялся взять ответственность за лавину. Действия Ленина отчасти напоминают тактику ИГИЛ, запрещенного в России и берущего на себя ответственность за все, что его радует или совпадает с его интересами. Ленин, правда, теоретически осуждал теракты, но в быту не мог сдержать радости, когда ему о них сообщали. В целом деятельность Ленина сводилась к тому, что он писал; бюрократом он не был, пролетарским вождем был лишь в той степени, в какой умел находить общий язык с идейными рабочими (крестьяне ничего о нем не знали и, кажется, не понимали вовсе).

Когда у нас будет новая перестройка — а это неизбежно, и спорить можно лишь о том, в каком состоянии будет к этому времени страна и останутся ли в ней хоть какие-то ресурсы для серьезной полемики, — «долгую жизнь товарища Ленина придется писать и описывать заново». Тогда можно будет некоторые вещи назвать вслух, не опасаясь получить ярлык русофоба или клеймо расстрельщика; тогда историческая истина будет устанавливаться по цитатам и документам, а не по указке начальства. Тогда, вероятно, станет более или менее ясно, что Ленин — подобно Петру, с которым он был типологически схож, — пытался сломать матрицу русской истории, но не преуспел и принялся истреблять население; у Петра был тот же грех. Россию многие пытаются переделать и, обманываясь покорностью населения, сами не замечают, как увязают в огромном, густонаселенном и по-своему прекрасном болоте; тогда они начинают это болото выжигать, но кончают тем, что погружаются в него и там консервируются. В болотах ведь мумифицируются трупы, это широко известный факт, и то, что после смерти случилось с Лениным, нагляднейшим образом иллюстрирует Божий замысел о России. Ленин многое сделал для того, чтобы Россия выскочила из круга, — но круг оказался сильней; большая часть птенцов ленинского гнезда разделила участь петровских соратников. Надежда победить этот цикл путем окончательного заболачивания территории и погружения всей фауны в летаргию сейчас тоже обречена, так что, по всей видимости, еще один круг мы пройдем; на этом этапе новая вспышка интереса к Ленину неизбежна. Вот тогда, когда дискуссия о советском и русском станет наконец возможна — и можно будет говорить об этой русской матрице без страха подпасть под очередную кампанию, — многое станет понятнее. Разумеется, для консерваторов, претендующих ныне на интеллектуальность, русское лучше советского; советское для них отождествляется с еврейским и революционным, как дал понять Петр Толстой, ни о чем не сказавший прямо, но намекнувший понятно. Эти нынешние идеологи обожают именно ту Святую Русь, о которой говорил Блок, — «кондовую, избяную, толстозадую». Ленин все это ненавидел, и житель сегодняшней России может его понять; не может он понять другого — того, чем эта попытка закончилась. Оказалось, что никакая диктатура пролетариата не отменит русского движения по кругу и не сделает население гражданами. Просвещение тоже плохо помогает, хотя наследники Ильича — шестидесятники — и пытались паллиативными средствами преодолеть местную косность; Хрущев опять кончил тем, что начал взрывать церкви и расстреливать рабочие протесты. Поиск нового пути — вечное ленинское «Мы пойдем другим путем» — остается насущной задачей новой русской жизни, которая неизбежно настанет после очередной и, кажется, последней реакции. Иногда мне кажется, что Россия не перестанет быть «такой», пока не перестанет быть Россией; бывают у меня и более оптимистические выводы.

Но все это мы сейчас проговариваем только для того, чтобы больше не возвращаться к дискуссиям о Ленине-политике, о его намерениях, о результатах Октябрьского переворота, который опять-таки многим кажется неизбежным следствием Февраля, и не Ленин тут принимал решение, а хронический русский сюжет, который людьми разыгрывается помимо их воли. Нас интересует более узкий вопрос: каким образом во главе этого самого революционного движения оказался именно публицист? Какими качествами этот публицист обладал, у кого учился — и какими приемами добивался того, чего сегодня не может достигнуть вся российская публицистика в диапазоне от матерых профессионалов до толстых троллей? Что он такого умел, что его читали — и верили? Сразу отметем большевистскую версию о том, что пламя возгорелось именно из «Искры»: на фоне эсеровской и тем более народнической прессы «Искра» и «Правда» были маргинальными листками, при всем таланте и самоотверженности их авторов и распространителей. Но Ленин обладал даром говорить и писать убедительно, пусть не всегда пользуясь для этого чистыми приемами. Со времен знаменитого первого номера ЛЕФа за 1924 год, где опоязовцы разбирали ленинскую композицию и синтаксис, у нас толковых исследований на эту тему нет — прежде всего потому, что тексты Ленина перешли в разряд священных, а священные тексты в литературоведческих терминах не интерпретируются. Вот мы и сидим с его насквозь законспектированным 55-томником, совершенно не понимая, как он все это делал — и повлияла ли вся эта титаническая работа на ход русской истории или была чистой макулатурой.

2.

Рассмотрим сначала Ленина — литературного критика, ибо это самый простой и количественно небольшой разряд его текстов. Они не изучались, а заучивались наизусть — совсем другое дело. Между тем в его статьях «Памяти Герцена» и «Лев Толстой как зеркало русской революции» — самых замусоленных в школьной программе — содержатся вполне здравые выводы. Вообще Ленин до Октября — в качестве борца с российским абсолютизмом — бывал и остроумен, и точен, и верен истине. Разумеется, надо все время делать поправку на абсолютную, фанатичную верность Ленина историческому материализму, марксизму, как он его понимал, классовой теории и соответствующей морали. Если бы Ленин не рассматривал историю лишь как развитие производительных сил и производственных отношений, если бы он оценивал писателя не только по наличию у него либеральных, то есть эволюционистских, иллюзий и не хвалил только ортодоксальных материалистов, может быть, и стиль его был бы гибче, и лексика разнообразней; но он упрямо долбит в одну точку. Это выдает в нем эпилептоидный склад психики (и публикации о его эпилептических припадках периодически возникают, но не станем впадать в вульгарный биологизм, который ничем не лучше марксизма). Сильные стороны Ленина-публициста (и критика) — хлесткость, определенность, фольклорная мнемоничность формулировок; они ушли в речь не только потому, что навязывались, но и потому, что запоминались. Краска стыда у иудушки Троцкого, срывание всех и всяческих масок, я не ем больше мяса и питаюсь рисовыми котлетками, помещик, юродствующий во Христе, Герцен спас честь русской демократии, детская болезнь левизны — и заголовки сильные, газетные, настоящие, и определения прилипающие; его

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Даниил Хармс Даниил Хармс

Портретная галерея Дмитрия Быкова

Дилетант
Пластик, металл, стекло: какая посуда подходит для микроволновки Пластик, металл, стекло: какая посуда подходит для микроволновки

Какая посуда безопасна для микроволновки, а от какой лучше отказаться?

CHIP
Наука побеждать Наука побеждать

По требованию Сталина сняли целый цикл картин про русских военачальников

Дилетант
Блогер рассказал, как надо правильно вести себя в Японии, и развеял стереотип о запретах на открытую одежду в общественных местах Блогер рассказал, как надо правильно вести себя в Японии, и развеял стереотип о запретах на открытую одежду в общественных местах

Правила поведения в японском обществе, которые помогут путешественникам

Maxim
Гибель республики Гибель республики

Подчиняя Новгород, московские правители разрушили дух предпринимательства

Дилетант
Летают ли авиалайнеры над Северным полюсом: да, и это стоит сделать хотя бы раз в жизни Летают ли авиалайнеры над Северным полюсом: да, и это стоит сделать хотя бы раз в жизни

Почему летать через Северный полюс до сих пор рискованно

ТехИнсайдер
Альберт Филозов: «Такого мужа, как я, своим девочкам не пожелал бы» Альберт Филозов: «Такого мужа, как я, своим девочкам не пожелал бы»

Альберт Филозов — о том, как любовь продлила ему жизнь

Коллекция. Караван историй
Без крыши дороже Без крыши дороже

Стоят ли кабриолеты своих денег

Деньги
Музыка против голода: как фестиваль Live Aid изменил благотворительность и культуру Музыка против голода: как фестиваль Live Aid изменил благотворительность и культуру

Как фестиваль Live Aid стал поворотной точкой для благотворительности в музыке

Forbes
«Медицина стала точной наукой» «Медицина стала точной наукой»

Революция в изучении человека и новые методы терапии рака: мнение профессора РАН

Монокль
Помело: польза, вред, как есть и что приготовить — рецепт шеф-повара Помело: польза, вред, как есть и что приготовить — рецепт шеф-повара

Чем полезно помело и как правильно его есть?

РБК
Объект, обнаруженный на краю Солнечной системы, бросает тень на существование Девятой планеты Объект, обнаруженный на краю Солнечной системы, бросает тень на существование Девятой планеты

Чем уникален седноид на краю Солнечной системы, получивший прозвище «Аммонит»

Inc.
Женщина с иммуносупрессией заразилась кошачьей бактерией Женщина с иммуносупрессией заразилась кошачьей бактерией

Врачи сообщили о редком случае инфекции, вызванной бактерией Mycoplasma arginini

N+1
Сервис с самой низкой комиссией — это ловушка: 4 частые ошибки при выборе платежного агента Сервис с самой низкой комиссией — это ловушка: 4 частые ошибки при выборе платежного агента

Какие ошибки чаще всего допускает бизнес при выборе платежного агента

Inc.
Какие БАДы работают при депрессии: исследование Какие БАДы работают при депрессии: исследование

Насколько безрецептурные пищевые добавки полезны для облегчения депрессии

ТехИнсайдер
15 уроков периода высоких ставок глазами банкира 15 уроков периода высоких ставок глазами банкира

Что мы поняли за годы высоких ставок?

Ведомости
«Мы уже не живем в своей колыбели» «Мы уже не живем в своей колыбели»

Чем дышит и живет Институт космических исследований РАН?

Знание – сила
О пользе «бумажной волокиты» О пользе «бумажной волокиты»

На каком языке говорили евреи, вернувшиеся из вавилонского пленения?

Знание – сила
8 вещей, которые нельзя хранить под кроватью 8 вещей, которые нельзя хранить под кроватью

Есть вещи, которые лучше держать подальше от подкроватья

VOICE
Опасная иллюзия: почему не стоит путать искусственный интеллект с чат-ботами Опасная иллюзия: почему не стоит путать искусственный интеллект с чат-ботами

ИИ — спаситель человечества или его зловещий повелитель?

Forbes
Забудь про годжи! Забудь про годжи!

Почему твое идеальное меню уже ждет тебя в соседнем магазине

Лиза
ФГИС вам в помощь ФГИС вам в помощь

Как работают внедренные в агроотрасль информсистемы

Агроинвестор
Пар костей не ломит Пар костей не ломит

История русской бани и опыт, который пригодится и сегодня

Лиза
Уже не косметика, но еще не лекарство: чем опасна космецевтика Уже не косметика, но еще не лекарство: чем опасна космецевтика

Чем опасно бесконтрольное применение космецевтики?

Forbes
Парфюмерный этикет: летние страницы Парфюмерный этикет: летние страницы

Летний парфюм – это история, рассказанная языком деликатного шлейфа

Лиза
«Тренд золотых девочек»: как женщины ищут компаньонок для совместной жизни на пенсии «Тренд золотых девочек»: как женщины ищут компаньонок для совместной жизни на пенсии

Женские коммуны вместо домов престарелых — как женщины борются с одиночеством

Forbes
Установка для очистки отработанных масел УОМ-3М(100) Установка для очистки отработанных масел УОМ-3М(100)

Как установка УОМ-3М(100) очищает отработанное моторное масло

Наука и техника
А вы терпеливый человек? Выберите гору и узнайте факт о себе А вы терпеливый человек? Выберите гору и узнайте факт о себе

Узнайте, насколько хорошо вы умеете терпеть: просто выберите гору

ТехИнсайдер
Чёрные мысли на белом снегу Чёрные мысли на белом снегу

Рассказ Елены Ворон «Чёрные мысли на белом снегу»

Наука и жизнь
Российский шик с японским акцентом Российский шик с японским акцентом

Зачем текстильные компании выбирают коллаборации как главный способ продвижения

Монокль
Открыть в приложении