Кругосветное путешествие Алексея Камерзанова. Уганда
Слово «Уганда» для русского уха звучит как что-то очень дикое, африканское и людоедски-диктаторское. «Да, мы опустились до уровня Уганды!» — частенько можно было услышать в перестроечных новостях… В общем, название этой страны почему-то никогда не вдохновляло наших соотечественников.
На самом же деле топоним «Уганда» (название государства на суахили — Буганда) британцы использовали ещё с 1894 года при создании протектората с центром в Буганде. Сегодня это совершенно самостоятельная и суверенная республика, в 1962 году получившая независимость от британской короны. За свою не очень продолжительную историю Уганда успела пережить и попытку строительства коммунизма, и невероятно тяжёлые годы под руководством одиозного Иди Амина, и даже участие во Второй конголезской войне, но с начала 2000-х встала на путь стабильного развития… Так что границу этого восточно-африканского государства мы пересекали без всяких сомнений и опасений.
Фиксеры в деле
Последний раз к помощи фиксеров (платных решальщиков на границе) мы прибегали в Судане. Других вариантов тогда не было, потому что никто в принципе не хотел разговаривать с иностранцами, кивая на местного фиксера Мазара, который, надо сказать, весьма неплохо отработал свои деньги. Вот и сейчас, как только наша небольшая колонна подъехала к погранпункту недалеко от Кисуму, около машины образовалась живая очередь из желающих помочь. На вопрос «Почём помощь?» самый активный громко выпалил: «Дайте сколько не жалко!» Конечно, в обычной жизни я постарался бы предельно чётко зафиксировать цену, но в Африке этот вопрос можно было решить иначе. В общем, торговаться я не стал, отложив всё на потом. Тем более что таможенник уже ходил вокруг машины, покачивая головой. «Выгружайте всё, пожалуйста», — сказал он наконец. Выгружать ничего не хотелось, и мы начали тянуть время, ссылаясь на то, что скоро вернёмся, а пока сделаем визы и страховки. В это время фиксер уже вовсю носился по нашим делам, заполняя нужные документы.
На угандийской границе шумно и людно. Большая часть команды заранее получила восточноафриканскую визу, действующую на территории Кении, Уганды и Руанды. Сергей и Андрей, недавно прибывшие из Екатеринбурга, покупали угандийскую визу на месте. Помимо визы необходима страховка для машин, так называемая жёлтая карта Comesa, покрывающая территории большинства стран на пути до ЮАР. По сути это африканский вариант ОСАГО, распространяющийся на страны, подписавшие соглашение и без него через границу хода нет! После обсуждения вариантов цены (на три, шесть и двенадцать месяцев) мы пришли к выводу, что имеет смысл приобрести годовую страховку — по цене примерно 150 долларов за автомобиль. В любом случае это выгоднее, чем потом покупать её ещё раз… Но выгружать машины всё равно не хотелось, и внутреннее чутьё подсказывало, что этого можно избежать, если договориться с таможенником. Джон (так назвал себя наш решальщик) вызвался помочь. За 15 долларов с машины мы были избавлены от долгой и муторной процедуры досмотра. Получив деньги от фиксера, таможенник заметно повеселел, а мы приготовились пересечь границу.
— Сэр, мои услуги стоят сто долларов! — гордо провозгласил Джон, пока мы усаживались в машины.
— Молодец, дорогой, спасибо за помощь! Вот тебе тридцать долларов, ты нам и правда помог, мы обязательно разместим твой контакт на Tripadvisor, — не кривя душой пообещал ему я.
— Спасибо, сэр! — тёмное лицо расплылось в широкой улыбке. Снижение суммы в три раза его нисколько не расстроило, потому что в реальности он был готов на куда меньшую сумму.
Справа или слева?
Через несколько километров после КПП нас остановила полиция. Ах, что за полиция в Уганде! Ослепительно белоснежная, чистейшая форма великолепно контрастирует со смуглой кожей аборигенов… Уж не знаю, как они этого добиваются, но форма у полицейских всегда чистая. По какому-то неписаному правилу в Уганде и следующих за ней по пути странах будет соблюдаться одна и та же гендерная пропорция: в полицейских экипажах как минимум треть полицейских — женщины.
— Добрый день, а почему вы без майки?
— Очень жарко, мэм. Мы же в Африке!
— Немедленно оденьтесь, у нас так ездить запрещено, — строго произнесла полненькая сотрудница полиции, с интересом нас рассматривая. Пришлось натянуть майку, хотя на улице +35 °C и жутко влажно.
— Где работаете, чем занимаетесь? — не унималась она, но делала это, скорее, для того чтобы потянуть время и пообщаться с необычными иностранцами. Удовлетворившись развёрнутым ответом, полиция бегло проверила штампы и пожелала нам счастливого пути. Мы продолжили путь в Джинджу — там намечена следующая остановка.
Бензин и дизель здесь стоят примерно столько же, сколько и в Кении — приблизительно 1–1,2 доллара за литр. Как и в большинстве английских протекторатов, движение в Уганде левостороннее. Дорожки при этом узкие, а трафик плотный. Мы стараемся ехать по правилам, не превышая скорости, но есть одна сложность — не видно никаких знаков дорожного движения. Ориентироваться приходится по разметке и там, где нет сплошной, мы смело обгоняем. В очередном посёлке как раз появилась такая возможность, и я обогнал грузовик, закончив манёвр прямо перед полицейским постом. Они не успели нас остановить, но погрозили вдогонку пальцем. Как оказалось, это была не просто угроза, и скоро нас затормозили следующие сотрудники правопорядка.