Юрий Сапрыкин совершает литературный каминг-аут и делится списком важных текстов

EsquireКультура

Журналист Юрий Сапрыкин — о поэзии и любимых книгах на «Полке»

Руководитель образовательного проекта «Полка» Юрий Сапрыкин вспоминает об учебе на философском факультете МГУ, выбирает между Сорокиным и Пелевиным, совершает литературный каминг-аут и делится списком самых важных для себя текстов.

 Игорь Кириенков

Фото: Саша Карелина

Первый читательский опыт

У меня есть воспоминания из какого-то совершенно немыслимого младенчества, и очень многие из них связаны с тем, что мне читают книги. Кажется даже, что я помню книгу про белочку — и как мне ужасно жаль, что у бабушки нет времени, и нужно дочитать ее самому. Читать я научился спонтанно в три года, и вот тут я уже не помню, как это произошло, но помню результат: я стал читать очень бегло и все подряд. В этом возрасте я, как гоголевский Петрушка (лакей Чичикова в «Мертвых душах». — Esquire), просто получал удовольствие от того, что буквы складываются в слова. В этом смысле белочка, взятая родителями в библиотеке книжка про сотрудников угрозыска или передовица газеты «Правда» — мне было все равно.

Книги, которые нравились в детстве

Я читал более-менее все, что считалось подростковой классикой — Жюля Верна, Вальтера Скотта, Фенимора Купера, — но, странным образом, меня это не очень увлекало. Самые дорогие и самые запомнившиеся мне авторы были несистемные, как оппозиция. Мне страшно нравился Виктор Голявкин: из всех окрестных библиотек я старался вынуть все, что он написал. Я очень любил Михаэля Энде — при том что, как выяснилось позже, не прочитал самую популярную его книгу «Бесконечная история» (хотя видел экранизацию). Вообще, главное впечатление моих 9-10 лет — книга Энде «Момо» про девочку, которая умеет слушать. Сейчас не очень прилично об этом говорить, но мне жутко нравился Толкин, причем я застал момент, когда уже вышел «Хоббит», и его нужно было просить у друзей — а они не всегда были готовы расстаться с книгой. И вот вышла первая часть «Властелина колец», которая в том переводе называлась «Хранители». Очень четко помню момент: 1984 год, идет Олимпиада в Сараево, умер Андропов, в школу ходить не надо, а я болею дома и под трансляцию конькобежного заезда и звуки симфонического оркестра по телевизору читаю «Хранителей». Так Толкин намертво связался у меня с ощущением горячечного бреда, в котором я тогда находился.

Встреча с русской классикой

У меня была прекрасная учительница по литературе, просто лучшая из всех. С ней все эти описания давно прошедшей, скучной и не имеющей к тебе отношения жизни вдруг превращались в текст, который тебя страшно трогает, и ты понимаешь, что он — про тебя.

В те годы я, как хорошо налаженная машина, прочитал четыре тома «Войны и мира» и не застрял даже на эпилоге — мне было ужасно интересно все понять про векторы движения народов. Я прочитал все, что было нужно, но, как стало понятно позже, ничего толком не понял, по-настоящему книги из школьного канона зацепили только много лет спустя, при перечитывании по второму-третьему кругу. В школе это все равно была обязательная литература, а ведь где-то была необязательная или даже запрещенная, настоящая. Более того, это было счастливое время, когда обязательное и настоящее существовали совсем рядом и обсуждались в одном и том же школьном кабинете. И тогда казалось, что «Преступление и наказание» — это важно и нужно, но вот «Архипелаг ГУЛАГ» или там «Котлован» — это интересно и то, чего хочется. Они печатались в «Новом мире» у меня на глазах, и, по счастью, мы про эти книги тут же, на уроках или после уроков, и разговаривали.

Как меняется отношение к книгам при перечитывании

Тогда все были без ума от обэриутов (ОБЭРИУ, или Объединение реального искусства, — творческое объединение писателей и поэтов, существовавшее в Ленинграде в 1930-х. — Esquire), но с течением времени немного по-другому оказались расставлены акценты, стало понятно, что Введенский важнее Хармса. Или что Олейников — это не просто ха-ха-хи-хи, а довольно удивительный поэт. До того как напечатали «Архипелаг ГУЛАГ», был момент, когда важными вещами казались «Дети Арбата» Анатолия Рыбакова, «Белые одежды» Владимира Дудинцева и повесть Даниила Гранина «Зубр». «Зубра» я не перечитывал, и вполне возможно, это хорошая книжка, а вот про остальные у меня сейчас такой уверенности нет.

Что читали на философском факультете в начале 1990-х

Ты много лет живешь дома с родителями, валяешься на диване и читаешь книжки, как вдруг попадаешь в московское общежитие в самое хардкорное время — в 1990 году. Тебе казалось, будто все уже напечатали, вся «возвращенная» литература уже вернулась — напечатали же Платонова, Шаламова и Солженицына. А потом на «сачке» (сленговое название гардеробов в МГУ. — Esquire) в первом гуманитарном корпусе понимаешь: это не то что не «все» — ничего еще даже не начало возвращаться. Начинают печататься тексты, которые создают совершенно другой горизонт, и философские, и художественные — грубо говоря, от Сартра до Хайдеггера, минуя русскую религиозную философию. А еще в университете водились люди, которые буквально жили внутри книжного шкафа и к 30 годам превратились, как в романе «451° по Фаренгейту», в ходячие книги. Как правило, в то время они еще книгами торговали. И то, что ты с таким человеком пьешь кофе в университетском предбаннике, производило иногда гораздо более сильное впечатление, чем занятия в поточной аудитории.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Достоевский как диагноз. Юрий Сапрыкин и Семен Трескунов говорят о главном русском писателе Достоевский как диагноз. Юрий Сапрыкин и Семен Трескунов говорят о главном русском писателе

Дискуссия о месте Достоевского в российской культуре

СНОБ
Тише едешь. Для чего в городах запрещают водителям разгоняться Тише едешь. Для чего в городах запрещают водителям разгоняться

Страны мира озаботились проблемой смертей на дорогах и пытаются ее решить

Forbes
«Каждый день наслаждаюсь беременностью!» «Каждый день наслаждаюсь беременностью!»

В жизни певицы Нюши за год с небольшим произошли кардинальные перемены

OK!
На все сто! Готовимся к ЕГЭ На все сто! Готовимся к ЕГЭ

В октябре родители выпускников ищут репетиторов для подготовки к ЕГЭ и ОГЭ

Лиза
Северокорейская Екатерина Андреева: знакомься и трепещи Северокорейская Екатерина Андреева: знакомься и трепещи

Северокорейская Екатерина Андреева: знакомься и трепещи

Maxim
Свет Светланы Свет Светланы

Балерина Светлана Захарова — прирожденный лидер

OK!
Города будущего Города будущего

Футуристические мегаполисы, в которых можно побывать уже сегодня

Playboy
10 золотых правил длинных автопутешествий 10 золотых правил длинных автопутешествий

10 золотых правил длинных автопутешествий

Maxim
Чужие ожидания. Из-за чего ваша карьера не сложилась Чужие ожидания. Из-за чего ваша карьера не сложилась

Отрывок из книги МакАлистера Брайана «Дорожная карта»

Forbes
Правила комфортного восстановления после родов Правила комфортного восстановления после родов

Какие проблемы могут возникнуть в первые дни после родов

9 месяцев
Елена Проклова: «На отношения нет времени» Елена Проклова: «На отношения нет времени»

Почему Елена Проклова живет с мужем, с которым развелась три года назад

StarHit
8 фактов о Pink Floyd и Роджере Уотерсе 8 фактов о Pink Floyd и Роджере Уотерсе

Вспоминаем Роджера Уотерса — основателя группы Pink Floyd

Maxim
Неизбежность сервиса: технологии, которые изменят все Неизбежность сервиса: технологии, которые изменят все

На место экономики продаж приходит экономика сервиса

Forbes
Несколько слов о балетках: разбираемся на звездном примере Несколько слов о балетках: разбираемся на звездном примере

Что не так с балетками, и когда их лучше заменить на что-нибудь другое

Cosmopolitan
Превратности климата. Станет ли Севморпуть новым Суэцким каналом Превратности климата. Станет ли Севморпуть новым Суэцким каналом

Превратности климата. Станет ли Севморпуть новым Суэцким каналом

Forbes
Начальник в фартуке. Как преодолеть гендерные барьеры Начальник в фартуке. Как преодолеть гендерные барьеры

Иногда «стеклянный потолок» опускается слишком низко

Forbes
Все альбомы Queen — от худшего к лучшему Все альбомы Queen — от худшего к лучшему

MAXIM вспоминает все необъятное наследие Queen

Maxim
Марксы атакуют! История величайших гениев комедии Марксы атакуют! История величайших гениев комедии

Если бы не братья Маркс, сейчас ты бы смеялся над совершенно другими комедиями.

Maxim
5 модных вещей осени для всех типажей по Кибби 5 модных вещей осени для всех типажей по Кибби

Что из осенних трендов применимо к представителям каждого из типажей

Cosmopolitan
Дисциплина и реализм. Куда вкладываются самые осторожные инвесторы Дисциплина и реализм. Куда вкладываются самые осторожные инвесторы

Волатильность рынков хороша для одних инвесторов, но смертельна для других

Forbes
Иконические тренчи, новый логотип и британский панк: 26 луков с показа Burberry Иконические тренчи, новый логотип и британский панк: 26 луков с показа Burberry

Рикардо Тиши показал в Лондоне первую коллекцию для Burberry

Cosmopolitan
Как вести себя в уличной драке Как вести себя в уличной драке

Несколько правил уличной драки

Maxim
Знак бесконечность: как компании научились зарабатывать на времени Знак бесконечность: как компании научились зарабатывать на времени

Если вы не готовы предоставлять услуги 24 на 7, клиент уйдет к конкурентам

Forbes
Как помыть машину Как помыть машину

Заставь свой старый «Ауди» 1993 года выпуска засверкать, как «Ауди» 1995 года!

Maxim
Дудь в деле: как сотрудничать с лидерами мнений и не убить бизнес Дудь в деле: как сотрудничать с лидерами мнений и не убить бизнес

Что стоит учитывать при планировании рекламной кампании?

Forbes
«Неправильного воспитания не бывает» «Неправильного воспитания не бывает»

Какие мы допускаем ошибки в воспитании

Psychologies
5 интересных фактов о Tomb Raider по случаю выхода новой игры серии 5 интересных фактов о Tomb Raider по случаю выхода новой игры серии

Интересные факты об игре Tomb Raider и её героине Ларе Крофт

Популярная механика
Главный экспонат Главный экспонат

Новая девушка Шнура: дом на Рублевке, тяга к искусству и светскому обществу

StarHit
(Не) свободный художник (Не) свободный художник

Обсуждаем плюсы и минусы фриланса

Psychologies
Тральщик Т-116: история гибели арктического конвоя Тральщик Т-116: история гибели арктического конвоя

Им приказали не возвращаться на берег, пока не потопят немецкую подлодку

Maxim
Открыть в приложении