Выбор средних
Как «Политика» Аристотеля стала единственной реализованной утопией
Включение книги «Политика» Аристотеля в круг утопической традиции — действие еще более сомнительное, чем включение в него Платона. Эта книга начинается с рассмотрения проектов устройства государства у Геродота и Платона, а также Фалея Халкидонского, и всех троих Аристотель резко критикует за то, что «можно придумывать разное, но при этом не следует предлагать ничего заведомо неисполнимого». Однако последствия «Политики» для дальнейшего развития утопической мысли оказались настолько существенными, что пройти в истории утопии мимо Аристотеля оказывается трудно.
Этот текст — часть проекта «Оправдание утопии», в котором Григорий Ревзин рассказывает о том, какие утопические поселения придумывали люди на протяжении истории и что из этого получалось.
Аристотель формулирует свой идеал полиса. «Идеал Аристотеля — небольшая аристократическая „община равных", все члены которой участвуют в государственном управлении, посвящая (как в силу природной склонности, так и благодаря мудрой предусмотрительности законодателя) всю свою жизнь развитию собственной добродетели» (Владимир Гуторов, «Античная социальная утопия»). К этому следует добавить, что к числу граждан идеального государства Аристотель предлагал относить только воинов и философов (политиков) — земледельцы, торговцы и ремесленники гражданских прав лишены, не участвуют в управлении и государственных должностей не занимают. Различия между воинами и политиками возрастное: молодые воюют, пожилые размышляют. Сходство этого идеала с Платоном очевидно (хотя у него низшие сословия все же граждане, но политических прав тоже лишены), и, соответственно, к этой конструкции упрек в предложении заведомо неисполнимого применим так же, как применим к Платону. Аристотель вполне это понимал и потому предложил «второе относительно лучшее государство», устроенное несколько иначе. Это так называемая теория среднего государства, выводимая им из типологии государств в целом.
Он выделял три формы власти — власть одного, власть избранных и власть всех, и считал, что каждая может быть благой и дурной. Власть одного может быть монархией (хорошая) и плохой (тирания), власть избранных — аристократией и олигархией, и власть всех — политией и демократией. В такой форме, где демократия оказывается дурной властью, это разделение не прижилось, последняя оппозиция была заменена на демократию (хорошая власть всех) и охлократию (власть толпы), которую Аристотель считал итогом вырождения демократии. Различие плохого и хорошего у него определяется внутренней интенцией правителей. Если они пекутся об общем благе, это хорошие формы, а если тиран озабочен лишь собственной властью, аристократы лишь собственным обогащением, а толпа лишь тем, как разделить имущество богатых, то это дурные формы. Добро достигается воспитанием, а без него хорошие формы имеют тенденцию скатываться в дурные. Этому могут противостоять законы, а также взаимное сдерживание разных форм власти. Смешанное государство, по Аристотелю, это то, которое соединяет в себе олигархию и демократию и отчасти компенсирует их недостатки.
Но описание идеального полиса — совсем не главное содержание «Политики». Главное — философия государства, и здесь произошел подлинный прорыв. По Платону, любое развитие есть деградация от идеального состояния, это идеальное состояние находится в мире эйдосов (идей), а все его реальные воплощения суть ухудшения эйдоса. Соответственно, можно предположить, что в своем «Государстве» и «Законах» он пытается сформулировать «эйдос» государства. Аристотель же считал, что эйдос вещи находится в ней самой, это природа вещи, ее сущность. Развитие — это восхождение к собственной природе, к эйдосу, зашитому внутрь каждого феномена как его суть (так возникает теория прогресса). То же касается и государства. «Государство принадлежит к тому, что существует по природе <...>, и человек по природе своей есть существо политическое, а тот, кто в силу своей природы, а не вследствие случайных обстоятельств живет вне государства,— либо недоразвитое в нравственном смысле существо, либо сверхчеловек <...>; такой человек по своей природе только и жаждет войны. Во всех людей природа внесла стремление к государственному общению, и первый, кто организовал это общение, оказал человеку величайшее благо. Человек, нашедший свое завершение,— совершеннейший из живых существ и, наоборот, человек, живущий вне закона и права,— наихудший из всех».