«Вокруг того света. История и география загробного мира»
По разным оценкам, население загробного мира составляет от шестидесяти до ста с лишним миллиардов человек. Но исследования потустороннего мира довольно затруднительны, потому что знакомство с ней в нашем мире носит несколько односторонний характер. Образцы материальной культуры перемещаются из мира живых в мир мертвых вместе со своими владельцами, а предметы, непосредственно произведенные в мире мертвых, по-видимому, весьма редко попадают в руки живых ученых. В книге «Вокруг того света. История и география загробного мира» (издательство «Альпина нон-фикшн»), Ольга Колобова и Валерий Иванов, пишущие под общим псевдонимом Олег Ивик, рассказывают, что исследователям известно на сегодняшний день о политической истории, культуре, географии, флоре и фауне загробного мира и как их интерпретировали разные культуры. N + 1 предлагает своим читателям ознакомиться с фрагментом, посвященным истории взаимоотношений с потусторонним миром в доимперском Китае.
Под властью нефритового императора
Приток китайских переселенцев в загробный мир во все времена был весьма велик. Уже 25 тысяч лет назад туда направлялись усопшие, ритуально посыпанные охрой. Как там устраивались их души, мы не знаем, но археологи находят останки тел, увешанные ракушками и обработанными камнями. На рубеже эр ежегодный прирост населения в китайском потустороннем мире составлял примерно треть от общеазиатского. В XVIII веке — около половины. А если к тому же учесть, что в древности у каждого китайца, кроме детей, было по несколько душ (в некоторых регионах до десяти, а у даосов даже до двенадцати), то, казалось бы, китайскому загробному миру грозит перенаселение. Однако этого, судя по всему, не случилось. Ведь, как известно любому китайцу, далеко не всякая душа обладает бессмертием.
Уже во II тысячелетии до нашей эры, в эпоху Шан-Инь, и тем более в сменившей ее на рубеже II–I тысячелетий эпохе Чжоу, выяснилось, что у большинства китайцев как минимум две души: материальная, «по», и духовная, «хунь». Позднее многие считали, что душ типа «по» может быть до семи, а типа «хунь» — до трех; были и другие варианты. Но так или иначе, душа «по» (сколько бы их ни было) вместе со смертью человека превращалась в душу (или «дух») «гуй» и уходила в землю вместе с телом. Именно ей предназначались пища и все те предметы, которые родственники укладывали в могилу. Но душа эта, хотя и принадлежала покойному, относилась более к его телу, нежели к личности. Она обитала в могиле, пока тело хоть в какой-то мере сохранялось, и, если ей в положенные сроки продолжали приносить жертвы, «гуй» не вмешивалась в дела живых.
Китайский писатель XVIII века Юань Мэй в рассказе «Ученый из Наньчана» дает яркую иллюстрацию различия между душами «хунь» и «по». Он описывает, как к молодому ученому пришел его умерший друг и попросил выполнить ряд его последних поручений. Юноша охотно взялся исполнить просьбы покойного, а когда тот поблагодарил и собрался уйти, молодой человек предложил ему задержаться и немного поболтать. Друзья мирно беседовали, но постепенно внешность усопшего начала меняться, он стал агрессивен и в конце концов напал на своего бывшего друга. Люди, узнавшие об этой истории, объяснили ее очень просто:
«„Хунь“ в человеке добрая, а „по“ — злая; „хунь“ — мудрая, а „по“ — глупая. Когда он только пришел, духовное начало в нем еще не погибло, но вскоре „по“ начала вытеснять „хунь“. Когда он исчерпал свои сокровенные заботы, „хунь“ испарилась, а „по“ — сгустилась. Пока в нем сохранялась „хунь“, он был тем самым человеком, что прежде; с уходом же „хунь“ уже не был тем человеком. Трупы, что свободно двигаются, ходят, а также бродячие тени — все это создания „по“».
Но к счастью, «по» редко является к живым. Превратившись в «гуй», она живет в могиле, а через некоторое время отправляется к некоему «Желтому источнику», или «Девяти истокам», там пребывает, влача призрачное существование, и, по некоторым данным, в конце концов полностью растворяется в пневме — универсальной энергии Вселенной...
Про сам источник в «Истории династии Хань» написано, что он «под землей, мрачен в глубине» и что, «уж если умер, некого вместо себя туда послать». Но острой необходимости кого-то посылать к Желтому источнику вместо себя, видимо, никогда и не возникало, потому что собственно личность человека издревле сосредоточивалась в другой его душе (или душах) — «хунь», которая возносилась к небу и превращалась в душу (дух) «шэнь». Именно «шэнь», попадая на небо и сохраняя память и привязанность к оставшимся на земле родственникам, становилась посредником между людьми и сверхъестественными силами. Но в древности «шэнь» имели не все. Простолюдину она не полагалась вообще, а если она у него каким-то образом и оказывалась, то очень быстро исчезала. Люди познатнее, в зависимости от ранга, могли иметь более долгосрочную «шэнь», но и она была не вечна. И только император имел бессмертную «шэнь», которая, попав на небо, могла оказывать бессрочную помощь оставшимся в живых.