Отложенный эффект
Выставку About Time: Fashion and Duration, посвященную 150‑летию Метрополитен-музея, перенесли на ноябрь. А значит, у нас есть время, чтобы вспомнить, как быстротечная мода стала неотъемлемой частью музейных залов.
Эндрю Болтон, куратор Института костюма, говорит, что «всегда считал, что мода — это просто другое обозначение времени, именно поэтому и хотел сделать выставку, которая стала бы размышлением о моде и времени». То есть о вечном движении моды вперед и одновременно о ее постоянстве, поразительном свойстве ходить по кругу. Поэтому перенесенная выставка, на которой представлены вещи от 1870 до 2020 года, вся будет построена на исторических параллелях, демонстрирующих эту способность моды меняться, постоянно возвращаясь к прошлому. А кроме того, этой выставкой Метрополитен словно закрепляет за модой право существовать в музее. И, надо признать, право это отвоевано совсем недавно.
Мода в музее — это явление конца ХХ века. То есть попытки коллекционировать одежду предпринимались еще в конце 1930‑х годов, но тогда это были отдельные предметы: платья, костюмы, обувь. Они представляли интерес скорее как часть материальной культуры, ремесла, технологий. Начиная с 1960‑х и до 1990‑х мода стала интересовать музеи как часть поп-культуры и авангардного дизайна. И лишь с конца столетия музеи всерьез стали рассматривать моду как часть глобальной культуры, отделили ее от истории костюма, «разглядели» ее связь с искусством, стали открывать специальные отделы и устраивать регулярные выставки.
Мало того, к концу ХХ века музеи превратились в места для проведения модных показов, то есть впустили моду в святая святых. И здесь в авангарде движения оказался, разумеется, парижский Лувр, который оборудовал специальные площадки для проведения Недель моды в катакомбах под (тогда еще свежей и еще очень скандальной) стеклянной пирамидой Пея. Это был и в самом деле смелый шаг французского правительства. Мало того что во дворе Лувра выстроили авангардную «стекляшку», так еще и запустили туда дизайнеров с показами, а значит, громкой музыкой, табунами журналистов и моделей и прочими немузейными активностями. Но музейщики стерпели, а через некоторое время дизайнеры сами покинули Лувр, вернее, галерею под ним — она оказалась для них слишком коммерческой.
Одним из судьбоносных моментов в непростых отношениях моды с музеями стала выставка лондонского музея V&A 1971 года — Fashion: An Anthology by Cecil Beaton. Это было первое авторское высказывание на таком прозаическом, казалось бы, поле, как мода. Мало того что имя куратора, то есть, по сути, автора выставки, было вынесено на афишу, мало того что этот автор не был ни музейщиком, ни ученым, а «всего лишь» fashion-фотографом, так еще и сама выставка была построена абсолютно по-новому: абстрактные манекены, декор, больше напоминающий модный бутик, чем музейное пространство, и даже распыленные в воздухе ароматы духов, разумеется, тех брендов, что были представлены на выставке.