Как Кубрику удалось снять один из лучших фильмов об изоляции и бунте?

EsquireСобытия

Вечная история о насилии и отчуждении: «Заводному апельсину» — 50 лет. Вспоминаем великий фильм Стэнли Кубрика

Алиса Таежная

«Заводной апельсин» — пожалуй, самый цитируемый и популярный фильм Стэнли Кубрика — отмечает свое 50-летие на экранах и 9 декабря выходит в повторный российский прокат. Кинокритик Алиса Таёжная разбирается, почему драма о насильственном перевоспитании преступника выглядит такой современной в 2021 году и как Кубрику удалось снять один из лучших фильмов об изоляции, бунте и злоупотреблении властью.

Круговорот насилия

«Забавно, как цвета реального мира кажутся реальными, только когда ты видишь их на экране», — думает главный герой «Заводного апельсина» Алекс, когда, прикованный к креслу в кинозале, видит сцены насилия и секса. И то и другое занимало всю его жизнь, но не анализировалось им, пока не возникла дистанция киноэкрана и сторонний взгляд чужой камеры. Фильм Кубрика по роману Берджеса визуализировал непроговоренное и скрытое, что всегда было на поверхности: общественные системы копируют законы насильственного общения, но поддаются осознанию, только когда становятся образами и историями для миллионов зрителей. Цвета реального мира наконец осознались реальными из-за вымысла, ожившего на экране.

Берджес написал «Заводной апельсин» по истории своей первой жены, которая была изнасилована группой американских солдат во время Второй мировой войны, потеряла ребенка, запила и погибла молодой, так и не пережив чудовищную травму. Так над сюжетом книги и фильма нависает невидимая тень войны и непризнанных военных преступлений, хотя о них ни разу не упоминается напрямую. Агрессия и гуманитарные катастрофы не закончились в 1945 году, паттерны войны продолжают воспроизводиться, а на глобальное коллективное давление обычные люди реагируют вспышками ответного ультранасилия — крайней формой отношений, в которых они и так живут с рождения и до смерти.

Заводной апельсин фильм
Pictorial Press/Legion Media

Монолог главного героя Алекса — взгляд со стороны преследуемого маргинала: человека, который вырос в равнодушии и презрении, выбрал преступный путь, пережил тюрьму и насильственный психиатрический эксперимент и вернулся в обычную жизнь, чтобы начать с чистого листа. Но на грязной свалке, из которой его выцепили в тюрьму, этих чистых листов просто нет. Свободы как таковой не существует: жизнь Алекса была тюрьмой с самого начала. И «Заводной апельсин» — экскурсия по нашей общей тюрьме.

Одновременно с тем, как Кубрик снимал фильм, психиатр и философ Мишель Фуко исследовал, как одни и те же паттерны насилия и принуждения воспроизводятся в коллективных пространствах: воспитательных учреждениях, больницах, силовых структурах, на заводах и в тюрьмах. Фуко пишет о том, что армия, тюрьма и больница работают по одним правилам: подчинения, упорядоченности, расписания, неукоснительного следования правилам, написанным не тобой. Его главный труд «Надзирать и наказывать» вышел всего четыре года спустя после выхода фильма Кубрика, а работу над этой темой Фуко вел с 1960-х годов, одновременно с Берджесом и Кубриком.

Заводной апельсин
Pictorial Press/Legion Media

Кубрик визуализирует идеи Фуко через язык рутины и безжизненные пространства, которые невозможно согреть человеческим теплом. Язык фильма повторяет роман Берджеса: он сухой, функциональный, декларативный, скупой на детали и наблюдения. У героев нет возможности отрефлексировать свой опыт в настоящем времени, никто ни с кем не разговаривает в форме открытого диалога, жизнь строится вокруг декларативов и императивов.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Две большие розницы: online vs offline Две большие розницы: online vs offline

Новые технологии и падение доходов изменили потребительское поведение россиян

РБК
«Веселое чтиво притягивает как магнит». Почему люди любят «дешевые» книги «Веселое чтиво притягивает как магнит». Почему люди любят «дешевые» книги

Не только о книгах, но и о тех, кто их покупает и читает

СНОБ
Звери навсегда Звери навсегда

История трех евреев из Бруклина, неспособных постареть

Esquire
Фальк и египетская синяя: как в картине советского авангардиста нашли античный пигмент Фальк и египетская синяя: как в картине советского авангардиста нашли античный пигмент

Иногда верхние слои красок картин скрывают за собой нечто интересное

N+1
Вам осталось 300 книг. Начните читать прямо сейчас Вам осталось 300 книг. Начните читать прямо сейчас

Почему нужно променять сериалы и вечеринки на книги

Esquire
Виктория Пархоменко: «В людях я ценю простоту» Виктория Пархоменко: «В людях я ценю простоту»

Шеф-кондитер Виктория Пархоменко — о профессии и источниках вдохновения

Bones
Создаем домашний сервер: теория и основы Создаем домашний сервер: теория и основы

Особенности домашних серверов, их виды и ключевые характеристики

CHIP
Нашли общий язык: самые скандальные звездные поцелуи ever Нашли общий язык: самые скандальные звездные поцелуи ever

Самые горячие и неожиданные поцелуи знаменитостей

VOICE
3:0 в вашу пользу 3:0 в вашу пользу

Славный путь от смутных 90-х до наших по-спортивному подтянутых дней

Men’s Health
Опять начинается Опять начинается

Новая и лучшая жизнь не с понедельника и даже не с 1 января

Cosmopolitan
Автомобили и дома: 7 полноразмерных конструкций из LEGO Автомобили и дома: 7 полноразмерных конструкций из LEGO

Если вы думаете, что LEGO – это игрушка, вы ошибаетесь!

Популярная механика
“Я похудела на 140 килограммов!” – 10 историй невероятных изменений “Я похудела на 140 килограммов!” – 10 историй невероятных изменений

Они сделали это - и ты тоже сможешь

Cosmopolitan
Как роман Как роман

Почему Франция — одна из законодательниц мод в книжном мире

Seasons of life
На своей орбите На своей орбите

Ваня Дмитриенко – о стремительном взлете и актерских амбициях

OK!
Придуманная жизнь Придуманная жизнь

Почему основателя Group-IB Илью Сачкова обвиняют в госизмене

Forbes
Девятое искусство Девятое искусство

Почему комиксы — это серьезно, рассказывает переводчик Михаил Хачатуров

Seasons of life
Потусторонние силы Потусторонние силы

Первопроходцы мира цифровой моды рассказывают, чего нам ждать

Vogue
Урбанистика Урбанистика

По мере роста городов, мегаполисы будущего представлялись пугающим местом

Esquire
Могло быть иначе? Могло быть иначе?

Татьяна Филева — математик, пилот и руководитель авиакомпании

GQ
Калькулятор сна: рассчитай, сколько тебе реально нужно спать Калькулятор сна: рассчитай, сколько тебе реально нужно спать

Универсальной нормы сна, подходящей абсолютно всем, нет

Cosmopolitan
Биоархеологи нашли древнейшие свидетельства использования угля в Европе Биоархеологи нашли древнейшие свидетельства использования угля в Европе

Ученые обнаружили следы использования угля во II тысячелетии до нашей эры

N+1
Трагедия в Хатыни: кто и почему уничтожил белорусскую деревню Трагедия в Хатыни: кто и почему уничтожил белорусскую деревню

Есть события, которые нельзя забывать. Одно из них — трагедия в Хатыни.

Cosmopolitan
Cтартап и суперстар Cтартап и суперстар

Мате Римац построил компанию, которая произвела электрический гиперкар

Robb Report
Этика wow-опыта Этика wow-опыта

Приоткрываем дверь в мир закрытых секс-вечеринок

Playboy
От Налы из Лос-Анджелеса до Степана из Харькова: 5 котов, которые стали звездами Instagram От Налы из Лос-Анджелеса до Степана из Харькова: 5 котов, которые стали звездами Instagram

Когда надоели привычные лица: кошки, которые стали звездами

Playboy
Кормилец Енисей Кормилец Енисей

Тур по Красноярскому краю, Республикам Хакасия и Тыва

Отдых в России
Гравитационные волны помогут проверить гипотезу суперсимметричного бариогенеза Гравитационные волны помогут проверить гипотезу суперсимметричного бариогенеза

Физики расчитывают на гравитационные обсерватории следующего поколения

N+1
12 лучших гаданий на католическое Рождество со всего мира 12 лучших гаданий на католическое Рождество со всего мира

Способы заглянуть в будущее у западных христиан

Cosmopolitan
Русская музыка: подкаст о главных именах современной академической сцены. Интервью с композиторами Олегом Крохалевым и Александрой Филоненко Русская музыка: подкаст о главных именах современной академической сцены. Интервью с композиторами Олегом Крохалевым и Александрой Филоненко

Русские композиторы: о Второй мировой и неуверенной в себе музыке

СНОБ
80 м² 80 м²

Квартира, спроектированная Ольгой Манаковой для дочери заказчицы

AD
Открыть в приложении