«В советское время не поощрялся интерес к реальному рыцарству»: писатель Алексей Иванов — о своем новом романе «Тени тевтонов»
14 января долгожданный исторический роман Алексея Иванова «Тени тевтонов» выходит в формате аудиосериала на платформе Storytel, позже он появится и в виде книги. Литературный обозреватель Forbes Life Наталья Ломыкина первой прочла роман и поговорила с автором о воссоздании атмосферы других эпох, рыцарстве и отзеркаливании времен
Один из самых ожидаемых романов 2020 года «Тени тевтонов» оказался атмосферным и захватывающим. Алексей Иванов создал зеркальный тоннель из двух исторических эпох: один вход через рыцарский замок тевтонского ордена в пятнадцатом веке, другой — черед подземелья военно-морского Пиллау, нынешнего Балтийска, в 1945 году. Пятьсот с лишним лет назад шляхтич Каетан Клиховский в полутьме корчмы за кувшином с хмельным хелем поклялся дьяволу вернуть всесильный меч Лигуэт, который хранит и почитает тевтонский орден. У Каетана свой резон и свои счеты с орденом, но одной клятвы и решимости недостаточно. Много лет спустя его потомок, Винцент Клиховский, не может покинуть освобождаемый советскими войсками Пиллау, потому что точно знает — Лигуэт скрывается где-то неподалеку у нацистского гауляйтера Коха. Обе части дьявольской головоломки сходятся, лязгая рыцарскими доспехами и гусеницами немецких «панцеров», пока авторской волей история тевтонского ордена и крестовых походов рифмуется с военной историей Второй мировой.
Алексей Иванов выбрал для «Теней тевтонов» идеально подходящий формат аудиосериала. Его музыкальный — то с военным ритмом, то с морским ветром — роман с точно выверенным синтаксисом и прусской звукописью воспринимается на слух едва ли не лучше, чем глазами. Хочется немедленно отложить дела и мчаться на Балтику, чтобы, прослушав главу, выходить из машины, дышать морем, смотреть на развалины замков, всматриваться в гроты, пытаясь угадать, нет ли где входа в подземелье… Впрочем, и на бумаге роман вызывает тот же эффект (субъективно я бы клеила на обложку предупреждающий стикер: осторожно, вызывает тевтонозависимость).
На достоверном историческом поле Алексей Иванов раскладывает дьявольские артефакты, расставляет рыцарские фигуры тевтонцев в белых плащах с черными крестами, а напротив — участников Второй мировой и, безупречно разыгрывая задуманную партию, рассуждает о природе зла, об искушении и справедливости.
— Исторические романы Алексея Иванова, от «Сердца пармы» до «Тобола», посвящены прошлому нашего государства. Почему вы на этот раз обратились к европейской истории?
— Сложно ответить. Если можно так сказать, я — человек географически влюбчивый. Влюбляюсь в территорию, с которой знакомлюсь. Так получилось и с Калининградской областью, то есть с Восточной Пруссией. Меня туда заманила Калининградская областная научная библиотека.
— Надо признать, любовью своей заражаете. Пока я читала, нестерпимо хотелось сесть в машину и прямо сейчас по всем описанным в романе местам проехать — очень интересный маршрут. Ездили ли вы сами по этим местам и насколько это помогало в работе?
— Конечно, я объездил всю территорию былого государства Тевтонского ордена. Это в Польше, России и Литве. Началось с того, что я побывал в польском городе Мальборк — в огромном замке Мариенбург. А потом увидел, что замки поменьше, целые или их руины, стоят по всей Прибалтике. Я понял, что это сеть, и Мальборк — ее сервер. В сеть включены и Гданьск, и Торунь, и Хелмно, и Квидзын, и Калининград — бывший Кенигсберг, и Балтийск — бывший Пиллау. Мне захотелось написать об этой сети, потому что мне нравятся этакие самодостаточные и герметичные миры. Я приценился к наиболее драматургически выразительному событию — к осаде Мариенбурга и бегству магистра.
В Польшу я ездил на машине через Калининград. И в Калининграде более подробно, чем в школе, узнал о штурме города во время Великой Отечественной войны и о бегстве Эриха Коха, нацистского гауляйтера Восточной Пруссии. И вдруг я увидел параллель между двумя штурмами и двумя бегствами. Они словно бы намагничиваются друг на друга. И тогда начал вызревать двойной сюжет — о тевтонцах и нацистах.
— Даже не могу себе представить драйв, который чувствуешь, когда все эти линии сходятся в одну историю .
— Это огромное наслаждение, когда с тобой через твою жизнь начинает говорить история. С «Тевтонами», возможно, самый очевидный случай.
Я уже примерялся, как мне связать два исторических комплекса — 1457 и 1945 годов. И вдруг в городе Балтийске на экскурсии по Шведской цитадели экскурсовод рассказал о коменданте этой крепости Пьере де ля Каве. Странный и даже пугающий офицер из XVII века. По преданию, он убивал девушек. Он увлекался мумифицированием и сделал мумии из двух своих жен, а перед смертью завещал мумифицировать и свое тело, и чтобы гарнизонный барабанщик каждое утро бил для него побудку. В общем, господин собирался жить вечно, а заодно собрал себе загробный гарем. И я внезапно сообразил, что Пьер де ля Кав может стать связующим звеном между тевтонской и нацистской частями моего романа. И жуткий интерес де ля Кава к посмертной жизни вывел меня на мистическую составляющую двух сюжетов, объясняя бегство и магистра тевтонцев, и гауляйтера Коха. И все — роман выкристаллизовался. Понимание этого — упоительное ощущение.
А потом я изучал историю Тевтонского ордена и Восточной Пруссии и уже видел, как реальные исторические события ловко укладываются в мой вымышленный сюжет. Впрочем, у меня еще оставались некие сомнения, браться или нет за роман, потому что в планах было совершенно иное. Но в Мальборке случилась встреча, которая все переменила.
Я уперся в неразрешимую проблему. Мне надо было придумать, как в 1457 году демон проведет врагов в осажденный замок тевтонцев, а для этого надо было знать устройство подъемного моста. Я опять поехал в Мальборк. Мост оказался недоступен для туристов — в этой части замка располагались административные учреждения. У меня не было никаких шансов осмотреть механизм. А в воротах этого моста, приставив лесенку, работал какой-то мужик в задрипанной телогрейке и шерстяной шапочке, он щеткой чистил старинные ядра-противовес. Я ни о чем не просил этого человека, никаких знаков ему не делал, он вообще спиной ко мне стоял. И вдруг он спустился по приставной лесенке, подошел прямо ко мне и спросил: «Хотите покажу внутренние помещения?» И провел меня к механизму. Показал, подсвечивая фонариком, и объяснил по-польски. Польского я не знаю, но все понял. И прямо там же придумал ключевой поворот сюжета.
Просто какой-то высший промысел. В такое трудно поверить. Но я расценил это событие как указание на то, что надо писать роман.
— Это вас тени тевтонов по замку водили, не иначе.
— Тени тевтонов вообще все время где-то поблизости ошивались. Когда я дописал роман, и мы с Юлей (Юлия Зайцева — продюсер Алексея Иванова. — Прим. Forbes Life) хотели объявить, что продали права его на экранизацию, в новостной ленте вдруг промелькнул сюжет, что в Литве на дне озера найден мумифицированный рыцарь и меч XV века. А Лигуэт, меч сатаны, — главный артефакт моего романа, макгаффин в терминологии сценаристов. Продюсеры кинокомпании смеялись, что таким образом тевтонский магистр организует рекламную кампанию проекта. Я не мистик, я абсолютный реалист, но подобные вещи происходили вокруг романа постоянно. Приятно, что небеса не остались к роману равнодушны.
— Вы пару лет назад ни с кем не пили в баре? (в романе «Тени тевтонов» оба главных героя — XV века и ХХ века — заключают сделку с Бафометом, дьяволом, за обеденным столом, Бафомет разливает вино — и время замирает. — Прим. Forbes Life).