Как российское общество намерено обращаться с собственным тяжелым прошлым?

СНОБИстория

Террор в нашей памяти: что российское общество хочет помнить о своих травмах

«Сноб» побеседовал с одним из авторов исследования «Преодоление трудного прошлого: сценарий для России», научным сотрудником Центра исследований современной культуры Института гуманитарных историко-теоретических исследований ВШЭ Дарьей Хлевнюк о том, что делать с «трудной памятью»

0:00 /
976.849
65a18323dbe111a48940aad0b3f19056ee2f35fa28a912bb701744b29cb7ec05.jpg
Фото: Кирилл Зыков/Агентство городских новостей «Москва»

Что российское общество думает по поводу трагедий, случившихся с ним в XX веке, и как намерено обращаться с собственным тяжелым прошлым? Ответы на эти вопросы часто предлагают политики, публицисты и общественные деятели. Таблички «Последнего адреса» и открывающиеся в некоторых городах по инициативе общественников бюсты Сталина — это полюса возможных ответов. Но существует ли «глас народа» по поводу исторических травм России? Выяснить это попробовали авторы исследования: «Преодоление трудного прошлого: сценарий для России». 

Предметом исследования, проведенного по инициативе Форума национального покаяния и возрождения «Имеющие надежду», было отношение россиян к наследию террора сталинской эпохи. Организаторы постарались проанализировать отношение к историческим травмам в разных странах на протяжении XX века — от постнацистской Германии до современных ЮАР или бывших югославских республик. При помощи непрямых вопросов у респондентов выясняли, к какому из уже реализованных в мире сценариев склоняются жители России: хотят они максимальной гласности или забвения совершенных преступлений, требуют ли осуждения организаторов и исполнителей или считают это ненужным, а также доверяют ли государству задачу выработки необходимой политики по отношению к прошлому. Оказалось, что у нашего общества нет единого ответа, сторонники разных подходов распределились практически поровну (подробности можно посмотреть здесь).

Факты имеют к коллективной памяти опосредованное отношение

Ɔ. Прежде чем начинать наш разговор, видимо, нужно определиться с понятием «трудная память», которым вы оперируете в исследовании применительно к прошлому страны или народа. Ведь само это понятие при желании можно довести до абсурда при помощи различных манипуляций.

Да, разумеется, при желании можно сказать, что любая память трудная. И разумеется, это будет лукавством. И мы в России, кажется, понимаем это особенно хорошо. Это видно на примере памяти о Великой Отечественной войне, где государство хочет поддерживать традицию, когда память о национальной истории так или иначе должна быть триумфальной. Все в этой логике сводится к сюжету о героическом преодолении страшной угрозы, нависшей над народом и страной. А говорить о голоде, о бессмысленных жертвах или даже о пакте Молотова — Риббентропа не принято или просто не получается.

Ɔ. Разве это так? В традиционном изложении истории обычно находится место не только национальным триумфам, но и горьким поражениями и страданиям. В конце концов, рассказывают ведь не только о Великой Отечественной войне, но, например, о Смутном времени или о татаро-монгольском иге.

Да, такие сюжеты тоже могут входить в национальный миф. В них рассказывают о проигрышах, но, как правило, проигрыши в этих рассказах случаются по чужой вине. Народ героичен, но силы были неравны или в ряды предводителей затесались предатели. А если мы жертвы, то жертвы высокоморальные, которых не в чем обвинить. Трудная память начинается с другого взгляда на собственное прошлое, когда оно выглядит не как череда славных достижений и побед или поражений, в которых нет нашей вины, но как трагические события, в которых далеко не все очевидно. Там можно говорить и о нашей собственной вине. Такая культура памяти появляется во второй половине XX века. В ней впервые предоставляется слово жертвам и начинается разговор на темы, на которые прежде говорить не умели или просто не понимали, зачем это нужно. Начинается разговор о геноцидах, гражданских войнах, государственном терроре, вырабатывается сам язык разговора и воспоминаний об этих процессах.

Ɔ. Однако в этом случае вы объединяете под понятием «трудная память» довольно разные явления. Сталинский террор, память о котором вы сейчас исследовали, ставит иные вопросы, чем, скажем, память о Холокосте в Германии. Любой немец принадлежит к народу, от имени которого осуществлялся геноцид, но в случае Большого террора всегда можно сказать о преступной идеологии или даже о «перегибах», которые мы давно преодолели.

Да, разумеется, эти различия есть, и они важны. Но если посмотреть на сценарии того, как разные общества работают с такой трудной памятью, то мы увидим, что по большому счету их немного. Будь то террор, геноцид или гражданская война, общество задается одними и теми же вопросами: кого считать жертвой, а кого виновником; как поступать с виновниками и жертвами — судить ли одних и выплачивать ли компенсации другим; наконец, собираемся ли мы об этом помнить? То есть надо ли ставить памятники печальным событиям или лучше предать их забвению. Думаю, это особенности памяти как социального явления вообще.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Тактильные часы Готфрида Вильгельма Лейбница Тактильные часы Готфрида Вильгельма Лейбница

Текст и рисунки рукописи Лейбница относятся к часам оригинальной конструкции

Наука и жизнь
Почему некоторые чувствуют, что не заслуживают счастья? Почему некоторые чувствуют, что не заслуживают счастья?

Откуда берется это ощущение — «я недостоин хорошей жизни/благополучия»?

Psychologies
Используй ложку и телефон: 20 способов доставить себе удовольствие Используй ложку и телефон: 20 способов доставить себе удовольствие

Двадцать разных способов мастурбации на любой вкус и цвет

Cosmopolitan
6 признаков, что твоя кошка тебя ненавидит (сочувствуем, бро) 6 признаков, что твоя кошка тебя ненавидит (сочувствуем, бро)

Как бы сильно ты ни любил свою кошку, иногда это не взаимно

Playboy
Базовый уход за телом: самомассаж в домашних условиях Базовый уход за телом: самомассаж в домашних условиях

Зачем тратить много денег на курс массажа, если можно сделать его дома самой

Cosmopolitan
Доктор Леонид Элькин: «Первым делом я спрашиваю: Доктор Леонид Элькин: «Первым делом я спрашиваю:

Леонид Элькин рассказал о своём индивидуальном подходе к пациентам

РБК
Александра Урсуляк: «Три дня на пляже – и я снова красотка» Александра Урсуляк: «Три дня на пляже – и я снова красотка»

Звезда сериала «Хорошая жена» о том, почему мечтает сбежать из дома

StarHit
Шкатулка с самоцветами: как правильно носить камни Шкатулка с самоцветами: как правильно носить камни

«Лучшие друзья девушек — это бриллианты», — пела Мэрилин Монро

Cosmopolitan
Молодая лоза: как новое поколение виноделов ломает стереотипы о производстве вина в России Молодая лоза: как новое поколение виноделов ломает стереотипы о производстве вина в России

Как небольшие российские винодельни вырабатывают свой авторский стиль

Forbes
Турецкий берег и экотропы: как и куда путешествует поколение Z Турецкий берег и экотропы: как и куда путешествует поколение Z

Поезда вместо самолетов, отказ от сувениров и маршруты по геотегам Instagram

РБК
Невестины слезы Невестины слезы

Новобрачная Дженнифер Лоуренс нашла повод для расстройства перед свадьбой

StarHit
Гармония хаоса Гармония хаоса

Обустрой в квартире пространство для творчества так, чтобы не страдали близкие

Лиза
Вам срочно нужно пройти курс массажа Вам срочно нужно пройти курс массажа

Лучшее, что может случиться с вами зимой

GQ
Два ядерных взрыва и 438 дней в море: люди, которые выжили в аду Два ядерных взрыва и 438 дней в море: люди, которые выжили в аду

Четыре случая, когда люди прошли через ад и выжили

Cosmopolitan
Мои университеты. Как женщины продвигали высшее образование в России Мои университеты. Как женщины продвигали высшее образование в России

Борьба за допуск женщин к высшему образованию началась в XIX веке

Forbes
Держись, малыш! 8 способов заставить его не кончать как можно дольше Держись, малыш! 8 способов заставить его не кончать как можно дольше

«И это всё?» — мы никогда не произносим эту фразу, но временами так думаем

Cosmopolitan
Восстание машин Восстание машин

Фёдор Бондарчук рассказал, почему съемочный процесс - лучшее время жизни

OK!
Закрыть окно Закрыть окно

Что такое "углеводное окно" и как использовать его для похудения?

Худеем правильно
Ларек с сигаретами. С чего начинали бизнес успешные предпринимательницы Ларек с сигаретами. С чего начинали бизнес успешные предпринимательницы

Лучше всего на подвиги вдохновляют реальные истории успеха

Forbes
Пять способов ничего не отморозить Пять способов ничего не отморозить

Почему жители мегаполисов в XXI веке все еще рискуют получить обморожения

Здоровье
В шаге от «Матрицы». Когда чип в голову станет обычной покупкой? В шаге от «Матрицы». Когда чип в голову станет обычной покупкой?

Михаил Лебедев — о ближайшем будущем взамодействия мозга и кибернетики

Forbes
Неронные связи: 7 мифов о римском императоре Неронные связи: 7 мифов о римском императоре

Правда и мифы о римском императоре Нероне

Вокруг света
Советы да любовь Советы да любовь

Как разведчик сделал головокружительную карьеру и пожертвовал ей ради женщины

Esquire
Алиса в стране откатов Алиса в стране откатов

Как именно работает эзотерическая экономика откатов и офшоров?

Esquire
Мария Жук: 5 эффективных инструментов планирования для бизнеса, без которых вам не обойтись Мария Жук: 5 эффективных инструментов планирования для бизнеса, без которых вам не обойтись

Как успевать ходить на йогу, блистать на совещаниях и не забывать о семье

СНОБ
Заклятые друзья: почему важно дружить с братьями и сестрами Заклятые друзья: почему важно дружить с братьями и сестрами

Базовые правила крепкого общения с братьями и сёстрами

Psychologies
Близкие контакты: как и зачем пользоваться NFC Близкие контакты: как и зачем пользоваться NFC

Немногие знают, для чего нужна функция NFC

Популярная механика
«Я не трус, но я боюсь»: победить свои страхи «Я не трус, но я боюсь»: победить свои страхи

Иногда страх выходит из-под контроля и приобретает над нами абсолютную власть

Psychologies
Проект года: Марина Лошак Проект года: Марина Лошак

Директор Пушкинского музея Марина Лошак обещает нам большие перемены

Glamour
Уперлись рогом Уперлись рогом

Три года упорной работы потребовалось Паоло и Кьяре, чтобы обрести дом мечты

AD
Открыть в приложении